Двойное золотое дно

Ураганом ворвавшись домой, я придирчиво осмотрела комнату. Забытый на спинке кресла халат полетел в шкаф, приготовленные к штопке теплые колготки переместились в корзину с грязным бельем...

В том, что Ельчанинов вернется, у меня не было сомнений. Только как долго он собирается отсутствовать? Но какое-то время у меня все же было, и я решила провести его с пользой для организма и принять горячий душ. Подгонять себя мне не пришлось. Воду я люблю в любом состоянии: море, река, озеро, ванная — значения не имеет, наслаждаться водными процедурами можно везде. Однако сейчас у меня совершенно другая задача — побыстрее согреться, чтобы не заболеть.

Горячие струи смыли краску с моего лица и лак с парикмахерской укладки. Ничего, все это не страшно. Разумеется, мужчине, которого хочется обольстить, показываться в натуральном виде (хотя бы первое время) не стоит — сбежать может. Но у нас же не свидание. Хороший человек решил помочь другому хорошему человеку помочь третьему хорошему человеку. (Каламбурчик-то получился!)

Я успела все. Побывала под душем и даже высушила волосы феном. Хорошая стрижка у хорошего мастера — для женщины дело великое. Слегка утратившие пышность волосы легли как следует, и мой внешний вид ничуть не пострадал.

Переодеваясь в уютную фланелевую рубаху и натягивая старенькие, но вполне приличные леопардовые лосины, я услышала характерный звук захлопывающейся автомобильной дверцы. Мотор импортной красавицы мурлыкал так тихо, что был еле слышен даже в салоне. А уж с высоты третьего этажа и подавно. Нечего даже пытаться.

Мой новый знакомый еще не успел разобраться с неработающим звонком, а я уже открывала ему дверь. Вид гостя, заглянувшего на огонек, был мне привычен. Однако Ельчанинов, едва переступив порог, удивил меня: застыв на месте, он вперил в меня какой-то странный взгляд.

Мне даже показалось, что если бы не пакеты, занявшие обе руки, Илья обнял бы меня. (Так. Надо проконсультироваться с Алинкой, кажется, у меня первая стадия самонадеянности.)

— Кроме прихожей, у меня есть еще кухня, комната и ванная, — съехидничала я, намекая, что финальная сцена из «Ревизора» слишком затянулась.

Моя реплика возымела действие, и Ельчанинов словно очнулся. Неловко поддевая носком одной туфли пятку другой, он разулся и прошествовал на кухню, отвергнув мою помощь в перетаскивании пакетов. (Как чуть позже я убедилась, покупки и вправду были тяжелыми.)

Через двадцать минут мы комфортно разместились в моей небольшой комнате. Я с ногами на диване, он — напротив в кресле. Нас разделял столик, уставленный множеством рыбных и мясных деликатесов, извлеченных из вакуумных упаковок, готовыми порционными салатами и подносом с ароматной, разогретой в духовке пиццей.

Нажираться на ночь даже изысканными яствами моя фигура не позволяла. Но столько вкусного сразу!.. Ай, была не была! Уж больно все аппетитно выглядит...

Из спиртного Илья прихватил «Токай» и какой-то коньяк в непрозрачной бутылке. Моего школьного английского, и без того основательно подзабытого, не хватило, чтобы (даже ориентировочно) прочитать затейливую готическую надпись названия.

Когда мы отвалились от шикарного натюрморта, я поняла, что безобразно объелась. Погубит меня страсть к халяве!

Пока мой гость продолжал насыщаться, я приготовила кофе.

— Ксения, а чем вы занимаетесь помимо того, что помогаете подруге?

— Многими вещами, — пожала я плечами, не слишком правильно расценив его вопрос.

— Это-то как раз понятно, — хмыкнул Илья. — А кем вы работаете?

— Уборщицей, — ничуть не смутившись, отрапортовала я.

— А я вот подумываю стать президентом Соединенных Штатов, — откровенно рассмеялся гость. — У вас такая экзотическая профессия, что вы не хотите открывать тайну?

— Вы что, глухой? — взъерепенилась я. — Я работаю уборщицей, ничуточки этого не стыжусь и ответила совершенно серьезно.

Вот тебе и маленькая месть за насмешки!

Очень жалко, что не было под рукой фотоаппарата. Лицо моего гостя просто необходимо было запечатлеть на долгую и добрую память. Рот он открыл не в переносном, а вполне в прямом смысле слова. Пожалуй, из такого кадра я бы заказала большой портрет (модно же было одно время Эйнштейна с высунутым языком на стену вешать), вставила бы в рамочку и долгие годы любовалась этим памятником своему злорадству.

Когда Илья смог говорить, он даже начал слегка заикаться.

— Нет, что... правда?

— Господин Ельчанинов, если вы такой сноб, что не в состоянии представить себя за одним столом с уборщицей... Спасибо за ужин. Я вас больше не задерживаю!— я просто взбесилась.

Гость, выслушав мою гневную тираду, разразился вдруг громким хохотом. А потом устроил целое представление. Бухнувшись на колени, он двинулся в обход столика ко мне. Дорогие брюки стирали пыль с моего видавшего лучшие времена паласа.

— Повинную голову меч не сечет! Ксюша, простите дурака! — жалобно просил Илья, подставляя для наказания крепкую шею.

Выглядел он так потешно, что я не выдержала и фыркнула.

— Я прощен?

— Ну-у, не знаю... можете ненадолго задержаться, — милостиво кивнула я.

Он поднялся с колен и, вернувшись в кресло, отправил в рот маленький кексик, отпил кофе и только тогда заговорил.

— Я никак не могу прийти в себя. Уборщица — это пожилая тетка в замызганном сером халате с видавшими виды ведрами в руках. Вы в такой стереотип совершенно не укладываетесь... поэтому я решил, что вы подшутили... надо мной.

Было понятно, что Ельчанинов хотел сказать «поиздевались», но под моим суровым взглядом сказал другое:

— Да и глядя на ваши руки...

«Дались ему мои руки!»

Мне очень хочется открыть вам страшную тайну. Уже изобретены резиновые перчатки, и их очень легко купить! — таинственным голосом сообщила я.

— Спасибо за ценную информацию, — усмехнулся Ельчанинов, но тут же засомневался. Было очевидно, что он еще не оправился от потрясения. — Поразительно лишь одно, как женщина с вашим интеллектуальным уровнем... не вяжется...

— Зато такая работа занимает у меня всего два часа в день, дает неплохие средства для пропитания и не обременяет, — доходчиво объяснила я. — У меня достаточно времени, чтобы совершенствовать, как вы выразились, свой интеллектуальный уровень!

На мой явный выпад гость не ответил, а я, украдкой глянув на часы, отметила, что стрелки неумолимо приближаются к двадцати трем часам. Спать пока не хочется, на работу завтра не идти — суббота. А мы все еще никак не доберемся до ответов на мои вопросы. С этим нужно что-то делать.

— Илья, а что там насчет баранов? — не слишком изящно поинтересовалась я.

— Да, да. Можно, я закурю?

И снова мне пришлось жертвовать своими принципами и здоровьем! Второй раз за последние три дня! Многовато.

Но все равно спать в прокуренной комнате я не намерена и, прихватив кексы и пустые чашки из-под кофе, мы переместились на кухню.

Ельчанинов присел на подоконник, прикурил сигарету и заговорил.

— После того , случая я свои безобразия прекратил. Поступил в институт на юридический, вечерами подрабатывал. Как-то неудобно было такому здоровому лбу у родителей деньги на карманные расходы просить. Ох, кем я только не работал! Барменом, вышибалой, на отцовской «копейке» извозом занимался, пробовал cпекулировать. Хватался за любое дело, лишь бы ни о чем не думать, когда голова коснется подушки, а просто спать. Конечно, были и девушки, куда ж без них. Но им нужно было внимание, а у меня не было на это времени. Решил, что закончу институт, найду нормальную работу, вот тогда и порезвлюсь или женюсь... Только мои планы не осуществились. В ментовку идти не хотелось, обостренное чувство справедливости не давало. Найти место юрисконсульта было можно. Но что-то все хозяева бандитской направленности попадались. Им не юрист нужен был, а отмазчик... С друзьями-армейцами связи не терял, отношения поддерживал. Многие из наших ушли в рэкет и вообще в криминал. И мне предлагали, говорили, что человеку с юридическим образованием проворачивать делишки гораздо проще. А я подумал, что будет с моими родителями, если меня посадят или убьют? С войны вернулся... а тут... Между прочим, один из местных авторитетов мой хороший знакомый. В деловых вопросах мы стараемся не сталкиваться, но всякое бывает. А по жизни иногда встречаемся. Нормальный парень, если так можно сказать... Так вот. Один из моих однополчан — потомственный столяр, печник и каменщик в одном лице, сколотил из наших ребят артель. Стал дачи строить. Я к ним примкнул. Ничего не умел, сначала был подсобником, потом научился. Работы было невпроворот. О том, что я дипломированный юрист, уже начал забывать. Летом строили, зимой ремонтировали, да еще на заводах вахтерами числились, для отвода глаз. Кооператив оформлять не стали, получали наличку и честно делили, каждому по его работе. Но так продолжаться долго не могло, и когда разрешили частный бизнес, пришлось вспомнить о моем образовании. Мой друг — хороший работяга. Однако ни нужных знаний, ни хватки у него не было и нет. А у меня пошло. Что-то, видать, было заложено... Стали мы именоваться фирмой «Строитель», и снова от заказов не было отбоя. Спрос превышал предложение. Пришлось срочно набирать народ и расширяться. Строили практически все. И дачи, и дома, и загородные виллы. Я носился по всей губернии как угорелый. Везде работали наши. Теперь уже мои бригады. Костяк нашей артели как-то незаметно рассосался. Работы было много. Фирма на некоторое время стала областным монополистом. Появились нормальные деньги, а вот времени не оставалось практически ни на что. Какие там девушки, какая женитьба? Некогда было. Иногда, конечно, устраивали шумные, но короткие загульчики, но уже без безобразий — завтра на работу... Был момент, стало вроде полегче, и я даже почти женился...