Под грузом улик

Позвольте же мне поэтому вернуться к самому началу. Вы слышали о происхождении Дениса Каткарта и о том, что он явился плодом смешанного брака — союза между юной прекрасной южанкой и англичанином, который был на двадцать лет старше ее, властным, страстным и циничным. До восемнадцати лет Денис живет на континенте с родителями, путешествуя с места на место, знакомясь с миром гораздо шире, чем любой его французский сверстник, и познавая язык любви в стране, где crime passionel [49]оправдывается и прощается, что нам представляется совершенно невозможным.

В восемнадцать лет он переживает страшную потерю. В течение короткого времени он теряет обоих родителей — свою прекрасную обожаемую мать и отца, который, останься жив, смог бы управлять пылкой натурой, произведенной им на свет. Но его отец умирает, высказывая два последних пожелания, которые, несмотря на всю свою естественность, при сложившихся обстоятельствах оказываются катастрофически губительными. Он оставляет сына на попечение своей сестре, которую не видел много лет, с указанием, чтобы мальчик был отправлен в тот же университет, который он кончал сам.

Милорды, вы видели мисс Лидию Каткарт и слышали ее показания. Вы могли понять, с какой добросовестностью и христианской самоотверженностью она выполняла возложенный на нее долг, но невозможно не заметить и то, что она была обречена в своих попытках установить близкие отношения со своим подопечным. Бедный мальчик, постоянно скучавший по своим родителям, оказался брошенным в Кембридже в обществе молодых людей, чье воспитание полностью отличалось от его собственного. Ему с его космополитическими взглядами кембриджское юношество с его забавами и наивными философскими спорами по ночам должно было казаться невероятно детским. Вы все по собственным воспоминаниям о нашей альма-матер можете представить себе жизнь Дениса Каткарта в Кембридже с ее внешним разнообразием и внутренней пустотой.

Стремясь к дипломатической карьере, Каткарт заводит широкие знакомства среди сыновей богатых и влиятельных людей. С общепринятой точки зрения, в этом нет ничего дурного, а унаследованное им приличное состояние, казалось, открывает перед ним широкие возможности к двадцати одному году. Стряхнув с ног академическую пыль Кембриджа, сразу по завершении выпускных экзаменов он уезжает во Францию, поселяется в Париже и не спеша, но решительно начинает выискивать себе нишу в мире международной политики.

И тут в его жизни появляется это ужасное лицо, которому предстояло лишить его состояния, чести и самой жизни. Он влюбляется в молодую женщину такого изысканного, непреодолимого обаяния и красоты, которыми так славится австрийская столица. Душой и телом он отдался Симоне Вондераа, как любой шевалье де Грие.

Заметьте, что и в этом вопросе он следует жестким континентальным правилам: глубочайшая преданность при полной скрытности. Вы слышали, как тихо он жил, каким казался аккуратным. Мы видим свидетельства его благоразумия и в его чековой книжке с щедрыми чеками, выписанными на себя и оплаченными небольшими купюрами, с неустанным накоплением от квартала к кварталу. Обстоятельства благоприятствовали Денису Каткарту. Богатый, честолюбивый, обладающий прекрасной любовницей, с расстилающимся перед ним миром.

И тут, милорды, эту многообещающую карьеру сокрушает громовой удар мировой войны — безжалостно сокрушая бастионы честолюбия, вытаптывая и уничтожая все, что делало жизнь прекрасной и желанной.

Вы слышали свидетельства, говорящие о выдающейся военной карьере Дениса Каткарта. На этом я не стану останавливаться. Как и тысячи других молодых людей, он достойно преодолел эти пять лет военных тягот и разочарований, оказавшись к концу гораздо удачливее многих своих сотоварищей, так как остался

Цел и невредим, но жизнь его была обращена в руины.

Из всего его огромного состояния, вложенного в основном в русские и немецкие ценные бумаги, практически не осталось ничего. Но что в этом такого ужасного, скажете вы, для молодого человека с прекрасным образованием, блестящими связями и многочисленными выгодными предложениями? Надо было подождать только несколько лет, и он с лихвой бы возместил убытки. Увы! милорды, он не мог ждать. Над ним нависла угроза потери того, что было ему дороже честолюбия и состояния; ему нужно было много денег и сразу же.

Милорды, ничто в этом патетическом письме так не трогает и одновременно так не ужасает, как признание: «Я знал, что рано или поздно ты мне изменишь». В течение всего времени своего кажущегося счастья он знал как нельзя лучше, что дом его построен на песке. С первой же встречи она начала лгать ему, и он знал это, и тем не менее, это знание было бессильно ослабить путы его роковой страсти. Если кто-нибудь из вас, милорды, переживал такую непреодолимую, я бы сказал, предопределенную силу любви, пусть ваш опыт объяснит вам эту ситуацию — он сделает это лучше, чем мои скромные слова. Великий французский поэт и великий английский поэт выразили это в нескольких строках. Расин сказал о таком чувстве:

А Шекспир отчаянное упрямство своего любовника выразил в двух жалостных строках:

Милорды, Денис Каткарт мертв, и не нам осуждать его. Мы можем лишь понять и пожалеть его.

Милорды, нет нужды перечислять вам подробно все стадии падения, которые, к несчастью, пережил этот солдат и джентльмен. Вы всё слышали из уст мсье дю Буа-Гоби Удена, в дополнение к чему прозвучали последние бесплодные слова позора и раскаяния самого пострадавшего. Вы знаете, как он играл: сначала честно, потом бесчестно. Вы знаете, откуда он брал крупные суммы денег, таинственные нерегулярные поступления наличными, которыми он затыкал свой банковский счет, постоянно находившийся на грани краха. Не будем, милорды, и слишком строго судить ту женщину. Согласно своим представлениям, она вела себя с ним честно. Ей приходилось учитывать и свои интересы. Она могла дарить ему свою красоту, страсть, расположение и относительную верность до тех пор, пока он мог оплачивать их. Как только он не смог платить, она сочла разумным изменить свое положение. Каткарт это понимал. Не мытьем, так катаньем ему нужны были деньги. И так в своем неизбежном падении он достиг финальной стадии бесчестья.

Именно в это время, милорды, Денис Каткарт и появляется в жизни моего благородного клиента и его сестры. С этого момента и начинаются все сложности, приведшие к трагедии четырнадцатого октября, которую мы на этом достойном историческом собрании и собрались разгадать.

Около полутора лет тому назад Каткарт, судорожно ищущий безопасного источника доходов, встречается с герцогом Денверским, отец которого много лет назад был дружен с отцом Каткарта. Знакомство начало углубляться, и Каткарт был представлен мисс Мэри Уимзи, которая в это время (как она сама откровенно поведала нам) оказалась «не у дел» и в подавленном состоянии в результате разрыва со своим женихом, мистером Гойлсом. Мисс Мэри, испытывая потребность в самостоятельности, принимает Дениса Каткарта с учетом, что ей будет предоставлена свобода и она будет жить как ей нравится при минимальном его вмешательстве. Что касается целей Каткарта, мы слышали его собственный горький комментарий, впечатление от которого не исправят никакие мои слова:

«Я докатился до того, что собирался содержать любовницу на деньги жены».

Так развивались события до октября. Теперь Каткарт вынужден был большую часть времени проводить в Англии со своей невестой, оставляя Симону Вондераа без надзора на улице Клебер. Похоже, до определенного момента он чувствует себя довольно спокойно; единственная неприятность заключается в том, что мисс Мэри, движимая естественным нежеланием отдавать себя в руки нелюбимому человеку, оттягивает назначение даты свадьбы. Денег он тратит меньше, чем на улице Клебер, но расходы на костюмы, развлечения и прочее не уменьшаются. А тем временем американский миллионер мистер Корнелиус ван Хампердинк встречается с Симоной на бегах, потом в Опере и наконец в квартире Дениса Каткарта.