Каре для саксофона (СИ)

«Большая… секста… вниз»

Сегодня она возвращалась одна. Её неизменный спутник, саксофон слегка покачивался в правой руке, одетый в скромный чёрный футляр. Наконец-то закончилась ещё одна корпоративка в ресторане, невидимкой «артистка» улизнула от провожатых. Публика была посредственна, если схалтурить — ни у кого уши в трубочку не свернутся, и настроение к танцполу не прижмётся, но отыграла она хорошо. Музыка пела в её голове с детства. Молодцы французы! Любимый Selmer Mark VI практически играл сам, сводя с ума всех в радиусе звука.

Ночь. Август. Родная улица. Легко стучат каблучки по асфальту. Три дня назад была поставлена жирная точка в отношениях с бой-френдом. Свободна! Сейчас она придёт домой, смоет этот день без остатка, упадёт в постель и отправится беззаботно гулять по снежным облакам босиком, держа верный Альт. «Всё-таки молодцы французы!.. большая… секста… вниз…»

«Не каждая кошка — Мурка»

Я открыл глаза. В комнату через открытую балконную дверь, надувая занавеску пузырем, втекал гул проснувшегося города, день был в разгаре. Состояние было отличное, голова не болела, значит, водка была не паленой. Зарядка, душ, завтрак, если это можно назвать завтраком в середине дня, но это для меня привычно. Во время турниров нет этих понятий — обеда или ужина, а есть прием пищи в отведенное регламентом время.

Совершив утренний обряд, включил комп, зашел на любимый сайт «Poker Star» в раздел «Not limit H'oldem» немножко поразмяться. Все получалось, как обычно. После получасовой игры, складывалось впечатление, что девять участников за столом перед ставкой показывают мне свои карты. Игра в инете — своеобразна. Ты не видишь противника воочию, однако его действия со временем приоткрывают его суть и внутренний мир, он становится реален, а поэтому уязвим. Психология — одно из орудий в покере, а если игра идет на реальные, большие деньги, оно становится главным. Вот именно в эту область моего подсознания и направлен удар в виде «случайной знакомой». Мне и раньше приходилось слышать, вращаясь в предтурнирной суете, как конкуренты подводили сильным игрокам «красоток», задача которых состояла в деморализации соперника. Возникали скандалы, но цель достигалась. Так писаный красавец Говард Линк, победитель турнира «Freedom Ingles» во Франции, в Лос-Анжелесе до начала престижнейшего турнира с призовым фондом двадцать миллионов долларов был, якобы, уличен в интимных связях с женой какого-то крупного чиновника. Результат — не прошел даже и пяти раутов.

Кто ты, моя новая знакомая?…

Один день сменял другой, никаких звонков, все было в норме. Возможно, я себе польстил в отношении своей значимости, загордился.

Но я не ошибся, ожидаемый звонок застал меня врасплох. Томный голос на том конце трубки кокетливо ругал меня за долгое молчание и требовал новой встречи. К этому времени, удалось узнать через моих друзей, что «случайную знакомую» зовут Анна Кренева, она москвичка, не замужем, единственная дочь очень состоятельных родителей, закончила факультет журналистики во Франции, работала в иностранных компаниях, но скорее не из-за денег, а любопытства. И вот где-то на перекрестках Европы ей и предложили «интересную работу». Я не понимал, что ей нужно от меня, поэтому согласился. Нельзя «прятать голову в песок», иначе процесс становится неопределённым, а значит, может оказаться опасным.

Все было красиво, как и в первый раз. После недолгих жеманных упреков в мой адрес мир был восстановлен и скреплен постелью. За бокалом вина Анна случайно обронила, что через месяц собирается в Ниццу отдохнуть, на золотые пески Ривьеры, при этом пристально посмотрела в глаза, изучая мою реакцию. К подобному повороту событий я был готов и «включил дурака», признавшись, что тоже собираюсь в Монако и был бы несказанно рад встретиться там. Моя «искренность» была настолько убедительна, что Анна подвоха не заподозрила, заверив наш договор мимолётным поцелуем.

Следующий звонок Анны, как и предыдущий, прозвучал неожиданно, за неделю до турнира:

— Я опять тебя потеряла. Где ты? Я хочу вечером тебя видеть, — голосом, не требующим возражений, начала она.

— Очень много работы, перед поездкой. Кручусь как белка в колесе, ни одной минутки свободной, — как можно учтивее пытался отказаться я.

— Но этот вечер, я надеюсь, мой, — продолжала настаивать Анна.

— Ты знаешь, к моему великому сожалению, я действительно не могу, — придавая голосу мучительное огорчение, произнес я.

— Я очень хотела увидеть тебя до поездки. Я соскучилась, — капризничала девушка.

— А может, встретимся в Монако, без суеты и спешки? — обнадеживающе предложил я. Нельзя было отталкивать агента синдиката, чтобы не спутать их карты, а значит иметь возможность управлять ситуацией.

— Хорошо, но как приедешь туда, позвонишь мне в первый же вечер. Согласен? — снова перейдя в атаку, видя, как первая захлебнулась, продолжала Анна.

— Да, конечно, — быстро, с готовностью согласился я и, обменявшись поцелуями по телефону, отключил трубку.

«Поезд Москва-Ницца отправляется с третьего пути»

Едва солнце коснулось ресниц, она, щурясь, приоткрыла глаза. В большой комнате на диване раскрытый футляр с саксофоном придавил афишу, на которой читалось «…Милан». На полу ведро с цветами и стул с небрежно брошенным платьем просились на картину художника-акварелиста. Утопая в лучах утреннего света, она поднялась с постели и подошла к окну. Из него были видны переулок, кофейня, автобусная остановка, дворник вяло гонял метлу, знакомый драный кот шмыгнул в подворотню. Всё такое простое, обыденное. Значит, ничего особенного не произошло? Всё как всегда?

Взгляд упал на туалетный столик. Там рядом с белым планшетом лежал билет на поезд. Неожиданное очень выгодное предложение подзаработать и где!.. Сегодня! Наконец-то! Предчувствие чего-то необычного вошло с запахом духов и кофе. Она встряхнула светло-русые волосы и, весело напевая, закружилась в водовороте дел и забот.

Ева прыгнула в четвёртый вагон за минуту до отправления поезда. «Домчаться» до Ниццы предстояло за 1 день 23 часа 16 минут. Это следовало сделать в третьем купе. Она с удивлением обнаружила, что поедет не одна как планировал спонсор, там уже расположилась семейная пара. Когда багаж занял предназначенное для него место, состоялось знакомство с попутчиками. Обоим было где-то за тридцать, довольно стройная симпатичная женщина — крашеная блондинка Людмила, которая была на голову выше мужа, и Эдуард — коротко стриженный небольшого роста живчик, едва удерживающий себя в купе. Выяснилось, что они едут в Брест к родственникам забирать пятилетнего закормленного, зацелованного сынишку, чтобы вернуть в Ковровский детсад. А прапорщик Эдик сразу пойдёт зарабатывать на южную поездку будущим летом. Во второй класс поезда, путь которого проходит по территориям шести стран Европы, попали случайно, Люда впервые покупала билеты через интернет.

После вынужденного обмена информацией вновь прибывшая пассажирка планировала уединиться на второй полке и через наушники утонуть в джазе, но не получилось.

— А вы в Ниццу на заработки?.. Скрипачка?! Я сразу поняла… — Людмила говорила быстро со знанием дела, наблюдая, как Ева впихивает футляр с саксофоном в верхний багажный отсек.

— А может она к мужу едет? — вставил Эдик, явно провоцируя жену.

— Ты думай, что мелешь! У меня глаз-алмаз, не замужем она! С Москвы…

— Точно! — успела вставить слово «предмет обсуждения», поняв, что много говорить не придётся, так как за неё всё расскажут соседи.

— А я свою с ребёнком взял! Дочка ещё у нас тринадцати лет! С тёткой осталась, учится плохо…

— Взял он меня! — Люда деловито выгружала на стол съестные припасы. — Да, я замужем ещё была! Пристал как банный лист, проходу не давал, наплёл, что за границей служил и опять поедет. Ну, я своего алкаша и выставила, а этот тут же с цветами и тушёнкой припёрся. Оставила тебя, пожалела «два вершка»! — она махнула рукой.