Павильон Зеленого Солнца

— И где он мог крышечку раздобыть?.. — продолжала недоумевать Патриция.

Губы Эндо дрогнули и тотчас плотно сжались. После крохотной паузы он произнес:

— Где угодно. Хоть в лавке на рынке. Сейчас важно другое. Я должен уйти, но оставить вас одну — боюсь.

Патриция представила, что надо одолеть три мили до деревни… А потом обратно. И сразу почувствовала, как подгибаются ноги.

— Эндо, я не в силах, — жалобно промолвила она. — Правда. Не в состоянии и шагу сделать.

Эндо мрачно сдвинул брови. Обвел взглядом берег, кромку прибоя, мокрый песок. Потом обернулся и осмотрел склон горы, песчаную дорогу, змеившуюся меж сосен, чайные кусты на террасах. Картина явно не вызвала умиления — Эндо продолжал хмуриться.

— Вы же говорили, следы вели на станцию, — принялась убеждать Патриция. — Если убийца отправился в город, то до вечера не вернется. Он наверняка побывал в домике на сваях и прочел нашу записку. Понял, что мы уехали и что до чайника ему не добраться. Потому и поднялся к Павильону. Хотел искать сокровища наугад. Только Хат-хен с Ин-Пэем помешали. Вот убийца и решил вернуться в город, разыскать нас. Мы же в записке назвали отель, где остановимся.

Эндо все не отвечал.

— Возможно, его в отеле и арестуют, — прибавила Патриция.

— Скорее всего, вы правы, — со вздохом откликнулся Эндо. — Но мне было бы спокойнее оставить вас в монастыре.

— Я не могу, — шепотом повторила Патриция. — Мне не дойти.

Эндо подхватил ее на руки и понес к видневшемуся в отдалении домику на сваях. Осторожно опуская на мостки, промолвил:

— Я постараюсь вернуться как можно скорее. И все же, прошу, будьте осторожны. Запомните: убийца — тот человек (знакомый вам или незнакомый), кто первым появится на пороге домика.

— Даже инспектор Ямура? — не удержалась Патриция.

Было четверть седьмого, когда Элен сошла на маленькую платформу. В досаде посмотрела на часы, думая, что если бы успела на предыдущий поезд и не потеряла два часа на пересадке, прибыла бы еще затемно. Но тут здравый смысл взял верх, и она рассудила, что пробираться в темноте незнакомой дорогой — сомнительное удовольствие. Невольно ей вспомнилось ночное путешествие на велосипеде и встреча с Эндо. «Кто же этот паршивец на самом деле?» Заключив, что у нее будет полная возможность строить догадки в течение всей дороги, Элен решила пока об этом не думать и посвятить силы тому, чтобы правильно выбрать направление. Она знала наверняка, что до побережья всего семь километров и что где-то есть тропа, по которой ходят в монастырь паломники. Полагала: идти следует точно на юг, но предпочла бы спросить дорогу.

Солнце еще скрывалось за горой, из ущелья поднимался туман, пластами отрываясь от земли. Над полосой тумана темнели верхушки росших в низине сосен. Кое-где сквозь белую пелену проглядывали рыжеватые стволы. Было прохладно, тем более что платформа оставалась погруженной в тень.

На скамье под навесом сидели мужчина и женщина, дожидавшиеся, вероятно, поезда в столицу. Элен достала из сумочки словарь и решительно направилась к ним. Чем ближе она подходила, тем сильнее удивлялась. В первое мгновение ей показалось, что женщина ярко накрашена. Элен поразилась — еще ни разу не видела, чтобы тайанки пользовались подобной броской косметикой. Затем обнаружила, что и у мужчины лицо какое-то странное. Подойдя почти вплотную, Элен сообразила, что оба загримированы, по-настоящему, так, как гримируются актеры перед выходом на сцену. Патриция много рассказывала о традиционной манере игры и классическом гриме, поэтому сейчас Элен догадалась, что видит актеров, исполнявших роли в какой-то трагедии. По всей вероятности, роли главные. Изображали они, несомненно, персонажей положительных (закон тайанского театра — негодяй или подлец не может быть главным действующим лицом; пьесы пишутся о героях).

В округе было несколько деревушек, каждая, конечно, располагала собственным чайным домиком, актерам нашлось бы где выступать, поэтому в подобной встрече не было ничего сверхъестественного. Единственное, что вызывало недоумение, — почему они не смыли грим?

Элен поздоровалась по-тайански, выслушала в ответ вежливое и пространное приветствие и, раскрыв словарь, нашла слово «море». При этом округлила глаза, изображая вопрос.

— Пожалуйста, говорите на своем языке, — сказал мужчина.

Элен отметила, что его французский получше, чем у инспектора Ямуры.

— Какое счастье! — вырвалось у нее. — Я устала демонстрировать всем собственную тупость, возясь со словарем. Скажите, как пройти к морю?

— Ступайте строго на юг, — посоветовал мужчина, а женщина поднялась и плавно взмахнула рукой, указывая в сторону ущелья.

Элен поразилась тому, как отточенно и четко было это движение, словно из старинного танца.

— Там начинается тропа, — пояснил мужчина. — Собственно, я не спросил, куда именно вы направляетесь. Простите, но если буду это знать, смогу объяснить точнее.

Элен призадумалась, соображая, как обозначить цель своего путешествия. Женщина пришла ей на помощь.

— Возможно, вы держите путь в рыбачью деревушку? Или желаете осмотреть монастырь?

— Да, мне нужно примерно в ту сторону.

Женщина вопросительно поглядела на мужчину.

— До поезда остается около часа…

Спутник понял ее с полуслова и обратился к Элен:

— Если позволите, мы немного проводим вас.

Элен из вежливости попыталась отказаться — при этом чувствовала себя настоящей тайанкой.

— Мне совестно затруднять вас.

Актеры совершенно искренне продолжали настаивать. Элен позволила себя уговорить. И вот, потратив не более четверти часа на обмен любезностями, они спустились с платформы и зашагали по грунтовой дороге.

Элен исподволь разглядывала нежданных спутников. Мужчина был невысок, но держался очень прямо, в посадке головы, развороте плеч было что-то особенное, твердое, воинское, может быть, даже царственное. На нем словно сохранялся отпечаток только что сыгранной роли. У тайанцев было принято уподоблять людей деревьям, и Элен невольно стала подбирать сравнение. Тополь на обрыве — одинокий страж? Пожалуй, нет. Молодой дубок в парке — вестник жизни? Нет, не то. Ясень — повелитель? Верно, ясень…

Скосила глаза на женщину. Черты лица ее были тонки, взгляд необычен: одновременно мечтательный, сосредоточенный и удивительно ясный. Словно, оглядываясь вокруг, она видела больше, чем могли видеть другие. Гибкая и легкая, она точно скользила над землей. Определение напрашивалось сразу — ива у быстрой воды.

Элен непременно хотелось разузнать, в какой пьесе играли ее спутники, и обязательно пьесу посмотреть. Но прежде она решила выяснить, где именно давалось представление. Начала издалека:

— Вы хорошо знаете окрестности?

— Не очень. Просто за последние дни трижды ходили этой дорогой.

Элен насторожилась. В рыбачьей деревеньке гостей не принимали, в монастыре театральных представлений не устраивали. Неужели?.. От предчувствия удачи у нее быстрее забилось сердце.

— Наверное, поднимались на Лисью гору? — вкрадчиво осведомилась она.

Мужчина с женщиной остановились и переглянулись.

— Почему вы так решили?

— Я подумала, что вы приходили к Павильону Зеленого Солнца.

Возможно, эти люди были неплохими актерами на сцене, но в жизни им не удалось бы малейшее притворство. Они были ошеломлены и не пытались этого скрыть.

— Да, верно, поднимались к Павильону.

— Где изображали госпожу Ота и поэта Сю-Тея?

— Да, — снова подтвердил мужчина.

Женщина нашла в себе силы только слабо кивнуть.

— Читали по ночам поэму, укрепляя у слушателей веру в оборотней?

Теперь актеры рассмеялись. Мужчина сказал:

— Как мы не догадались! Ваша подруга… Она рассказывала, что живет в домике на побережье вместе с приятельницей.

Женщина добавила:

— Воистину мир меньше маленького. Так вы возвращаетесь в домик на сваях?

— Да.

Несколько минут они шли молча. Потом Элен сказала: