С неба женщина упала

* * *

Тонкий женский визг больно ударил по барабанным перепонкам, яркий свет резанул по глазам, я дернулась и зажмурилась. Шум стал еще сильнее, я услышала взволнованные крики и топот множества ног. Неожиданно в горле появился удушающий комок, судорога подбросила тело вверх, кто-то

подхватил меня, из горла фонтаном брызнула вода, я снова отключилась.

Не знаю, сколько прошло времени. Я то приходила в себя, то снова теряла сознание. Наконец открыла глаза, поняла, что лежу на кровати, и слабо шевельнулась.

— Она очнулась! — Надо мной немедленно возникло несколько голов.

Увидела я только лишь размытые темные силуэты, но собралась с силами и вскоре разглядела знакомые лица. Антуан с лицом, белее простыни, Виталий и та самая молоденькая медсестра, что занималась синяком моего друга. Они так встревоженно меня разглядывали, что мне не пришло в голову ничего умнее, как с трудом брякнуть:

— Ну и рожи у вас, ребята!

После этого лица у них вытянулись и немного расслабились. Антуан обрадованно переглянулся с Виталиком, а медсестра сказала что-то, обращаясь, по-моему, к Антуану. Он энергично закивал головой и ответил ей. Девушка тоже заулыбалась. Потом, деловито отодвинув мужчин, принялась измерять мне пульс, разглядывать зрачки и заниматься прочими медицинскими глупостями. Я терпеливо переносила все процедуры, с умилением вглядываясь в ее хорошенькое молоденькое личико. Сейчас я любила ее, любила просто за то, что она сидит около меня, забавно хмурит лоб и ободряюще гладит по плечу. Антуана я сейчас просто обожала, красивее и умнее мужчины я в своей жизни не встречала. Я любила всех, даже Виталия, хотя, вероятнее всего, сейчас у меня нашлось бы, за что предъявить ему претензии.

Наконец медсестра встала, улыбнулась мне и, обращаясь снова к Антуану, принялась что-то ему втолковывать. Я не прислушивалась, а Антуан, внимательно глядя на девушку, послушно тряс головой. Пока они прощались, я поглядела по сторонам, опознала свой собственный номер и свою кровать. В конце кровати я обнаружила печального до невозможности Виталия, нервно кусающего губу. Подошел Антуан, осторожно присел рядом с Виталием и спросил:

— Алья, как дела?

Решив отступить от своих основных жизненных принципов, я неискренне ответила:

— Прекрасно!

Голосочек был, правда, так себе, но прокашливаться сил пока не было. Мои сиделки немного приободрились таким ответом. Но оба они заметно маялись и мялись, словно невесты на выданье, косились друг на друга, как бы намекая, что один из них лишний. Так прошло какое-то время, сколько точно, не могу сказать. Я лежала молча, говорить было трудно, горло словно прочистили ершиком для мытья бутылок, потому я только хлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого.

— Что случилось, Алевтина? — спросил Виталий хриплым голосом и кашлянул.

Я едва качнула головой и дернула плечами, что должно было означать полную потерю памяти. На самом же деле я почему-то вдруг попыталась судорожно припомнить: Виталий ли стоял на берегу, когда я плыла обратно? Я была очень далеко, и видно было плохо... Но это ерунда, он не мог успеть это проделать... Эти голубые глаза... Меня передернуло.

— Что с тобой? — испугался Антуан, а меня внезапно принялся колотить нервный озноб, и я заплакала.

— Алевтина! — Оба они вскочили и бросились ко мне, в спешке столкнувшись возле кровати.

Виталий схватил меня за руку, и тут меня словно ударило током. Я завизжала не своим голосом, резко села, поджав под себя ноги, и, схватив лежащую рядом подушку, запустила ему в лицо.

— Убирайся отсюда вон! — Больше произнести вслух мне ничего не удалось, потому как я сорвала голос и теперь молча бесновалась на постели, хрипя, с ненавистью выплевывая в лицо Виталию беззвучные проклятия.

Антуан замер возле меня с открытым ртом, а Виталий, застыв, словно соляной столб, держал в руках пойманную подушку и только моргал.

— Боже мой!.. Виталий, простите, но сейчас вам лучше уходить! Ради бога... Прошу вас... — Антуан, расставив руки в стороны, двинулся на Виталия и почти насильно выпихнул его за дверь.

Тот ошарашенно повиновался, видно, я здорово его удивила, так как вышел он вместе с моей подушкой. Через мгновение Антуан опомнился, открыл дверь и забрал ее у все еще стоявшего за дверью Виталия.

Мне же к тому времени несколько полегчало. Давно бы надо было отвести душу. Если не считать сильно саднившего горла, чувствовала я себя уже вполне нормально.

— Только спокойно, только спокойно! — попросил Антуан, приближаясь ко мне со стаканом воды в руке.

Я осторожно кашлянула:

— Э-э! Прошу прошения, Антон, все уже в порядке.

Продолжать волноваться, глядя в такие мученические,несчастные глаза, могла бы только последняя свинья. Но Антуан мне не поверил:

— Нет, нет, пейте, пожалуйста, воды!

Чтобы его не расстраивать, я взяла стакан, поискала, куда бы его пристроить, поставила рядом на тумбочку.

— Милый Антон, чего-чего, а вот воды сегодня я нахлебалась предостаточно...

Он кивнул, вздыхая. Чего-то он мялся и никак не мог начать говорить, хотя его явно распирало.

— Говорите, пожалуйста, я вас слушаю. — Я ободряюще улыбалась, но в животе похолодело: мало ли какие у него новости, плохих-то услышать очень не хотелось. Рейс отменили, билеты украли, аэропорт сгорел...

Словно прыгая в холодную воду, Антуан решительно посмотрел на меня и объявил:

— Алья, вы были... как ребенок.

У меня отвисла челюсть. Антуан продолжил:

— Заплыть так далеко от берега! Вы могли совсем, совсем тонуть...

Он воздел к потолку руки и закатил глаза, видимо, представив себе эту страшную картину. Я же тем временем пыталась подобрать слова, чтобы сказать хоть что-нибудь по теме, но слов, как назло, не находилось. Такой трактовки событий я никак не ожидала! Подумав, решила начать с другого конца:

— А что случилось, Антон?

Он перестал махать руками и удивленно вытаращился на меня:

— Как что? Алья, милая, вы тонуть! Боже мой, да если бы не месье Виталий! Он спас вам жизнь! Кто же так тонет, молча? Он смотрел на море. И тут же бросился в воду, Алья, и тащил вас за волосы...

— Меня спас Виталий? — Теперь настала моя очередь вытаращить глаза. — Вы в этом уверены?

Антуан раздраженно приподнял брови и развел руками, показывая, что вопрос просто идиотский. Мне все же пришлось отхлебнуть из стакана.

— Послушайте теперь меня, Антон! Только сядьте, прошу вас, перестаньте бегать. Так вот. — Я смотрела ему прямо в глаза. — Я не тонула. Меня пытался утопить мужчина, одетый в черный гидрокостюм. Это первое. Второе! Три или четыре раза, точно я не могу сказать, он выталкивал меня наверх и опять затаскивал под воду! Сначала он проплыл подо мной, но я его не разглядела, да особо и не старалась. И только когда направилась к берегу, он напал на меня...

Я перевела дыхание. Антуан глядел на меня с напряжением, я вдруг увидела, что по вискам у него струится пот.

— Я не сумасшедшая! — попробовала сказать как можно более убедительно. — Там был аквалангист.

Антуан машинально смахнул рукавом пот, взял мой стакан и выпил из него всю воду. Я его понимала. Теперь у него были явные затруднения со словами вообще. Так мы и сидели с ним молча некоторое время, потом мне в голову пришла прелюбопытная мысль.

— Послушайте, ведь я была от берега достаточно далеко, верно?

— Верно, — подтвердил Антуан несчастным голосом.

— Если бы он собирался меня утопить, он мог бы проделать это за пару минут, больше и не надо. Достаточно было просто держать меня под водой. А он... Он точно выпихивал меня наверх, я это помню... Виталий бы просто не успел доплыть, слишком далеко.

— Алья, я вскочил, когда закричал месье Виталий, — Антуан выглядел так, словно один был во всем виноват. — И никого, кроме вас, я не увидел. Виталий подплыл к вам быстро. Очень быстро. Потом на пляже у него судорога — обе ноги...