Столик в стиле бидермейер

Вера Семеновна пожала плечами:

– Давайте пойдем на улицу. Я вас провожу: покурить хочу. Я запросила из архива дело. Да, такая я зануда. Внимательно не просматривала. Но там вроде все в порядке. Неопровержимых доказательств ее невиновности нет, но ничто не говорит и об обратном. Пятно от мела… да, оно есть. Но оно на пиджаке, на уровне груди. Девочка просто не смогла бы дотянуться так высоко. Это типичный несчастный случай. Высота небольшая была, просто он упал неудачно: вниз головой и не сгруппировался. – Вера Семеновна вдруг улыбнулась: – Я там и ваши показания видела!

– Да, я тоже была свидетельницей. Карина отняла у меня мешок с обувью. Помните? Были такие, затягивающиеся сверху на веревочку. В них самые модные туфли быстро покрывались царапинами и становились ни на что не похожи. Так вот, она отняла у меня этот самый мешок и побежала. Угнаться за ней я не могла: она – длинноногая жердина, а я… Ну сами видите какая. А потом словно смена кадров в фильме, я помню залитый солнцем класс и двух девочек, одну напротив другой. Карина обеими руками указывает на Надю, а та виновато оправдывается: «Нет, не я. Не я…»

– Вы сказали, указывает на нее обеими руками? – переспросила следовательша.

– Да, – подтвердила я, – точно это помню, теперь я понимаю, что она обвиняла Надю, а та по своей слабохарактерности…

– А мешок куда делся? Мешок с обувью, – уточнила следователь. – Вы сказали, что она отняла у вас мешок и побежала вперед. Зачем побежала?

– Она сказала, что выбросит его в окно, – объяснила я.

– Выбросила?

– Да. Мне потом пришлось за ним во двор спускаться.

Визиты Павла уже стали привычными. Иногда вместе с ним приезжала и Вера. Вынуждена признаться, что даже стала ждать их обоих.

Тетя Нюра давно записала Павла мне в кавалеры. Она была бы расстроена, узнав, что он не делал попыток обнять меня и не «ухаживал» в привычном понимании этого слова. Он просто шел купаться, а потом я кормила его жареной картошкой.

Когда он купался один, или с Верой, спускался по лестнице. То, что это «место преступления», их ничуть не смущало. Если навязывалась я в качестве компаньонки, то мы шли подальше, на мое новое место или на илистый пляжик рядом с библиотекой.

– А вы неплохо плаваете! – заметила Вера, когда мы возвращались из очередного заплыва.

– Однажды я думал, что Катерина на тот берег собралась, – рассмеялся Павел.

– Нет, на тот берег мне слабо, – отмахнулась я. – Да и скутеров боюсь.

Вера уже вытерлась и теперь, примостившись на обломке плиты, отмывала ноги от грязи. Ножки у нее были изящные, аккуратные, не то что мои. Я с той плиточки то и дело соскальзывала, а она умещалась. Конечно, эта плитка предназначалась не для мощения дорожки, а для облицовки: уж больно узор был выпуклый.

– Очень удобная плиточка! – произнесла Вера, надевая босоножки.

– Ее раньше здесь не было, я из воды достала, – похвасталась я. – Наступила на нее… и такая мысль дурацкая в голову пришла… Вот я за ней и нырнула.

– Что за мысль?

– Я подумала, что это то пресс-папье, которым… Ну из дома Зябужских, которое из библиотеки пропало.

Я посмотрела на Веру, потом на Павла. Они не улыбались, напротив, выглядели очень серьезными.

– Шацкой ведь увлекается лодочным спортом? – неожиданно спросил Павел.

– Да, увлекался, я у него скутер видела, и еще он беседовал с соседом на вечеринке. Вы спросите у Дмитрия…

– Как фамилия?

– Кудрилов, он живет через улицу, напротив Шацкого.

Вера Семеновна задумалась:

– Андрей забрал из дома свой гидроцикл… или лодку?

– Нет, – уверенно ответила я, – не забирал. Но это ничего не доказывает. Такие вещи всегда можно взять напрокат.

– Напрокат – только до двадцати одного ноль-ноль, – напомнила Вера. – А убийство произошло позднее.

– По правилам, такие вещи выдают только в светлое время суток, – продолжил рассуждения Павел, – но он мог взять не только гидроцикл, но и любое плавсредство. А если заплатить немного больше, то…

– То, учитывая его привычку убивать, лодочник в опасности, – холодно заключила Вера.

– Только доказательств у нас нет, – вздохнул Павел.

Что-то наша доблестная милиция забуксовала!

– А разве нельзя заключить его под стражу? Пока сам не признается? – вырвалось у меня.

Вера передернула плечами, Павел усмехнулся:

– Это Митьку-алкаша можно заключить, пока не сознается. А твой Шацкой столько адвокатов наймет и залог внесет… В общем, для этого типа более серьезные причины нужны. Тем более что у нас всего лишь предположение.

– Тогда можно еще одно предположение? Скоро будет еще один труп.

– И кто на очереди? – саркастически спросила Бобрыкина.

– Ольга Кудрилова, соседка Шацких, – не раздумывая, ответила я.

– Откуда такие сведения?

– Я бродила по деревне и всех опрашивала… ну, не видели ли чего. К Ольге тоже зашла. Зашла не просто так: она меня однажды подвозила и сама призналась, что подслушивает соседские пересуды. Так вот, когда я к ней зашла, Оля сначала задумалась, а потом вдруг так резко замолчала и меня выгнала. С мужем живет плохо, и у нее есть любовник, сын моей соседки, тети Нюры. Ну тот, что труп из воды достал.

– Помню его, – кивнул Паша.

– Да, – подтвердила я. – Они около лестницы встречались тайком. Наверное, Надя именно их за привидения и принимала. Я их тоже там застукала. Ольга мне призналась, что, если бы не деньги, с мужем бы ни дня не осталась. А тут, когда я последний раз к Наде заходила, она мне рассказала, как Кудриловы опять ссорились. Ольга кричала, что больше с Димой не останется и он ее больше не удержит.

– Думаете, она что-то слышала и полезет в мышеловку? – подытожила Вера.

– Уверена, – кивнула я. – Хотя, сами понимаете, доказательств никаких. Чисто женское предположение. Но можно подождать, пока он ее тоже… того, а потом взять с поличным.

– Я не пойду! – заявила Ольга. – Вы ничего не докажете.

– Не докажем, – кивнула Вера, – но и охрану вам не станем обеспечивать.

– Я сама разберусь. – Она поджала губы. – Ваши сведения устарели: мы помирились с мужем.

– Но вы все-таки успели позвонить Андрею Шацкому? – задал вопрос Павел. – Ведь так?

Ольга молчала, побледнев и закусив губу.

– А если успели, то вам хана… – заверил ее Паша, – соседу вашему, Шацкому, не важно, с кем вы останетесь. С мужем или с любовником. Вы уже дали ему знать, что представляете опасность… Неужели надеетесь, что он оставит вас в живых?

Ольга продолжала молчать. Вид у нее был совсем растерянный.

– А что же мне теперь делать? – пролепетала она.

– Вы назначили ему встречу? Где?

– У лестницы… там.

– Хорошее место, – ухмыльнулся Павел, – опробованное. Вам придется пойти туда…

– Я не пойду! – почти выкрикнула Ольга. – Ни за что!

– Мы будем рядом… Вы все равно подвергаетесь опасности…

– Ни за что! – Она зарыдала.

Мне стало ясно, что уговорить мы ее не сможем, и я спросила, во сколько назначена встреча.

– В шесть вечера, завтра… когда еще много народу гуляет. Я не сумасшедшая.

Да уж, не сумасшедшая! Да к тому месту теперь никто близко не подходит, ни утром, ни вечером…

– Кать, зачем это вам? – тихо спросила Вера.

Павел резко обернулся ко мне. Вера посмотрела удивленно, приподняв брови.

– А почему нет? – Я пожала плечами. – Он ждал одну женщину, увидит другую… Даже лучше: элемент неожиданности.

Ночью я не спала. Нет, не от страха. Я торопливо дошивала последних драконов. Не оставаться же им бескрылыми! Особенно важно мне было закончить дракончика для Верочки. Ну просто на всякий случай: вдруг что?

К утру он был готов, а с ним – еще трое. Я оставила их на столе с запиской, что розовый – Верин, а остальные – кому придется.

Это был вовсе не скутер, не гидроцикл, или как там еще называются эти штучки. Просто надувная лодка с подвесным мотором. Такую легко сдуть и спрятать в багажнике.