Исколотое тело (ЛП)

– Ничего.

– Перитон только что сказал мне, что ты говорил ему.

– Ты веришь всему, что говорит Перитон? – спокойно спросил Роберт.

Его отец немного покраснел и пробормотал что-то о лжецах.

– Прекрасно, – ответил сын, возвращаясь к своему за­нятию.

Людовик Маколей заложил руки за спину и в задумчивости прошелся по саду. Затем он вернулся к столу Роберта, на этот раз с некоторой робостью.

– Роберт, послушай, – начал он. – Извини, что снова отрываю тебя от книги, приятель, но... эээ... Перитон сказал… эээ... что он ездил в Лондон два дня назад... эээ…

– С миссис Коллис? – Роберт помог ему продолжить фразу.

– Ты знал об этом? Ты слышал об этом?

– Да.

– Но как? От кого?

– Я видел их на станции. И Перитон сказал мне об этом вчера.

– Перитон сказал тебе! – снова побледнел Маколей.

– Да.

– И я подозреваю, что теперь это известно всей деревне?

– Думаю, да. Эээ… «лежалый товар» – так Перитон отзывался о ней.

Руки Людовика Маколея опустились по швам, он повернулся и пошел в дом прямой и твердой походкой. В этот момент он как никогда напоминал офицера гвардейского полка.

Глава III. Незнакомец на террасе

Роберт Маколей сидел за своим столом под буком и смотрел в свою книгу – научный труд о международных финансах. Однако он не читал. Он погрузился в глубокое размышление о чем-то. По меньшей мере час он просидел совершенно неподвижно, не считая машинального черканья карандашом по листу бумаги. Затем он встал и еще в течение получаса прогуливался взад-вперед по лужайке. Только тогда его долгие размышления были прерваны сообщением, что ужин готов. Ужинал он в одиночестве – его отец ушел в свою комнату, сказав, что не спустится, а Адриан отправился на прогулку, захватив немного печенья. После ужина Роберт вернулся к своему труду о финансах и просидел за ним до одиннадцати часов. Он с прилежанием сосредоточился на изучении, проявляя одно из своих лучших качеств, – умение не пропустить ни абзаца, не переходить к следующему предложению, странице или главе до тех пор, пока не убеждался, что усвоил материал. В одиннадцать часов он перечитал сделанные им записи, добавил еще одну или две заметки, а затем откинулся на спинку стула и зевнул. Он провел долгий день, начавшийся, как обычно, в восемь утра, и проработал до одиннадцати вечера (он был в Лондоне на бирже). Но цель, которой Роберт Маколей намеревался достичь, так усердно работая, определенно стоила того, ибо он хотел стать Большим Человеком и не собирался позволить чему-либо встать на его пути.

Он закрыл свои книги и вышел подышать свежим воздухом. Стояла прекрасная сентябрьская ночь, теплая, но не душная, спокойная и безветренная, наполненная ароматами садов. Он слышал, как вдалеке непрерывно и тихо шумела вода на Монашьей запруде в старом лесу Килби, и порой ухали совы.

Все уснули около часа назад – в деревне люди обычно рано встают и рано ложатся. Роберт в раздумьях прогулялся до ворот на территорию Садка через ворота в высокой кирпичной стене, между двумя рядами спиленных бревен, остро пахнущих в ночи. Однако его мысли как всегда были сосредоточены на специфических проблемах иностранных бирж, а потому ароматы ночных садов впечатляли его не больше, чем впечатлило бы зловоние мусорных куч. Стоя у калитки, он взглянул на звезды, но его мысли были заняты расчетом того, как сильное падение курса индийской рупии отразится на торговле хлопком и возможно ли искусственное удержание цен на серебро. От этих увлекательных раздумий его вдруг отвлекла звезда, которая несколько раз исчезала и вновь появлялась над горизонтом. Роберт не любил нарушать полную концентрацию своих мыслей на одном предмете, но все же это было странно, ведь небо было абсолютно безоблачным. Затем он понял, что принял за звезду свет в окнах особняка на вершине холма. Он четыре раза загорался и потухал.

Полминуты спустя по чистому безветренному воздуху до него донеслись звуки шагов с другой стороны рощицы, отделявшей Перротс от деревни. Шаги приближались, но потом стали стремительно удаляться. Роберт тут же забыл о курсах валют и ценах на серебро. Кто-то прошел по деревянному мосту через Килби-ривер (а за мостом находился лишь коттедж Перитона и больше ничего, кроме лугов да болот). Теперь этот кто-то направлялся в деревню, и это, вероятно, мог быть Перитон, его ночной гость или же браконьер. Кто бы это ни был и была ли связь между светом в окнах особняка и этими шагами на дороге, в любом случае было бы неплохо это выяснить. Ключ к Власти – знание, и Роберт никогда не забывал, что даже мелкие, на первый взгляд не имеющие никакого значения факты когда-нибудь могут оказаться весьма ценными. Ни минуты не колеблясь, Роберт пересек рощу. Будучи в комнатных туфлях, он не производил шума и смог нагнать ночного путника. Он добрался до деревенской улицы как раз вовремя, чтобы увидеть, как темный силуэт впереди сворачивает на дорогу, которая вела мимо «Трех голубей» в поместье.

Вся деревня была погружена в темноту и безлюдна. Роберт бесшумно скользнул за угол и осторожно осмотрелся. В поле зрения никого не было, и он поднажал. Ему было необходимо подойти к объекту преследования достаточно близко, чтобы узнать, кто же это. Это было знание, к которому он стремился. Роберт был почти уверен, что это Перитон, но хотел убедиться в этом. Было бы глупо считать, что у Перитона было ночное свидание с мисс Мандулян, тогда как на самом деле просто какой-нибудь садовник мог флиртовать с горничной. Роберт Маколей не любил догадок – он имел дело лишь с достоверными фактами.

Он пересек мост через Килби и с облегчением увидел, что домик привратника по ту сторону моста теряется в темноте, а ворота отворены. Пройдя через них, он спрятался за зарослями рододендронов и направился к дому, проходя за кустами, деревьями и террасами, чтобы скрыть свое присутствие. Нигде не было видно другого человека, и Роберт предположил, что он также скрывается, чтобы не быть замеченным.

Перед поместьем простиралась длинная терраса, возвышавшаяся над садом футов на шесть. На нее вела широкая лестница по центру и узкие лестничные пролеты с торцов.

Роберт, крадучись, поднялся по одному из них, пока его голова не оказалась на одном уровне с верхней ступенькой, а затем осторожно выглянул на террасу. В течение медленно тянувшихся двух-трех минут ничего не происходило. Было очень темно, и Роберт счел тишину и темноту очень угнетающими. Старые кедры у террасы отбрасывали причудливые тени на траву – свет звезд был достаточно ярок, чтобы видеть эти тени, но его не хватало на то, чтобы увидеть что-то еще.

Роберт был совершенно ошарашен, когда неожиданно понял, что тот человек стоит на террасе довольно близко к нему. Он стоял, прислонившись к каменной балюстраде лицом к дому. Должно быть, он стоял там уже какое-то время. В любом случае, он должен был появиться там раньше Роберта.

Тишина тянулась и тянулась. Незнакомец не двигался, а Роберт пригнулся, пряча голову ниже уровня верхней ступеньки, и ждал, что произойдет. Если его теория верна, то следующий ход должен сделать кто-то из дома. Дверь или окно откроется, и Перитона (если, конечно, это Перитон) пустят внутрь. Или, быть может, этот человек должен подать какой-то сигнал, свист или что-то подобное. Верным оказался первый вариант – засов был очень осторожно снят, щелкнул замок, и знакомый голос, голос девушки, низкий и хриплый, сдержанно спросил:

– Это вы?

Роберт рискнул и высунул голову над ступенькой. Человек не пошевелился. После паузы со стороны голоса последовали одна за другой четыре вспышки света, как от гелиографа ². Замок снова щелкнул, а затем наступила тьма, еще темнее прежнего.

Роберт скользнул назад, вниз по лестнице, и скрылся за спасительным покровом кедров и рододендронов. Он увидел все, что хотел. Человек на террасе не был Сеймуром Перитоном, и все же Роберт где-то видел его раньше. Он припоминал маленькие рыжеватые усы, коротко стриженые волосы и квадратные плечи, но не мог вспомнить точно. Всю дорогу домой он ломал голову над тем, где же все-таки его видел и что вообще тот мог делать в поместье. Роберт был уверен в одном – этот человек не был ожидаемым или желанным посетителем. Сигналы предназначались для кого-то еще. Об этом явно свидетельствовало выражение удивления и тревоги на лице ночного визитера при неожиданных вспышках света.