Бюро расследований Квина

— Ну, Делберт, есть только один способ вытащить тебя из этой передряги. Если ты невиновен, значит, виновен кто-то другой. Отведи свою маму домой и оставайся с ней. Вскоре ты получишь от меня известия.

Эллери пересек площадь, вошел в здание Райтсвиллского национального банка и попросил повидать его президента, Вулферта Ван Хорна.

Старый Вулф не изменился — только выглядел еще старше, еще агрессивнее и еще больше похожим на волка. Он посмотрел на руку Эллери так, словно она была заразной, и сел, хищно щелкнув вставными челюстями.

— От меня вам не дождаться сотрудничества, Квин, — произнес главный банкир Райтсвилла своим резким голосом. — Этот парень виновен, а Энс Уилер — один из лучших клиентов моего банка. Хотите открыть счет?

— Все, что я пытаюсь сделать, Вулферт, — успокаивающим тоном отозвался Эллери, — это уяснить факты события, происшедшего почти пять месяцев тому назад. Расскажите мне, каким образом день выплаты жалованья служащим Энсона Уилера изменился после стольких лет.

— Тут нечего рассказывать, — злобно огрызнулся Вулферт Ван Хорн. — Кассиры всегда собирали деньги для Энса во второй половине дня в четверг, а в пятницу утром Энс забирал их в банке по пути на фабрику. Но однажды в середине прошлого сентября человек с лицом, прикрытым носовым платком, попытался ограбить его на Ридж-Роуд. Энс нажал на газ и таким образом спасся. Поэтому на следующей неделе…

— Подождите, — остановил его Эллери. — В результате этого несостоявшегося ограбления мистер Уилер тем же вечером собрал военный совет у себя дома. Кто на нем присутствовал — кажется, это было в его кабинете?

— Энс Уилер, Мейми, шеф Дейкин, я и мой старший кассир, Олин Кекли.

— Значит, Делберта Худа там не было?

— В кабинете — нет. Но он читал комиксы в гостиной, а окошко над дверью в кабинет было открыто. Таким образом, он волей-неволей все слышал.

— Делберт еще находился в гостиной, когда совещание окончилось и вы ушли?

— Да, — быстро ответил Вулферт, — и я готов заявить об этом под присягой.

— На собрании было решено, что, если грабителя в маске до тех пор не поймают, на следующей неделе Кекли приготовит деньги в среду вместо четверга, а вечером тайно доставит их вам домой, где мистер Уилер заберет их в четверг утром по дороге на фабрику. И все это должно было храниться в строгом секрете. Я прав, Вулферт?

— Я знаю, куда вы клоните, — усмехнулся Ван Хорн, — но в этом деле не мой носовой платок фигурирует в качестве вещественного доказательства номер один.

— Скажите, по чьему предложению день выплаты перенесли с пятницы на четверг?

— Какая разница? — ощетинился Вулферт. — К тому же я все равно этого не помню.

— Не могли бы вы пригласить сюда Олина Кекли?

Старший кассир был сухопарым седоволосым мужчиной с нервным тиком и угодливыми манерами. Эллери припоминал, что, когда банк принадлежат Джону Ф. Райту, Кекли был симпатичным парнем с прямым взглядом.

— Кто предложил изменить день? — переспросил кассир, быстро взглянув на Вулферта, чье лицо ничего не выражало. — Не помню, мистер Квин. — Вулферт нахмурился, и Кекли поспешно добавил: — Хотя кажется, это предложил я.

— Думаю, Олин, так оно и было, — сказал его босс.

— Весьма умно с вашей стороны, мистер Кекли, — промолвил Эллери. Шеф Дейкин сообщил ему, что предложение исходило от Вулферта Ван Хорна. — И вечером в следующую среду вы оставили деньги для мистера Уилера в доме мистера Ван Хорна, как планировалось?

— Да, сэр.

— Деньги были в обычной брезентовой сумке?

— Нет, сэр. Мы решили, что если хотим одурачить грабителя, то лучше завернуть их в бумагу, как простой пакет, на тот случай, если вор наблюдал за банком.

— В какую именно бумагу?

— В простую коричневую оберточную бумагу.

— Пакет запечатали?

— Заклеили скотчем, сэр.

— Насколько я понимаю, мистер Кекли, вы ни с кем не обсуждали новый план?

— Нет, сэр! Я даже постарался, чтобы другие кассиры не видели, как я готовлю деньги в среду.

— Полагаю, Вулферт, вы тоже никому об этом не сообщали, — сказал Эллери, когда вспотевший кассир удалился. — В котором часу Энсон Уилер забрал деньги из вашего дома утром в четверг?

— В четверть восьмого.

— Так рано? — Эллери выпрямился. — И он поехал прямо в сторону Ридж-Роуд к своей фабрике?

— Рабочий день на фабрике начинается в восемь.

— В то время как Райтсвиллский национальный банк, — пробормотал Эллери, — не открывает двери до половины десятого. — Он внезапно поднялся. — Еще увидимся, Вулферт.

Эллери попросил Эда Хотчкиса отвезти его в Хилл-Вэлли. В том месте, где оканчивается Шингл-стрит, а шоссе 478А поворачивает на восток к Твин-Хилл, начинается Ридж-Роуд, которая идет на север вокруг лесистых холмов над Райтсвиллом, а затем сворачивает на запад в долину.

Эд уменьшил скорость.

— Вот где произошло ограбление, мистер Квин. Как видите, здесь нет ничего, кроме дороги и леса…

— В свое время мы пошарим на месте преступления, Эд. Но сначала давайте побеседуем с Энсом Уилером.

Компания Уилера занимала длинное невысокое здание неподалеку от райтсвиллского аэропорта. Фабрика выглядела такой же безобразной, как старый механический цех в Лоу-Виллидж, служивший для Эллери мерилом уродства. Вентиляция и освещение были скудными, полы тревожно оседали под весом тяжелых станков, стены покрывали слои грязи, а рабочие трудились молча. Эллери, который начинал симпатизировать Энсону Уилеру, решил изменить свое мнение.

Он нашел владельца фабрики в холодном кабинете, отделанном дубом. Это был мужчина средних лет и среднего роста, с глазами такими же бледными, как его щеки, и высоким хнычущим голосом.

— Знаю, Квин, зачем вы здесь, — сердито сказал он. — Ван Хорн уже звонил мне. Я считаю себя справедливым человеком и не хочу, чтобы вы думали, будто я преследую парня. Но он, безусловно, виновен. Не будь я в этом уверен, то не стал бы предъявлять обвинение. Я… я очень люблю миссис Уилер. Но она должна понять, что ее сын — подстрекатель и вор! Дело не в деньгах, мистер Квин, а в нем самом.

— Но предположим, мистер Уилер, вы узнаете, что Делберт невиновен?

— Я был бы очень счастлив. — Энс Уилер поджал губы. — Но к сожалению, это не так.

— Во время первой, неудавшейся попытки ограбления вы успели рассмотреть человека в маске?

— Он был высоким и худощавым, с лицом, прикрытым носовым платком. Я был слишком взволнован, чтобы заметить что-нибудь еще. Но потом я понял, что это наверняка был Делберт.

— Он угрожал вам револьвером?

— Да. У парня есть револьвер, который он привез из Кореи.

— А он не пытался стрелять вам вслед?

— Не знаю. В автомобиле не обнаружили пулевых отверстий. Я едва его не переехал. Он прыгнул в кусты.

— Разумеется, вы понимаете, мистер Уилер, что это мог быть любой высокий и худощавый человек…

— По-вашему, я нарочно стараюсь отправить парня за решетку? — крикнул Энс Уилер. — Как насчет носового платка в следующий четверг?

— Расскажите мне об этом, мистер Уилер, — с сочувствием произнес Эллери.

— Утром я забрал деньги в доме Вулферта и поехал по Ридж-Роуд, как обычно. — Пронзительный голос Уилера стал еще выше. — Почти в том же месте, что в прошлую пятницу, дорогу преграждало дерево. Я увидел его, выехав из-за поворота, поэтому нажал на тормоза, схватил пакет с деньгами и попытался убежать. Когда я выскочил из машины, он ударил меня…

— Дел ударил вас?

— Я не видел его, так как находился к нему спиной. Удар по голове оглушил меня только на пару секунд — должно быть, он не попал, куда целился. Я попытался защищаться. — Его бледные глаза внезапно сверкнули. — Но он схватил меня сзади за горло, сделав беспомощным. Я хотел вцепиться рукой ему в лицо, почувствовал в пальцах что-то шелковое, и тогда он снова ударил меня по затылку. Полицейский Джоркинг привел меня в чувство. Деньги исчезли, но носовой платок остался у меня в руке. Это был платок Делберта.