Бешеный куш

Алла сидела рядом с ним, глядя прямо вперед. Изредка она поправляла отбрасываемые ветром волосы. Голос ее звучал глухо:

— Понимаешь… Я долго думала, правильно ли я сделала, улетев тогда из Маската домой… В Дюмон… Может, лучше было бы плюнуть на все и полететь к тебе, в Москву… И никому не говорить, что я американка…

— Перестань… При чем тут то, что ты американка?

— При том… Ладно, дай я все расскажу, не перебивай… У отца есть старый друг, Джефф Баркли… Он работает в ЦРУ…

— В ЦРУ?

Тронула его за руку:

— Потерпи… Не перебивай, ладно?

— Хорошо.

— Когда я приехала, у нас с отцом сначала все было нормально… Но потом он вдруг затеял со мной серьезный разговор… Сказал, мол, так и так, он выставляет свою кандидатуру в Сенат… А я могу все ему испортить, потому что была связана с одним из крупнейших русских мафиози… Глебом Довганем… Но я ведь не знала, что Глеб крупнейший мафиози… Знала, он проворачивает какие-то свои дела, и все… Отец сказал, ЦРУ знает, что Довгань был тесно связан с незаконной переправкой русского оружия в Иран… А в Америке это самое страшное… И если кто-то узнает о том, что я делала в России, с его карьерой, сказал отец, будет покончено… Поэтому я должна молчать и вообще чуть ли не скрыться… Знаешь, я очень люблю отца… Я ведь отлично знаю, что карьера для него все… Понимаешь, он патриот… Патриот в… В нормальном смысле этого слова… Ну вот… После того как он со мной поговорил, я ударилась в панику… Пошла к Баркли… Это уже потом я узнала, что Баркли нарочно накачал отца… А сначала я ничего не поняла… Просто пошла к Баркли, чтобы посоветоваться… Он меня выслушал и говорит: все правильно, положение у отца тяжелое… Если кто-то узнает о том, что я делала в России и не сообщила куда надо, у отца может быть сломана вся жизнь… Тут же Баркли сказал: выход, пусть и жестокий, есть… Я должна сама, добровольно обратиться в ЦРУ… Рассказать обо всем, что со мной происходило в России… И сказать, что я, как американская патриотка, готова с ними сотрудничать… Я так и сделала… Они выслушали и сказали, что очень заинтересованы в сотрудничестве… Но для того чтобы сотрудничество было плодотворным, надо имитировать мою смерть… Так, чтобы в это поверили все… И мама, и отец… Я им говорю — это будет жестоко… Они говорят: а не жестоко, если у вашего отца будет сломана карьера?.. Короче, я согласилась… Мне дали новые имя и фамилию, Кэтти Стаффорд, поселили в отдаленном закоулке в Коннектикуте, где меня никто из знакомых не мог увидеть… Они стали готовить меня, чтобы я поехала в Россию… Чтобы я выдала там себя за русскую… Как это и было раньше… И снова сошлась бы с каким-нибудь крупным мафиози… И вывела бы их на «иранский след»… Я сразу поняла, что ничего этого делать не буду… Вообще я поняла, ЦРУ — не для меня… Я… Я… — Посмотрела на него. — Я вольная птица. Я не могу действовать ни по чьей указке. Лучше я застрелюсь, в самом деле умру — чем буду в ЦРУ. Понимаешь?

— Очень хорошо понимаю.

— Думаю, ты знаешь, те, кто попал в ЦРУ, уйти оттуда уже не могут. Ну вот. А три дня тому назад меня вызвал к себе Баркли… Вызвал, как подчиненную, а не как дочь своего друга… На конспиративную квартиру… Вызвал и говорит: ты должна срочно выехать в Атлантик-Сити, выехать конспиративно… Там, в Атлантик-Сити, ты должна будешь познакомиться вот с этим человеком… И показывает твою фотографию — на которой ты такой, как сейчас, брюнет и с усиками… Я, конечно, сразу же тебя узнала. С этим человеком, говорит Баркли, мы с твоим отцом завтра пойдем в Атлантик-Сити на яхте «Бриз»… И там у тебя будет шанс с ним познакомиться… Но я-то ведь отлично знаю, что «Бриз» — это бывшая «Алка». Ну вот… Вчера я приехала сюда… Конечно, под чужим именем… Баркли зарезервировал мне номер в «Тадж Махале»… Сказал, я должна ждать его указаний… Но я не стала ждать… Я пошла в «Кларидж», поговорила там с теми, кто сталкивался с тобой и с твоим знакомым миллиардером… Луи Феро… Узнала, что «Бриз» должен сейчас стоять здесь, в «Бут-Айленде»… Потом приплыла сюда на лодке и перешла на яхту… Мне нужно было во что бы то ни стало увидеть тебя… Во что бы то ни стало… Я надеялась, ты каким-то образом окажешься на яхте… У меня это был единственный шанс… Если бы я тебя не встретила — все… Баркли взял бы меня в железные тиски… Потом, когда этот человек… Хайдаров… Втащил в кают-компанию девушку… Я поняла, здесь что-то не то… И спряталась в форпике… Ну а остальное… Остальное ты знаешь.

— Знаю.

Помолчав, спросила, не глядя:

— Юра, поможешь мне?

Усмехнулся:

— Как я могу тебе не помочь? — Обнял ее одной рукой за плечо. — Я умирал без тебя. Пропадал. Не знал, что делать.

— Я тоже.

— Ты готова поехать со мной в Россию?

— Ты еще спрашиваешь…

— И выйти там за меня замуж?

— Юра… — Заморгала. — Не нужно спрашивать. Конечно, я готова.

— Только учти, там может быть очень тяжело… В России сейчас все неопределенно… Никто не знает, что там будет завтра…

— Юра, перестань… Тяжелее, чем было, мне уже не будет никогда…

— Хорошо. Думаю, завтра мы с тобой сможем вылететь в Россию.

— Юра… — Обняла его. Он поцеловал ее мокрые щеки. Отодвинулся.

— Здесь, в заливе, мы долго болтаться с тобой не можем. Я рано или поздно должен вернуться в «Бут-Айленд», там меня будут ждать. Ты можешь перебиться в «Тадж Махале» еще одну ночь?

— Нет… Только не там… Не в Атлантик-Сити… Меня найдет Баркли… Да и вообще, я ненавижу Атлантик-Сити…

— Хорошо. — Посмотрел на проносящийся мимо усыпанный огнями берег. — Что это за огни?

— Небольшой городок. Называется Плезантвиль.

— Вот что. Давай сейчас подойдем к этому Плезантвилю, ты устроишься в какую-нибудь гостиницу. Устроишься и будешь ждать меня в этой гостинице до завтра. А завтра утром я за тобой заеду. Идет?

— Конечно.

— Где у них тут причал?

— Примерно через кабельтов будет паромная переправа. Кажется, там можно поставить катер.

Развернувшись, подвел катер к паромной переправе.

Место для катера нашлось. Пришвартовав «Капри-22» рядом с поставленными здесь на отстой двумя пустыми паромами, они вышли в город. Пройдя мимо следующих подряд друг за другом пиццерии, прачечной, супермаркета, парикмахерской и японского ресторана, остановились на небольшой площади.

На трехэтажном угловом доме светилась голубая неоновая вывеска «Бей Инн». Судя по тому, что низ дома занимал магазин круглосуточной торговли, под гостиницу отводилось два верхних этажа.

— Кажется, это то, что надо, — сказала Алла.

Поднялись на второй этаж и увидели сидящую за конторкой пожилую женщину. На голове женщины была то ли очень сложная прическа, то ли парик светло-рыжего цвета.

Когда они подошли, женщина спросила:

— Отдельный номер? На двоих?

— Нет, мэм, в номере остановится леди, — сказал Седов. — Я провожатый.

— Ага… У меня есть хороший номер. Правда, окна выходят на улицу. Но вы сами видите, как сейчас тихо.

— Это неважно, — сказала Алла. — Меня устроит любой номер.

— Отлично. Ваши имя и фамилия, мисс?

— Памела Джонсон. Сколько я вам должна?

— Сутки — девяносто долларов.

— Пожалуйста, — Алла отсчитала деньги. — И дайте ключ.

Женщина протянула ключ.

— Багаж у вас внизу?

— Багажа нет. Надеюсь, у вас есть постельное белье?

— Конечно, конечно, мисс, — торопливо сказала женщина. — У нас есть все. Все, чтобы вы с комфортом отдохнули.

Алла посмотрела на Седова. Улыбнулась:

— Ну что?

— Проводи меня немного.

— Да, конечно.

Выйдя на улицу, они остановились. Взяв ее за плечи, он сказал:

— Только смотри, никаких телефонных звонков. И никаких использований кредитных карточек. Ничего, что могло бы тебя выдать.

— Знаю.

— Я к тебе приеду завтра утром. Далеко здесь международный аэропорт?

— На машине минут десять. По дороге в небольшой городок Помону.

— Отсюда есть рейсы до Санкт-Петербурга?

— Думаю, да. Ведь в Атлантик-Сити много русских.