Трагедия Икс

Эллери Квин (под псевдонимом Барнаби Росс)

«Трагедия X»

АКТ ПЕРВЫЙ

Сцена 1

«ГАМЛЕТ»

Вторник, 8 сентября, 10.30

Внизу, в голубой дымке, поблескивал Гудзон, по глади которого скользил белый парус и еле двигался пароход.

Автомобиль поднимался вверх по узкой извилистой дороге. Два пассажира с интересом выглядывали в окошки. Ибо наверху, окруженные облаками, красовались средневековые башенки, каменные крепостные валы, зубчатые стены и древний церковный шпиль, торчащий среди деревьев.

Пассажиры посмотрели друг на друга.

— Начинаю чувствовать себя янки при дворе короля Артура, [1] — сказал один, слегка поежившись.

— Рыцари в латах, а? — проворчал другой, массивный и широкоплечий.

Машина остановилась у причудливого вида моста. Из крытой соломой хижины поблизости вышел румяный маленький старичок и молча указал на покачивающуюся над воротами деревянную вывеску, на которой было выведено стилизованными староанглийскими буквами:

«ГАМЛЕТ»

Вход и въезд запрещен

Массивный широкоплечий мужчина высунулся из окошка автомобиля и крикнул:

— Мы хотим видеть Друри Лейна! [2]

— Да, сэр. — Маленький старичок заковылял вперед. — А ваши пропуска, джентльмены?

Визитеры уставились на него. Первый пассажир молча пожал плечами.

— Мистер Лейн ожидает нас, — сказал широкоплечий мужчина.

— О! — Смотритель моста почесал седую макушку, скрылся в хижине, но вскоре вернулся. — Прошу прошения, джентльмены. Сюда, пожалуйста. — Он подошел к мосту, открыл скрипучие железные ворота и шагнул назад. Машина прокатилась по мосту и начала набирать скорость на чистой гравиевой подъездной аллее.

Проехав через зеленую дубовую рощу, автомобиль выбрался на открытое пространство, где, словно спящий гигант, расстилался замок, прикрепленный к холмам над Гудзоном гранитными стенами. Еще одни массивные ворота с железным засовом со скрипом открылись, и еще один старик шагнул в сторону, прикоснувшись к шапке и весело улыбаясь.

Визитеры оказались на другой дороге, вьющейся мимо ухоженных садов с аккуратными изгородями и усаженной тисовыми деревьями. В садах справа и слева виднелись коттеджи с двускатными крышами, похожие на сказочные домики.

Наконец автомобиль подъехал к самой крепости. Его приближения ожидал очередной старик, опустивший подъемный мост надо рвом с водой. За мостом тут же открылась огромная дубовая дверь высотой в двадцать футов. На пороге, кланяясь и улыбаясь, как будто он наслаждался какой-то тайной шуткой, стоял еще один румяный старичок, облаченный в переливающуюся ливрею.

Выпучив глаза от изумления, мужчины вылезли из автомобиля и загромыхали по железному мосту.

— Окружной прокурор Бруно? Инспектор Тамм? Пожалуйста, сюда. — Пузатый старый слуга бодро затрусил впереди гостей, направляясь прямиком в шестнадцатое столетие.

Приехавшие очутились в огромном зале с массивными балками на потолках, рыцарями в сверкающих доспехах и старинной мебелью. На дальней стене, доминируя даже над этой Валгаллой, [3] усмехалась гигантская маска Комедии, а напротив нее хмурилась таких же размеров маска Трагедии — обе были вырезаны из покоробленного временем дуба. Между ними свисал с потолка громадный канделябр из сварочной стали, чьи исполинские свечи, судя по внешнему виду, не ведали об электропроводке.

Из двери в дальней стене шагнула странная фигура — лысый, горбатый, сморщенный старик с бакенбардами и в кожаном фартуке кузнеца. Окружной прокурор и инспектор Тамм посмотрели друг на друга.

— Похоже, здесь одни старики, — пробормотал инспектор.

Старый горбун проворно подбежал приветствовать их.

— Добрый день, джентльмены. Добро пожаловать в «Гамлет». — Его речь была скрипучей и медлительной, как будто ему вообще редко приходилось говорить. — Брысь, Фальстаф! [4] — приказал он старику в ливрее.

Окружной прокурор открыл глаза еще шире.

— Фальстаф! — простонал он. — Его не могут так звать!

Горбун взъерошил бакенбарды:

— Нет, сэр. Его зовут Джек Пинна — он актер. Фальстафом его называет мистер Друри. Сюда, пожалуйста.

Горбун проводил их по отзывающемуся гулким стуком полу к маленькому порталу, откуда он появился, притронулся к стене, и дверь скользнула в сторону. Лифт в таком архаичном месте! Наклонив головы, они вошли в кабину вслед за своим гидом. Кабина поднялась и бесшумно остановилась, еще одна дверь тут же отодвинулась, и горбун объявил:

— Личные апартаменты мистера Лейна.

Все было таким же массивным, старым и напоминающим о елизаветинской Англии. [5] Кожа и дуб, дуб и камень. В камине шириной в двенадцать футов, увенчанном толстой балкой, потемневшей от дыма и времени, горел огонь. Это обрадовало прокурора Бруно, так как в помещении было холодновато.

По знаку их провожатого они опустились в просторные старые кресла. Горбун стоял у стены, теребя бороду, потом пошевелился и четко произнес:

— Мистер Друри Лейн.

Посетители поднялись. Высокий мужчина стоял на пороге, глядя на них. Горбун снова отвесил поклон, на его морщинистом старом лице мелькнула усмешка. К своему ужасу, инспектор и окружной прокурор поклонились также.

Мистер Друри Лейн шагнул в комнату и протянул бледную мускулистую руку:

— Рад вас видеть, джентльмены. Пожалуйста, садитесь.

Бруно посмотрел в серо-зеленые спокойные глаза и начал говорить, с удивлением заметив, что глаза тут же устремились на его губы.

— Спасибо, что согласились принять инспектора Тамма и меня, мистер Лейн, — пробормотал он. — Мы… ну, мы просто не знаем, что сказать. У вас удивительное поместье, сэр.

— Удивительное на первый взгляд, мистер Бруно, и только потому, что оно представляет глазу двадцатого столетия, пресыщенному современной практичностью, анахронистическую причудливость. — Голос актера был безмятежным, как и его глаза, но он казался Бруно богаче любого голоса, какой ему доводилось слышать. — При более близком знакомстве вы полюбите его, как люблю я. «Гамлет», как сказал один из моих друзей, — это театральный задник, сценический эффект которого подчеркивают обрамляющие его живописные холмы. Но для меня он живет и дышит, будучи осколком лучшего, что было в старой Англии… Куоси!

Горбун шагнул к актеру. Рука Лейна погладила горб старика.

— Джентльмены, это Куоси — мой друг и, уверяю вас, гений. Он сорок лет был моим гримером.

Куоси снова поклонился, и оба визитера каким-то таинственным образом ощутили тесную связь между этими двумя совершенно не похожими друг на друга личностями. Бруно и Тамм заговорили одновременно, глаза Лейна перебегали с губ одного на губы другого, и его бесстрастное лицо озарила улыбка.

— Пожалуйста, порознь, джентльмены. Понимаете, я абсолютно глухой и могу читать только по одним губам — новейшее достижение, которым я очень горжусь.

Гости пробормотали извинения, а Лейн придвинул себе самое старое кресло и сел лицом к ним. Как отметил про себя инспектор Тамм, Лейн поставил кресло таким образом, чтобы его лицо оставалось в тени, в то время как на лица гостей падал свет пламени. Уголком глаза Тамм видел, как Куоси, похожий на угловатую коричневую горгулью, опустился на стул у дальней стены. Бруно прочистил горло.

— Инспектор Тамм и я чувствуем, мистер Лейн, что позволили себе лишнее, явившись к вам таким образом. Конечно, я не стал бы присылать вам телеграмму, если бы вы в вашем удивительном письме не раскрыли для нас дело Креймера.