Ведьма для инквизитора

"Сашенька, прости, не могу написать ничего конкретного, мои послания прочитываются. Поверь, никакой опасности для меня нет, но я пока не могу вернуться. Я должен разобраться в этой истории… "

Вот наказание! Слова все какие-то фальшивые… Но как объяснить Саше, что азарт захлестнул его с головой? Как объяснить ей то состояние, которое Ванька называл «Кис в сапогах», — когда семимильные сапоги сами несут его в направлении загадок, и он уже не властен над собой, он уже сладострастно вгрызается зубами в сочную плоть тайны и не сможет остановиться, пока не оглодает ее до скелета простой и ясной схемы преступления?

«…но для этого мне нужна твоя помощь в передаче информации. Думаю, что ты уже встречалась с Петровичем и можешь мне пересказать, что у него есть в загашнике. Ему скажи, что все путем, пусть не дергается. Надеюсь, что я тоже сумею принести ему кое-что в зубах. Жду, целую, скучаю…»

Алексей позвал Веню, который тут же отправил письмо. Ответ от Саши пришел невероятно быстро, как будто она сидела у компьютера и ждала его послания. Он гласил «Стокгольмский синдром»?

— Что это? — спросил Веня. — Шифр?

— Не знаю, — честно ответил Алексей.

— Если это шифр, то я перекрою вашу переписку, — сурово заявил Веня.

— Да ради бога, — раздраженно откликнулся детектив, — я вам в сыщики не набивался!

Компьютер снова пикнул, сообщая о получении письма, и на этот раз текст его гласил:

«Не обращай внимания, Алеша, я просто неудачно пошутила. За меня не волнуйся, я вовсе не беспокоюсь, ты знаешь, что я всегда с уважением отношусь к твоим делам, и раз ты находишься до сих пор вместе с этой девушкой, — значит так нужно. Вот тебе все, что к данному моменту удалось узнать…»

Далее шла информация, которую Саша получила от Сереги. Цензор и цербер Веня милостиво согласился распечатать текст, и Кис, забрав его с собой, направился к себе в комнату, чтобы перечитать и вдуматься в каждую строчку.

А Вениамин, как только детектив покинул подвальный кабинет, вышел на интернет и набрал словосочетание «Стокгольмский синдром». После чего он распечатал найденный текст и понес его Майе.

Майя, прочитав, загадочно улыбнулась.

Ее улыбке могла бы позавидовать сама Мона Лиза.

Кис был доволен: не подвела его интуиция! Соврала девчонка, соврала. Мужа ее застрелили из Макарова, который она унесла с места убийства, подобрав с ковра; однако на телевидение явилась с Вальтером. И проскочила через металлодетектор. Желающих доказать, что все это случайно, просим пройти вперед. Да только напрасный труд, все яснее ясного: акция была запланированной и продуманной. Если бы и впрямь сдуру, с истерики, — девчонка поперлась бы с Макаровым прямо в объятия умного аппарата. Ан нет, — она знала, что с Макаровым на телевидение не пройти, и явилась с другим пистолетом. Как его протащила — другой вопрос. Или не протащила, а заранее припрятала его где-то в недрах Останкина. Может, даже у той самой подруги Ситниковой, в редакторском столе…

Что ж, отлично: теперь ему есть, о чем поговорить с Майей.

Алексей позвал ее через окно: Майя паслась у грядки с клубникой, выставив хорошенький задик, обтянутый в простые джинсовые шорты (впрочем, «простые» шорты стоили явно непростых денег) — должно быть, одна из вчерашних Вениных покупок. Золотистые волосы были собраны в два пышных хвоста по бокам, легкая короткая маечка на бретельках, по размеру похожая больше на лифчик, прикрывала верх. Впрочем, шорты тоже больше напоминали трусы, чем верхнюю одежду, открывая нижние полукружья ягодиц. Услышав Алексея, она распрямилась и лучезарно улыбнулась: «Клубники хотите?»

— Хочу, — буркнул Алексей, глядя на ее измазанные красным соком губы. Интересно, она нарочно выставила попку в сторону окна? Или просто увлеклась сбором клубники?

Майя внесла тарелку с ягодами, поставила перед Алексеем.

— Я их не мыла, — сообщила она, — у Вени здесь все — она обвела рукой пространство, — экологически чистый продукт!

— Сядьте. О продуктах потом.

Майя уселась, закинула голую, едва тронутую нежно-золотистым загаром ногу на ногу.

— Пока что поговорим об оружии. Вы сказали, что вашего мужа застрелили из того же самого пистолета…

— …который я приставила к вашему виску, — подхватила Майя.

И, не успел Кис со всей суровостью уличить ее во лжи, как она добавила с ясной улыбкой :

— Я вас обманула. Марка застрелили из Макарова. С глушителем. Он лежит у меня в машине.

— И… Зачем вам понадобилось меня обманывать? — Кис несколько растерялся от неожиданного поворота разговора.

— Так ведь я вас взяла в заложники! Под дулом пистолета! Не могла же я вам признаться, что мой пистолет, Вальтер — всего-навсего муляж! Вы бы тут же сбежали, — ехидно усмехнулась она.

— Муляж? — изумился Кис. — Почему муляж?

— Интересный вы, право. Неужто я могла бы пройти на телевидение с настоящим оружием? Как вы проницательно заметили, там стоит металлодетектор на входе!

— Иными словами, — холодно заключил Кис, — к походу на телевидение вы подготовились основательно. И в очередной раз солгали мне, заверив, что все вышло случайно, «от отчаяния»!

— До чего же вы подозрительны… Это профессиональное? — полюбопытствовала Майя.

Но Кис не ответил, строго глядя на нее. Единоборство взглядов длилось некоторое время в полном молчании. Майя сдалась первой, ее улыбка погасла, и она сухо пояснила:

— Я давно заказала муляж, в целях личной безопасности. Марик собирался купить мне настоящий пистолет и сделать на него разрешение. Я даже стала учиться стрелять, я вам вчера говорила. Но пока не очень получается. Я оружие не люблю.

— Что значит «в целях личной безопасности»?

— Эта точная копия Вальтера всегда лежит в моей сумочке. Я специально выбрала карманную модель, чтобы пистолет в сумочку влез. И если что, — я могу его вытащить. Никто ведь не догадается, что это всего лишь игрушка…

— Женщины обычно «в целях личной безопасности» носят баллончик со слезоточивым газом!

— Ну вы что, совсем ничего не понимаете? Ведь баллончик, — это когда уже к вам подошли! Уже приблизились, уже хватают за руки и прочие места… А пистолет, — он удержит на расстоянии, он не подпустит человека с дурными намерениями!