Читая маршала Жукова

Итог? Катастрофическое падение поголовья скота и лошадей, которых резали десятками тысяч. Тогда, 2 марта 1930 года, "Правда" публикует статью Сталина: бессмысленно насаждать колхозы силой, эксцессы имеют место в результате "головокружения от успехов"…

Успехи в войне в Финляндии, успехи в наступлении под Москвой, гибель сельского хозяйства России - успехи? И кто говорит-то?

Продолжим, однако. Сцепим зубы, дойдем до конца этого бесстыдного выгораживания себя и навета на свой Генштаб:

"Это означает, во-первых, что артиллерия не может ограничиться разовыми действиями в течение часа или двух часов перед наступлением, а должна наступать вместе с пехотой… пока не будет взломана оборонительная линия противника на всю ее глубину.

Это означает, во-вторых, что пехота должна наступать не после прекращения артиллерийского огня, как это имеет место при так называемой "артиллерийской подготовке", а вместе с наступлением артиллерии, под гром артиллерийского огня, под звуки артиллерийской музыки."

(Троп! Оборот речи, где слово употреблено в переносном значении. Не помню, то ли это метонимия, то ли синекдоха. Ну, как же, с гением дело имеем! Он в юности, испражняясь на Библию, за что, говорят, и выставлен был из семинарии, одновременно стишата пописывал о соловье и розе…)

"Это означает, в третьих, что артиллерия должна действовать не вразброс, а сосредоточенно, и она должна быть сосредоточена не в любом месте фронта (повторить! Ведь военные! тупицы! Ничего, я их… - И.Сталин), а в районе действия ударной группы армии, фронта, и только в этом районе (-? А другие что? оголить? А коль дерзкий враг атакует противу правил?), ибо без этого условия немыслимо артиллерийское наступление."

Глянемте, что побудило гения изобрести новый вид наступления, в коем пехота призвана роли почти и не играть. Никак доигрались с пехотой, с мальчишечками стрижеными, коим с девочками не целоваться, папами не стать… С 5 декабря 1941 года по 7 января 1942 года в ходе Московской наступательной операции безвозвратные потери Красной Армии составили 139586 человек [69].

(Точность-то! Пятьсот восемьдесят шесть… Интересно, а тех мальчиков-"подснежников" посчитали?)

За месяц побед…

До победы остается 40 месяцев. Что-то нашептывает мне, что простое произведение этих чисел даст в первом приближении официальную цифру безвозвратных военных потерь.

Но это оказалась лишь цифра убитых. А безвозвратные потери включают всех, кто не вернулся в строй. Значит, пленных тоже.

"Указания Директивного письма Ставки (вождя! - П.М.) были приняты к безусловному исполнению, - флегматично замечает маршал. - Однако я позволю себе еще раз сказать, что зимой 1942 года мы не имели реальных сил и средств, чтобы воплотить в жизнь все эти… идеи о широком наступлении. А не имея сил, войска не могли создавать необходимые ударные группировки и проводить артиллерийское наступление столь эффективно, чтобы разгромить в 1942 году такого мощного и опытного врага, как гитлеровский вермахт."

Вождь не желал видеть реальности и швырял войска в прорывы, горловины которых не мог удержать.

27 января - 1 февраля 1942 года 33-я армия генерал-лейтенанта Ефремова и кавкорпус генерала П.А.Белова брошены были в прорыв в районе Вязьмы с задачей взять город. Оба соединения были окружены. 33-я армия погибла вместе с командующим, а остатки 1-го кавкорпуса с величайшим трудом вышли к своим лишь 18 июля (!) 1942 года.

"В феврале и марте Ставка (Сталин! - П.М.) требовала усилить наступательные действия на западном направлении, но у фронтов к тому времени истощились силы и средства… Особенно плохо обстояло дело с боеприпасами… Из запланированных на первую декаду 316 вагонов не было получено ни одного… Трудно поверить, что нам проходилось устанавливать норму расхода… боеприпасов - 1-2 выстрела на орудие в сутки. И это, заметьте, в период наступления!"

Это Жуков свидетельствует, не кто-нибудь. А ты, читатель, - артиллерийское наступление… Эх-ма!

Благодаря Сталину Гитлер под Москвой избежал худшего. Быть может, наихудшего. Но поворот под Москвой все же произошел - поворот в войне. Вопреки Сталину, Московская битва окончилась благополучно хоть в стратегическом отношении. И в книге о прожитой жизни Жуков пишет о Московской битве как о самом памятном событии жизни. Еще бы! Помимо того, что произошел пусть не перелом, но поворот в войне, столицу он защитил от соединенных усилий двух главнокомандующих - вражеского и своего.

Один не желал упускать победу.

Другой не давал победить.

Жаль, не написал маршал о всей чуши, какую довелось ему выслушать из уст вождя. Уникальные были бы страницы. Нам остались лишь цифры потерь. На первом этапе операции, кое-как спланированной Жуковым и штабом фронта, безвозвратные потери составили 139586 человек при достижении существенных результатов. А в Ржевско-Вяземской операции, беспорядочно осуществленной вождем, 272320 человек сгинули с нулевым результатом (цифры официальные и приводятся лишь для сравнения, но не для веры в них).

Похоже, что ввиду сопротивления Жукова волюнтаризму вождя (тогда вместо этого термина бытовал более верный - аматорство) авторитет его в глазах Верховного утрачен был надолго - в наказание за ошибки самого Верховного. Как о члене Ставки о нем вспомнят теперь лишь тогда, когда докатятся до Волги.

Но уж водворят в Ставку до конца.

50. К вопросу о потерях

Это страшный вопрос, но он-то и побудил к написанию всей книги.

Легкое отношение к потерям традиционно для русской армии. Это на Западе армия была наемной, профессиональной и дорогостоящей. За потери приходилось расплачиваться содержанием семей, за увечья пенсиями, и капитуляция не считалась таким уж позором. Перехитрил нас противник, переиграл, не платить же за свою ошибку кровью ни в чем не повинных солдат… (А слово "солдат" -нерусское слово, оно от итальянского "сольдо", что значит - гони монету!) Посмотрите полотно Веласкеса "Сдача Бреды". Побежденный удручен, но победитель мил и галантен. Это потом настали революционные времена, а энтузиазм масс красной нефтью отапливал войну, по хлесткому выражению Цезаря Куникова, да и в о йны пошли насмерть, поскольку какие компромиссы, если война не продолжение политики другими средствами, а революционный порыв к искоренению инакомыслящих…

Но в России и до революции пушечное мясо было недорого. Мысль, что воюют не числом, а умением, экзотична и, можно сказать, иностранна для русских военачальников. "Бить врага малой кровью на его территории ", этот принцип командармов-идеалистов, выношенный ими в ужасах Гражданской войны, был необычен и подкупил даже такого знатока русской истории, как Ал.Толстой. Он воистину пророчески, еще до войны, и не без влияния этого лозунга проговорился о традиционном подходе на страницах своего "Петра":

" Ништо, людишек много! " Суворов был скуп вынужденно. Турок всегда было больше, им только выучку и можно было противопоставить. А экспедиционная армия и сама была мала, да и потери в Швейцарских Альпах возмещать куда как было не просто. При других обстоятельствах самые даровитые русские полководцы не скупились - ни Потемкин, ни Румянцев, ни даже Кутузов, стратег и дипломат. Правда, как и Жуков, за спины солдат не прятались, в отличие от великого вождя.

А безумный храбрец Скобелев? Просмотрите-ка еще разок Шипкинский цикл В.В.Верещагина. А Куропаткин?

Так не станем же требовать того, чего вообще не было в русской традиции, от Жукова. Тем паче от Жукова, руководимого Сталиным.

Впрочем, и этот злодей имеет одно оправдание. Ядовитое, как все, связаное с ним, отравителем, интриганом и убийцей, оно на сей раз объективно и уже сформулировано на страницах книги. Многократность повторения не украшает стиль, но в данном случае многократность пропорциональна кратности как потерь, так и упреков в адрес сталинских полководцев, а Жукова прежде всех. Итак, в войне, которую пришлось вести СССР, никакого иного решения в 1941 году не было. При той войне, которую Сталин навлек на страну, при условиях, в каких подставил ее под удар, не было иной тактики, как стоять насмерть фронтами ли, жидкими ли заслонами, а при малейшей концентрации войск любой ценой наносить врагу встречные удары, чтобы спутать если не план "Барбаросса", то хоть график его выполнения, иначе из авантюры план превращался в реальность.