Обитель зла

— Понимаю, понимаю, — задумчиво протянул МакБрайд. — Все понимаю. Но как-то не укладывается у меня мэр. Неужели… Ты уверен? Ведь получается, что эта другая банда, которую пригласил Стробл, — личная банда мэра! Стробл обратился за помощью к другу и партнеру. Портовая — «Атлас». Мэр понял, что Редмонд и Браун заложат Стробла, а тот заложит его самого. И Строблу не пришлось его долго уламывать.

— Но вот где банда мэра?

— Это еще надо выяснить.

— И мэр — Большой Дядя?

— Если не он, то кто же?

МакБрайд фыркнул.

— Невероятно. Я никогда не был о мэре высокого мнения, но такого…

— Слушай, — схватил его за руку Кеннеди, — у «Атласа» свои проблемы. Портовая эту войну проиграла. Тэйты получат доступ в Приморский бассейн. У Тэйтов своя экспедиторская фирма с кучей грузовиков, Колониальная автотранспортная. И после водной баталии разгорится война на суше.

— И тогда…

— Тогда я тебе не завидую. Крепкий орешек придется тебе разгрызть.

— Он у меня треснет. Или мой череп.

Кеннеди приблизил губы к уху МакБрайда и нежно проворковал:

— Я тебе еще не сказал, кто сидел в лимузине, который меня так вежливо сбросил в грязюку.

Широко раскрытые глаза МакБрайда уставились в ехидные щелочки репортера.

— Кто?

— А то ты сам не догадываешься…

— То есть…

— Вот именно, — кивнул Кеннеди. — Сам мэр.

Беспредел

Graft

1

Капитан полиции Стив МакБрайд сидел, упершись локтями в стол, а подбородком в костяшки кулаков, и дивился множеству и разнообразию значений этого слова. Но остановился его взгляд лишь на одном из его определений, четком и ясном: «Приобретение денег, достижение служебного положения и т. п. неправедным путем, паразитическими методами».

— Вот именно, — пробормотал капитан. — Паразиты. Иначе их не назовешь.

Он вздохнул, скрипнул сиденьем вращающегося кресла, перевел взгляд в окно. Там, снаружи, было холодно. Ветер свистел в ветвях деревьев, тряс фрамуги окон, выл в дымоходах и радиоантеннах. Даже бедняки теперь радиофицированы. Покупают ламповые радиоприемники вместо башмаков и шлепают по лужам прохудившимися подошвами.

Короли беспредела. Паразиты. Паразиты — отцы города. К черту, надо было идти по стопам отца да латать прохудившиеся трубы. Водопровод и канализация. Куда как просто! Не то что капитан полиции с женой и дочерью да с тремя еще не выплаченными тысячами за новый дом в Гроув-Манор…

Он захлопнул толстый том Вебстера, ворча, поднялся, прошёлся по кабинету. Здоровый парень, этот капитан МакБрайд. Здоров морально и физически крепок. Плечи широкие, грудь, что бочка, подтянут, ни капли лишнего жира — как в натренированной фигуре, так и в выразительной, словно из-под резца талантливого скульптора, физиономии. Рот, нос, подбородок… А взгляд капитана МакБрайда проникает в душу человека.

Капитан МакБрайд — шеф Второго участка Ричмонда. От железнодорожной сортировки и локомотивного депо, от складов и предприятий промышленного района через трущобы и бедные кварталы тянулся этот участок вплоть до центра, до огней театров, дорогих ресторанов, отелей и клубов. Самый большой по площади и самый сложный участок Ричмонд-Сити.

На башне ратуши грохнул колокол часов. Полночь. МакБрайд взглянул на часы. Домой. Успеть бы последний трамвай поймать.

Подавив зевок, капитан снял с вешалки свое немодное серое пальто и столь же консервативную серую шляпу. Он уже сунул в рукав пальто одну руку, когда дверь открылась и в проеме ее засияла лысина сержанта Фланнери.

— Минутку, кэп. Там… пристала ко мне одна…

— Сержант, что за детский сад? С женщиной не можете разобраться?

— Да она требует вас, кэп.

— Меня? Что за чушь! Ты опять за свои штучки, Фланнери? Я не забыл, как ты навесил на меня ту бродяжку… Липовая старуха мать и прочее вранье… Тьфу!

— Нет, кэп, это другой случай. Девица год как замужем, ребенку три месяца, оставила со своей мамашей дома. Ее Сондерс звать. В Хаггерти живет. Еле на ногах держится, трясется. Хочет вас видеть.

— Черт! — МакБрайд положил шляпу на стол. — Ладно, давай сюда свою Сондерс из Хаггерти.

Не снимая пальто, он рухнул на вращающееся кресло и вздохнул. Издал вздох человека, изо дня в день выслушивающего скорбные истории о происках злобных соседей, пропавших кошках, отравленных собаках, выбитых зубах и разбитых надеждах. Ладно, еще одна история хребта не переломит.

Женщина — на первый взгляд, девушка, чуть ли не девочка — робко вошла. Без шляпы, пальто из самых дешевых. Замерзшая, одинокая, испуганная. Жалость… МакБрайд утверждал, что нет в нем ни грана жалости, но именно жалость заставила его буркнуть:

— Присядьте у радиатора. Там теплее.

— Спасибо.

Вежливая. Симпатичная. Бледная, кареглазая, волосы густые, с медным отливом. Молодая мать. Проезд Хаггерти. Дыра! Нашли где детей заводить, в этом крысятнике…

— Слушаю вас.

— Капитан, я беспокою вас, потому что Джимми, мой муж, он всегда говорил, что если б не МакБрайд, то в нашем районе такое бы творилось…

МакБрайд комплименты не поощрял. Но она не ради лести это сказала. Губы-то дрожат.

— Продолжайте, мэм.

— Я, может быть, психопатка, мистер МакБрайд, но я очень боюсь. Джимми должен был давно вернуться. В газетах о перевозках такое пишут… Джимми водит большой грузовик, ездит между Ричмонд-Сити и Эйвондейлом, это тридцать миль. Выезжает в час, в гараж возвращается в девять, дома уже в десять. Возит молоко. Работает в Колониальной автотранспортной…

МакБрайд выслушал внимательно.

— Почему вы испуганы, миссис Сондерс?

— Вчера я читала газету, и Джимми сказал: «Не удивлюсь, если меня как-нибудь прихлопнут». Вы же знаете, мистер МакБрайд, недавно убили их водителя.

— Гм. — МакБрайд постучал пальцами по колену. — Пока не вижу оснований для беспокойства, миссис Сондерс. Грузовик мог и сломаться.

— Я звонила в гараж, они мне тоже так сказали. Но ведь водители всегда звонят о поломках. Джимми не позвонил. Ночной диспетчер там у них новый. Он мне сказал: «Откуда я знаю, где твой Джимми?» Что мне делать?

— Пойти домой. Успокоиться. Машина могла сломаться вдали от телефона. Бегите домой, пока не простудились. Я проверю, где ваш Джимми, и пошлю туда наряд. У вас ребенок?

— Да, мальчик. — Она улыбнулась. — Глаза точно как у Джимми.

— Хорошо, возвращайтесь к сыну. Я проверю.

— Спасибо, мистер МакБрайд.

Она вышла, бесшумно ступая, осторожно прикрыла дверь. Тихая, сдержанная девушка… молодая женщина. МакБрайд представил, как она, подгоняемая пронизывающим ветром, несется в своем дешевом пальтишке и без шляпы к жалкой жилой дыре в Хаггерти.

Повернувшись к телефону, МакБрайд снял трубку, узнал номер диспетчера Колониальной автотранспортной компании на Ривер-стрит. Притопывая, подождал, пока там снимут трубку.

— Да-а, — протянул сонный голос в трубке.

— Колониальная?

— Она самая…

— От водителя Сондерса еще ничего не поступало?

— Ч-черт! Вы что там, сговорились? Не было его, и не звонил он, а если еще чего узнать хотите, звоните президенту.

— Я сейчас приеду и звякну тебе в ухо, — пообещал МакБрайд.

— Да ты что, парень…

— Не болтать! — гаркнул капитан. — Быстро маршрут Сондерса из Эйвондейла!

— Да ты кто такой…

— МакБрайд, Второй участок.

Собеседник явно опешил.

— Давай маршрут, умник.

Он выслушал, записывая как ни в чем не бывало, поблагодарил, повесил трубку. С листком бумаги прошел в дежурное помещение.

Сержант Фланнери дремал за столом с недоеденным яблоком в мясистой руке.

— Сержант!

Фланнери подскочил, автоматически куснул яблоко и чуть не подавился.

— Лучше жуешь — дольше живешь, — наставительно произнес капитан и перешел к делу. — Позвони на пост на перекрестке Адамса. В поиске — грузовик Колониальной компании, номер С–4682, между Эйвондейлом и Ричмондом. Позвони на посты Мэйпл-стрит и Бингем-сентер, у них мотоциклы. Пусть проверят трассу и сообщат. Бруннера вызвонишь в «Рэгтэг Инн». Он там смачивает глотку виски с содовой. Мотоцикл у него заправлен, пусть тоже прокатится по трассе.