Казино «Бон Шанс»

Казалось, прошла целая вечность, пока в прихожей не чиркнула зажигалка и не потянуло знакомым, странно знакомым запахом крепкого табака. Незнакомец натужно закашлялся и что-то хрипло пробормотал.

«Арвид!» — обожгла Петра внезапная догадка. Он решил сам, подобно Меркулову, посмотреть, не осталось ли здесь еще чего не вспоротого, не прощупанного, незамеченного? И он никак не ожидает встретить здесь кого-нибудь, а уж тем более Петра, у которого совсем недавно сам забрал ключи от квартиры Ояра.

Прижавшись плечом к косяку двери, ведущей в комнату, и встав так, чтобы оставаться в полутьме, Меркулов затаился. В любом случае, куда бы Арвид ни пошел — в комнату или на кухню, — он неминуемо окажется сбоку от Петра, и вот тогда…

А что тогда? Резко ударить его локтем в переносье и вырубить, а возможно, и лишить жизни? Все-таки Арвид — пожилой человек и кости у него уже не такие крепкие. Фонарь тоже увесистый и может нанести ему серьезные увечья, а убивать или калечить латыша в планы Меркулова пока не входило.

Все решилось само собой. Послышались тяжелые шаги, они приближались, и внезапно в проеме двери выросла массивная фигура Арвида в его неизменном расстегнутом широкополом ратиновом пальто и шляпе, надвинутой на глаза. Не ожидая нападения, он шел размеренно и спокойно. И тут Петр, шагнув ему навстречу, резко ударил латыша носком ботинка под колено.

— Оу! — взвыл тот, сгибаясь пополам от неожиданности и жуткой боли.

Меркулов добавил ему фонарем по шее, и Арвид рухнул на грязный пол, как бесформенный мешок, беспомощно вытянув руки вперед, словно хотел схватить нападавшего.

Последующее было делом нескольких секунд: Петр быстро перепрыгнул через упавшего противника, метнулся в прихожую, погасил свет, на ощупь открыл замки и шустро выскочил из квартиры, тихо захлопнув на собой дверь. Спустившись на пару лестничных пролетов, он на секунду приостановился и прислушался — кажется, наверху тихо?

«Он говорил, что не боится ночной темноты, поскольку вооружен и у него есть охрана», — вспомнил Меркулов откровения Арвида. Вполне вероятно, что его машина и охрана ждут внизу.

Подняв воротник куртки и втянув голову в плечи, Петр припустился вниз по лестнице, уповая на то, что его союзницы сегодня — темнота и неожиданность. Хлопнув дверью подъезда, он рванул через двор, но не бегом, а торопливым шагом спешащего человека, одновременно зорко осматриваясь по сторонам. Ага, кажется, на углу стоит темная машина, и в ней сидят двое или трое? Уж не охрана ли Арвида?

Скорее прочь отсюда, пока латыш не встал на ноги и не поднял тревогу. Свернув за угол, Петр побежал туда, где осталась его верная «старушка». Только бы она сразу завелась, только бы не подсел аккумулятор и не спустило колесо, только бы улизнуть отсюда побыстрее.

Войдя в свою квартиру, Меркулов услышал требовательный перезвон телефона. Быстро подбежав, он снял трубку, уже догадываясь, кто звонит.

— Да, я слушаю.

— Где вы бродите? — не поздоровавшись, прохрипел Арвид. — Я уже несколько раз звонил.

— Простите, я слышал звонки, но не мог подойти, поскольку был в ванной, — не моргнув глазом, солгал Петр. Самое противное, если Арвид где-то поблизости и захочет сейчас зайти. Под каким предлогом ему отказать? Ведь тогда все может раскрыться: Петр не успел и куртку снять.

— Хочу вас предупредить, — прохрипели в трубку. — Будьте осторожны: дискету ищут и другие.

— А есть ли она вообще? — с наигранной небрежностью бросил Меркулов. — Может быть, это все просто блеф?

— Она есть, и на ней нечто серьезное, — словно не услышав его последних слов, упрямо сказал Арвид. — Повторяю, будьте аккуратны, даже если только обнаружите ее следы.

В трубке раздались короткие гудки…

Уже лежа в постели, Петр при свете бра разглядывал через лупу свой трофей — кусочек обоев из квартиры Юри. Правильно ли он прочел это как начало скорописи иероглифа «Чжень»? Ведь рисунок такой маленький и больше похож на бессмысленные каракули: не притягивает ли он за уши свою версию к тому, что не имеет к ней никакого отношения?

Ладно, пора спать. Утром предстоит опять ехать в паноптикум господина Пака под названием казино «Бон Шанс», где сборище раскрашенных кукол и питекантропов в смокингах старательно ловит свой большой шанс удачи и никак не может поймать его. В этом смысл их жизни или смысл игры, или смысл их игры в жизнь? Иногда, при взгляде на витрины дорогих магазинов, уже кажется, что у нас стало всего две категории населения — бандиты и все остальные, которых принято в протоколах называть потерпевшими. И он, как ни крути, относится к последней категории честных, но бедных людей, хотя многие из них уже мечтают сами стать бандитами. И это страшная примета времени.

Странное что-то творится в родном отечестве: для полного цирка еще рановато, а для обещанного всеобщего похода к Святой земле обетованной уже слишком поздно!

Но все равно — у него есть сын! Это так много значит для настоящего мужчины, если он действительно мужчина.

«Прежде чем я уйду, — засыпая, подумал Петр, — я должен, я просто обязан научить его сражаться и побеждать, чтобы он потом занял мое место в жизни…»

Глава 8

Снегирев появился неожиданно, после обеда, когда слегка разомлевший Виталий Евгеньевич, развалившись в кресле, сладко жмурился, мысленно представляя картины сегодняшнего вечера и прикидывая, как сэкономить уже угасающие силы, чтобы получить все удовольствия, какие ему хотелось от Людочки Цветковой. Жаль, конечно, что не все удалось сразу, тогда бы у нее совершенно точно не оставалось никаких путей отступления, но ничего — он и теперь не даст ей ускользнуть, если она попытается это сделать.

Жамин уже несколько раз вызывал ее по селектору и наслаждался, слушая, как отвечая ему, слегка дрожит ее голосок. Но пока это были просто проверки: на месте ли она, не посмела ли ослушаться? А недавно он приказал ей подготовить ряд документов и предупредил, что вызовет к концу рабочего дня, чтобы вместе поработать над ними.

— Хорошо, Виталий Евгеньевич, — покорно ответила она, и сердце Жамина преисполнилось ликованием: победа близка!

В конце концов, если девка окажется послушной и настолько же сладкой, как кажется, можно взять ее с собой, покидая этот бардак. Зинаида давно в том возрасте, когда женщина не вызывает никаких чувств у мужчины, кроме уважения, и пусть остается доживать здесь, а он при желании вновь может стать отцом при молоденькой жене или любовнице — куда Людке деться от него за границей без гроша в кармане? Побежит проситься обратно? Не побежит, если попробует, как там по сравнению с тем, что здесь.

Проблем с дочерью и зятем Виталий Евгеньевич не видел: Игорь — трезвый малый и все правильно поймет, к тому же ему потребуется поддержка тестя. Но сейчас важно дождаться вечера, и он с нетерпением ждал его: это составляло все его занятие на остаток дня. А тут вдруг объявился Снегирев. Чего ему нужно? Интуитивно почувствовав опасность, Жамин заерзал в кресле и вяло поприветствовал нежданного гостя:

— Чем обязан, Александр Александрович? Кажется, все вопросы решены? Или возникли новые?

— Возникли, — усаживаясь в кресло у стола, не стал скрывать бывший комитетчик.

— Хорошо, — вздохнул Виталий Евгеньевич. — Давайте порешаем, а то я вечером собирался посидеть над документами кредитного отдела.

— Ты как насчет «клубнички»? — Сан Саныч расстегнул папку и вынул из нее видеокассету. — Хочешь немножко развлечься?

— Несерьезно, — поморщился Жамин. Неужели этот хитрец приехал только для того, чтобы посмотреть у него новый порнофильм? Дома, что ли, стесняется? Но не стоит обижать гостя.

— Вон на тумбочке двойка, — кивнул хозяин. — Только дверь стоило бы закрыть.

— Не беспокойся, я сам. — Снегирев взял у него ключ, закрыл дверь и вставил в видеоплеер кассету. — Отличная лента, правда, без музыки, но крайне интересная.

— Да? — промямлил Жамин, ковыряя в зубах зубочисткой: нужно время — сходить к дантисту, и все никак не выберешь.