Ледяные страсти

– А из ТТ куда стреляли?

– Во все стороны, широким веером. Одна пуля извлечена из тела Костышина, две из Онисимова.

– Обе тэтэшные?

– Да. И это подтверждает на первый взгляд ваш рассказ...

– На первый взгляд?

– Естественно. Если вы, как сразу предположил Тимошенко, все это разыграли, никто не мешал вам вначале расстрелять свои патроны, обойдя лед по кругу и постреливая на ходу. Потом вы взяли ТТ и стали стрелять из него, случайно попали в своего сотрудника и добили его контрольным выстрелом.

– А Костышин?

– Костышин, очевидно, к тому моменту был уже мертв. – Верещагин только беспомощно развел руками. – Доказать это, как вы наверняка понимаете, будет чрезвычайно сложно. Время смерти Костышина и Онисимова, можно считать, совпадает, время стрельбы с точностью до минут определить тоже невозможно. А заказать вам Костышина могла та же Инга Артемова. Сейчас в какую газету ни загляни, везде только об этом и пишут: «Крах российского фигурного катания» и прочие подобные заголовки.

– А Артемова не признается, что заказала, да? – усмехнулся Денис.

– Не признается. Более того, раз уж мы с вами тут говорим откровенно, меня попросили быть с ней повежливее.

Денис сочувственно вздохнул:

– Понятно. А происхождение пистолета уже установлено?

– Да. И этот факт тоже не в вашу пользу. Пистолет принадлежит Алексею Панову.

– Панову?! – изумился Денис.

– Да, это наградное оружие. В марте прошлого года Артемову и Панова на приеме в МВД наградили именным оружием. Панову – ТТ, Артемовой – дамский браунинг. Табличка с гравировкой, конечно, была свинчена, и номера спилены, но не до конца. Эксперты быстро их проявили.

– А почему это не в мою пользу?

– Потому что вы Панова, по словам Артемовой, охраняли. А значит, контролировали его квартиры, машины, передвижения, и у вас была возможность завладеть пистолетом. Есть, правда, одна маленькая деталь и в вашу пользу, но тоже весьма относительно... Пистолет был не пристрелян. Очевидно, Панов им вообще никогда не пользовался. А вы, как профессионал, не рискнули бы пойти на дело с ненадежным оружием. Хотя опять же как посмотреть...

– ??

– Опять запутывали следы. Стрелять-то вы умеете, как-нибудь в человека с пятидесяти метров попадете, даже если пуля на каждых ста метрах забирает на десять сантиметров влево. В общем, все это напоминает грандиозную мистификацию. И подозрения я с вас снять пока не могу. Вы, кстати, ничего нового не вспомнили? Ничего к уже сказанному не добавите?

– Добавлю. О телефонном звонке Артемовой перед этой поездкой на каток я уже говорил Тимошенко. Теперь Артемова уже не уверена, что звонил Панов.

– Хорошо. – Верещагин скрупулезно записал все в протокол. – Все проверим, – пообещал он.

– Послушайте, а вы допрашивали Георгия Сванидзе? – Дениса вдруг посетило озарение. – Буквально за несколько часов до перестрелки он просил продать ему пистолет.

– Это не Сванидзе, – ответил следователь. – Его мы проверяли, так как Артемова его тоже назвала. У него железное алиби – он пил в компании целой баскетбольной команды.

– Почему – баскетбольной?

– Не знаю. Кто пригласил, с теми и пил.

Погода в Москве радовала любителей настоящей русской зимы. Тут тебе и температура минусовая, за десять градусов заметно, и снегопад, и гололед. Ведущие утренних новостей озабоченными голосами уговаривали автолюбителей то ли дома посидеть, то ли на общественном транспорте поездить. «Фиг вам, пусть чайники по домам сидят», – подумал Щербак, отхлебывая свой утренний кофе.

В груди противно ныло, как всегда, когда приходится безрезультатно топтаться на месте.

Сегодня что-нибудь наклюнется обязательно. Господи, ну где же Сева? Ага, вот это уже интересно! Николай щелкнул пультом телевизора, подбавив громкости.

На экране появилась фотография Панова и Рудиной. Голос диктора за кадром встревоженно вещал:

– По-прежнему неизвестно местонахождение фигуристов Алексея Панова и Светланы Рудиной. В Федерации фигурного катания РФ нам сообщили, что никакого исчезновения не было и пара тренируется за границей в обычном режиме. Но где именно, узнать нам не удалось. Интрига с переформированием пар в ответственный период кануна чемпионата мира еще далеко не исчерпана.

Щербак решил съездить в «Динамо» к Весталовой и Карпову. Люди они ушлые, интригу в коридорах Госкомспорта и олимпийского комитета плести умеют, наверняка что-нибудь знают. Ведь действительно, у Панова и Рудиной чемпионат на носу. А они собирались побеждать. Значит, ни в Турцию на курорт, ни в Екатеринбург на дачу они не поехали.

Николай нашел Весталову и Карпова в буфете Дворца спорта. Их подопечные совершенно самостоятельно катались, отрабатывая элементы. Тренеры же о чем-то жарко шептались, стараясь, чтобы их никто не слышал.

– Здравствуйте, меня зовут Николай Щербак. Я частный детектив. Занимаюсь поисками Панова и Рудиной.

– Молодой человек, а мы, собственно говоря, тут при чем? Панов и Рудина у нас не тренируются. Мы к этой паре не имеем никакого отношения, – холодно сказал Карпов.

– Понимаете, пропал не только Алексей Панов. Может быть, он на каком-нибудь курорте со своей девушкой прохлаждается. Похищен мой коллега, который работал по этому делу. А он-то уж точно не мог махнуть в Турцию на недельку. Нам очень важно разобраться, что к чему. Его жизни может грозить опасность.

Карпов явно смягчился, услышав, что дело не только в поисках предателя и перебежчика Алексея Панова.

– Ладно, спрашивайте. Только быстро. У нас канун чемпионата. Надо на льду работать.

А у Весталовой просто глаза загорелись:

– Панов вляпался в криминальную историю? Как интересно!

– В первую очередь меня интересует, где и с кем Панов и Рудина могут сейчас тренироваться, если они, конечно, тренируются.

– С кем? – хохотнула Весталова. – Опять нашли какого-нибудь захудалого детсадовского физкультурника. А где? Да где угодно. Не в Москве, конечно, но в Европе могли пристроиться. Или в Штатах. Не знаю, правда, на какие деньги...

– Ну хотя бы несколько наиболее вероятных мест можете назвать?

– Может, вам список написать?! – надменно прищурилась тренерша. – Надеюсь, вы понимаете, что мы отвечать вообще не обязаны?

– Ладно, не нужно списка, – уступил Николай. – За границей так за границей. Панов и Рудина тренировались здесь же, на «Динамо». В тот вечер, за которым последовала перестрелка, вы их не видели?

– Да мы за ними особенно-то не следим, – пожал плечами Карпов.

– Видели их здесь в буфете, – поморщилась Весталова. – Мы зашли за водой, успокоительное запить, а они тут жевали.

– Успокоительное? – старательно разыграл сочувствие Николай.

– А что думаете, у нас жизнь – сахар? Особенно когда кроме нервов на работе еще в Госкомспорт каждый день дергают. Вот и пьешь валерьянку литрами, чтобы не сморозить что-нибудь особенно резкое. Фадеичев-то не слишком хорошо разбирается в тонкостях фигурного катания, приходится прибегать к искусственным успокоителям. Помогает, знаете ли.

– Да уж, – согласился Карпов. – Последнее время совсем задергало наше спортивное начальство. Чуть ли не каждый день вызывают. Возьми да спрогнозируй им, сколько золота возьмешь. А пара-то еще сырая совсем. Артемова с новым партнером недавно вместе катаются. Дорого нам Лешина любовь обходится, надо сказать.

– Так во сколько они тут жевали?

– Часов в шесть вечера.

– И как выглядели?

– Отвратительно! – рявкнула Весталова. – Противно смотреть: облизывали друг друга как кошки мартовские, такая гадость!

– Скажите, а Панов был обеспеченным спортсменом? – поспешил сменить тему Николай.

– Панов мог быть обеспеченным, если бы у него голова была на плечах, – ответила Весталова. – Похоже, что он все свои призовые и гонорары растрачивал на подарки Инге, да поддержку своей мамаши.

– Понимаете, Алеша – мальчик из очень бедной семьи, мать – уборщица, отец – алкоголик и, кажется, уголовник бывший. Конечно, как только у парнишки завелись кой-какие деньги, тот стал ими швыряться направо и налево. Да и Инге, пока был в нее влюблен, хотел доказать, что не захребетник какой-нибудь. Ведь в детстве именно Артемов-старший спонсировал его занятия. В начале девяностых детский спорт государство вообще не поддерживало, – объяснил Карпов, который, похоже, был значительно добрее и дипломатичнее супруги.