Трагедия Икс

Сцена 6

«ГАМЛЕТ»

Вторник, 8 сентября, 11.20

— Пожалуйста, имейте в виду, мистер Лейн, — вставил окружной прокурор Бруно, — что инспектор Тамм сообщает вам все возможные детали. Разумеется, многие из них — например, разговоры, предшествующие преступлению, — мы выяснили позже. Хотя большинство их не имеет никакого значения…

— Имеет значение решительно все, мой дорогой Бруно, — сказал Друри Лейн. — Это истинная правда, хотя и звучит банально. Тем не менее ваш отчет превосходен, инспектор. — Он шевельнулся в просторном кресле и вытянул длинные ноги к огню. — Пожалуйста, одну минуту, прежде чем вы продолжите.

При колеблющемся свете пламени двое мужчин увидели, как глаза хозяина дома медленно закрылись. Его руки лежали на коленях, ни один мускул не шевелился на приятном бледном лице. В комнате, словно перенесенной из далекого прошлого, воцарилось молчание.

Куоси в своем темном углу зашуршал, как древний пергамент. Бруно и Тамм вытянули шеи. Старый горбун тихо усмехался.

Служители закона посмотрели друг на друга и вздрогнули при звуке гибкого и ритмичного голоса Друри Лейна.

— Пока что, инспектор Тамм, мне не вполне ясен только один пункт.

— Какой, мистер Лейн?

— Согласно вашему повествованию, дождь начался, когда трамвай находился между Седьмой и Восьмой авеню, и компания Лонгстрита вошла в вагон на Восьмой авеню, окна были плотно закрыты. Вы имели в виду, все окна?

Некрасивое лицо инспектора Тамма казалось озадаченным.

— Конечно, мистер Лейн. Сержант Даффи в этом вполне уверен.

— Великолепно, инспектор. И после этого все окна оставались закрытыми наглухо?

— Да, мистер Лейн. Дождь только усиливался, и окна оставались закрытыми с начала грозы.

— Замечательно, инспектор. — Глубоко сидящие глаза блеснули под ровными седеющими бровями. — Пожалуйста, продолжайте.

Сцена 7

КАБИНЕТ В ТРАМВАЙНОМ ДЕПО

Пятница, 4 сентября, 20.05

После того как пассажиров, находившихся в общей комнате, отпустили, события начали развиваться стремительно.

Тамм вернулся в комнату, где ожидала компания Лонгстрита. Луи Эмпериаль, безусловный джентльмен, тут же встал и поклонился, щелкнув каблуками.

— Прошу прощения, мой дорогой инспектор, — вежливо заговорил он, — но я уверен, что мы все нуждаемся в пище, независимо от наличия аппетита. Вам не кажется, что следует обратить внимание хотя бы на дам?

Тамм огляделся вокруг. Миссис де Витт по-прежнему неподвижно сидела на скамье, полузакрыв глаза. Жанна де Витт прислонилась к широкому плечу Лорда; оба были бледны. Де Витт и Эйхерн тихо переговаривались. Поллукс склонился вперед, зажав руки коленями, и что-то шептал Черри Браун, чье напряженное лицо уже не казалось хорошеньким. Майкл Коллинз закрыл лицо руками.

— Хорошо, мистер Эмпериаль. Дик, сбегай вниз и принеси какой-нибудь жратвы.

Детектив взял у инспектора чек и вышел из комнаты. Швейцарец вернулся на скамью с удовлетворенным видом человека, хорошо выполнившего свою работу.

— Ну, док, каков вердикт?

Доктор Шиллинг стоял перед ширмой, надевая пальто. Старая шляпа нелепо торчала на лысой макушке. Он поманил пальцем инспектора, который пересек комнату. Один из молодых врачей скорой помощи сидел на скамье рядом с телом и что-то старательно писал на бланке для рапортов. Другой чистил ногти и негромко насвистывал.

— Отличная работа, сэр, — весело начал доктор Шиллинг. — Смерть наступила в результате паралича дыхания, но это частность. — Он махнул левой рукой и стал считать, загибая пальцы правой. — Во-первых, яд. — Медэксперт кивнул в сторону скамьи, где у неподвижных ног Лонгстрита лежало выглядевшее вполне невинным орудие убийства. — В пробковый шар воткнули пятьдесят три иглы, а их кончики и ушки, оставшиеся снаружи, окунули в никотин — думаю, в концентрированной форме.

— Мне показалось, что я чувствую запах выдохшегося табака, — пробормотал Тамм.

— Ja. Так оно и было. Свежий и чистый продукт представляет собой маслянистую жидкость без цвета и запаха. Но в воде или в застоявшемся виде он становится темно-коричневым и начинает издавать характерный запах табака. Безусловно, этот verdammte [16] яд был непосредственной причиной смерти. Тем не менее мы проведем вскрытие, дабы убедиться в отсутствии других причин. Яд был введен прямо в тело — иглы проткнули ладонь и пальцы в двадцати одном месте, и никотин тотчас же попал в кровь. Насколько я понимаю, смерть наступила не сразу. Это означает, что покойный был завзятым курильщиком и обладал необычайной толерантностью к табаку. Во-вторых, само орудие. — Доктор загнул другой толстый палец. — Великолепный экспонат для вашего полицейского музея, инспектор. Такое простое и невзрачное, но в то же время уникальное и смертоносное! Продукт изобретательного ума. В-третьих, вероятный источник яда. — Загнулся третий палец. — Тамм, друг мой, я вам не завидую. Если яд не был добыт через легальные каналы, отследить его происхождение не удастся. Чистый никотин купить нелегко, и будь я отравителем, то не стал бы приобретать его у аптекаря. Конечно, его возможно извлечь из огромного количества табака, в котором обычно содержится четыре процента никотина. Но как вы намерены отследить изготовителя яда? Легче всего купить банку… — доктор Шиллинг назвал хорошо известный жидкий инсектицид, — и вы получите никотин без особых хлопот. Он содержится там в тридцатипятипроцентном количестве, а при выпаривании остается именно такая липкая масса, которой покрыты иглы.

— Тем не менее я пошлю филеров по обычным каналам, — мрачно произнес Тамм. — Сколько нужно времени, чтобы подействовал этот яд, док?

Медэксперт поджал губы:

— Обычно не более чем несколько секунд. Но если никотин был не полностью концентрированным, а Лонгстрит привык к табаку, на это потребовалось бы минуты три, как и произошло в действительности.

— Что еще?

— Ну, я сам не так уж слежу за собой, но организм этого человека пребывал в ужасающем физическом состоянии, — отозвался доктор Шиллинг. — О результатах вскрытия сообщу подробнее завтра. Это все, инспектор. Ребята сейчас унесут труп. Фургон ждет снаружи.

Спрятав пробку с иголками в пачку из-под сигарет и завернув ее в газету, инспектор Тамм отошел к компании Лонгстрита. Он передал орудие убийства сержанту Даффи и молча наблюдал, как два ассистента выносят покрытое простыней тело в сопровождении сияющего доктора Шиллинга.

После этого снова воцарилось гробовое молчание.

Очевидно, детективу не составило труда раздобыть пищу. Вскоре все жевали сандвичи и потягивали кофе.

Тамм повернулся к де Витту:

— Как партнер Лонгстрита, вы, вероятно, лучше других можете рассказать мне о его привычках, мистер де Витт. Кондуктор часто видел Лонгстрита в трамвае. Как вы это объясните?

— В рутинных делах Лонгстрит был крайне методичен. Особенно, — ехидно добавил де Витт, — что касается времени ухода из офиса. Откровенно говоря, он не слишком интересовался долгой и кропотливой работой, в основном предоставляя ее мне. Наш главный офис находится на Уолл-стрит, но после его закрытия мы всегда возвращались в основной филиал на Таймс-сквер, а оттуда отправлялись в Уэст-Инглвуд. Обычно Лонгстрит уходил из филиала в одно и то же время — без нескольких минут шесть, а в Джерси садился на один и тот же поезд. Полагаю, привычка заставила его выбрать время нашего сегодняшнего ухода из отеля с таким расчетом, чтобы успеть на привычный для него поезд. Это объясняет наше пребывание в том трамвае.

— Насколько я понимаю, вы сами пользовались этим трамваем достаточно часто?

— Да. Если я не задерживался в офисе, то всегда возвращался в Уэст-Инглвуд с Лонгстритом.

Инспектор вздохнул:

— Таким образом, никто из вас не пользовался автомобилем в рабочие часы?

Де Витт мрачно улыбнулся: