Дьявольская секта (Сборник)

Я валился с ног от усталости, но, приняв горячую ванну, почувствовал Себя лучше и решил присоединиться к остальным, собравшимся в столовой, вместо того чтобы завалиться спать. Я застал Фаллона и Холстеда яростно спорящими. Катрин не спускала с мужа глаз, готовая в нужный момент укротить его.

 К своему удивлению, я вскоре обнаружил, что на этот раз больше кипятится Фаллон. Холстед же не только не выказывал ни малейшего намерения рвать на себе рубашку, но был холоден как лед и держался как истинный интеллектуал, По его бесстрастному лицу можно было подумать, что мы нашли не город, о котором он столь долго грезил, а разменную монетку на мостовой.

Фаллон же бурлил от восторга и пенился, словно бутылка шампанского. Ему не сиделось на месте, и он то и дело подсовывал Холстеду под нос свои рисунки,

— Старая империя, говорю я вам! Взгляните на узоры орнамента!

— Может быть, и меня посвятите в свои тайны? — спросил я.

 — Как, разве я не ясно выражаюсь? — удивился Фаллон. —- Если можно, повторите еще раз, и поподробнее.

Фаллон откинулся на спинку кресла и печально покачал головой.

— Вам придется поверить мне на слово, потому что на объяснения календаря майя потребуется уйма времени, а его у меня нет. Взгляните-ка сюда, — пододвинул он ко мне свои наброски, в которых я не без усилий разобрал насекомых, виденных на колонне с барельефом индейца. — Это дата изготовления этой стелы: 9 циклов, 12 катунов, 10 тунов, 12 кинов, 4 эба, 10 яксов, что составляет 1 386 112 дней, или 3797 лет. Принято считать, что майя вели свое летосчисление от 3113 года до нашей эры, так что дата, указанная здесь, 684 год нашей эры. Майя отличались большой точностью, — добавил он, беря в руки листок бумаги, —мы можем узнать даже день — восемнадцатый после полнолуния в первый из шести циклов.

У меня голова пошла кругом.

— Вы хотите сказать, что Уаксуаноку почти тысяча триста лет?

— Это возраст стелы, — уточнил он. — А сам город значительно старше,

— Неужели он так долго просуществовал? — задумчиво произнес я. — Ведь Виверо попал в него много позднее!

— Не путайте Старую империю с Новой империей! — заметил Фаллон. — Первая распалась приблизительно в 800 году нашей эры, и в результате многие города ее обезлюдели. Однако спустя сто лет туда пришли толтеки-ица, отсюда и пошли новые названия вроде Чичен-Ица. Похоже, одним из таких городов был и Уаксуанок. Ученые полагают, что Кукулькан был реальным историческим лицом. Именно он привел, подобно библейскому Моисею, толтекрв в Юкатан. Новая империя во многом напоминала империю ацтеков в Мексике, но сохранила мало общего со Старой империей майя. Об этом говорит, например, весьма распространенный обряд приносить в жертву богам людей, о котором упоминает и Виверо в своем письме.

— Значит, исторические свидетельства подтверждают, что во времена Виверо город Уаксуанок был населен людьми?

— Безусловно. Однако следует учесть, что с появлением здесь испанцев Новая империя распалась, а на ее месте образовалось большое количество мелких. государств и враждующих между собой провинций, не склонных объединиться в единый союз для сопротивления конкистадорам. Такая система не могла долго существовать, она в любом случае была обречена на гибель.

Выслушивать эти азбучные истины Холстеду явно надоело, и он спросил:

— Когда мы приступим к исследованиям?

— Сперва нужно будет организовать работы на новом участке, — сказал Фаллон. — Нам потребуются рабочие, чтобы расчистить лес.

И в этом он был прав, поскольку даже для расчистки посадочной площадки для вертолета, пилотируемого таким опытным мастером своего дела, как Райдер, понадобилось три дня.

— Мне кажется, — продолжал Фаллон, — что нам следует перебраться в лагерь номер один. Я поручу Джо Рудецки разбить на новом участке лагерь номер три. Для начала достаточно будет бригады из двадцати человек. Через полмесяца мы тоже сможем перебраться туда.

— Зачем же ждать так долго? — заволновался Холстед. — За две недели я смог бы проделать колоссальную работу! Не за горами сезон дождей!

— Сперва следует наладить материально-техническое обеспечение экспедиции, — резко возразил ему Фаллон. Это впоследствии сэкономит нам время.

— А мне на это наплевать, — воскликнул Холстед. — В любом случае я намерен осмотреть местность. А материально-техническим обеспечением занимайтесь без меня. — Он подался вперед. — Как вы не понимаете, что нас там ждет — прямо на земле! Даже Уил, при всем его невежестве, наткнулся на нечто крайне важное!

— Это пролежало там тринадцать веков, — сказал Фаллон, — и никуда не исчезнет за две-три недели. Нужно подготовиться хорошенько к работе!

— Хорошо, будем считать, что я провожу предварительную разведку, — упрямо заявил Холстед.

 — Ничего у вас не выйдет, — решительно возразил ему Фаллон. — Я позабочусь о том, чтобы вас туда не взяли. Если желаете — отправляйтесь туда пешком через лес.

 — Да будьте вы все прокляты! — заорал Холстед. — Катрин, разве я не говорил тебе, что именно так все и будет? Этот Уил заморочил тебе голову. Разве не понятно, что он хочет присвоить себе,, все лавры первооткрывателя?

 — Меня вся эта чушь совершенно не волнует, — возразил ему Фаллон. — Мне важно, чтобы работа велась как положено. Мы же не какие-то грабители могил!

 — Нельзя ли поспокойнее? — заметил я.

 — А вас это -вообще не касается! — обернувшись ко мне, с искаженным яростью лицом прохрипел Холстед. — Вы уже и так достаточно навредили мне, настроив против меня мою жену! Вы все здесь сговорились против меня!

 — Если бы это было так, то вас вообще здесь не было бы, — сказал Фаллон.

 — И учтите: не прекратите скандалить — вас выкинут отсюда в один момент, — добавил я. — Успокойтесь и ведите себя прилично, нам надоели ваши выходки!

 Холстед вскочил со стула, готовый наброситься на меня с кулаками.

 — Катитесь вы все к дьяволу! — закричал он и выбежал из дома.

 — Мне очень жаль, — тоже встала со своего места Катрин.

 — Вы не виноваты, — утешил ее Фаллон. — У него, похоже, паранойя, настоящая мания преследования.

— Весьма похоже на то.

— Я вынужден снова просить освободить меня от моего обещания.

Я взглянул на потупившую голову Катрин и произнес:

— Но вы же помните, что я тоже дал слово.

Хорошо, — согласился Фаллон. — Но учтите: Пол опасен для всех нас. А здесь не лучшее место для выяснения отношений.

Постарайтесь еще раз вернуть Полу здравый смысл и заставьте его извиниться, — сказал я Катрин. — В противном случае ему придется убраться отсюда, за это я ручаюсь. Теперь все зависит только от вас.

— Я понимаю, — чуть слышно сказала Катрин.

Когда она вышла, Фаллон сказал мне:

— По-моему, вы совершили большую глупость. Пол этого не стоит. —- Он достал трубку и принялся набивать ее табаком. — И она тоже, — добавил он, понизив голос.

— Я вовсе не влюблен в нес, — сказал я. — Мне се просто жаль. Если мы выгоним Холстеда из экспедиции, он превратит ее жизнь в ад.

Фаллон чиркнул спичкой и посмотрел на пламя.

— Не всем дано отличить любовь от жалости, — туманно заметил он.

На следующее утро мы вылетели в лагерь номер один. После семейной ссоры, затянувшейся до полуночи, Холстеда клонило в сон. Видимо, победа была за Катрин, так как он извинился, хотя и явно через силу. Однако я все равно принял его извинение, поскольку оно было первым с его стороны на моей памяти, и я решил отнести его нерешительность за счет недостатка опыта. Так или иначе, это была победа.

Пока мы отсутствовали, лагерь на побережье сильно разросся: появились новые строения, которых я еще не видел. Встретивший нас Джо Рудецки выглядел странновато, утратив прежнюю невозмутимость.

— Эти проклятые чиклерос — просто какие-то белые дикари! Таких ворюг еще свет не видывал, они растаскивают оборудование прямо у нас из-под носа!