Служба без опасности. Последний шанс палача (СИ)

- Куда так торопишься? – ее улыбка оказалась белозубо-широкой, настоящий американский «чиз-смайл». – Задал вопрос, так теперь слушай! Тебя какие именно подробности интересуют? Интим, или жесткое порно?!

- Не впадай в истерику. Ваша с Борисом жизнь – на твоей совести… тем более, что я к этой теме и сам приобщился. А Кирюша – парень молодой и не урод.

- Я тебе сейчас лицо расцарапаю, - пообещала она тихо и очень серьезно. – У нас с Борей давно всё треснуло, но не с блондинчиком же любовь крутить! Сопля самовлюбленная! Он, разумеется, бил клинья к жене шефа, только женилка еще не выросла!

- Ладно, это всё лирика, меня другое волнует. Кто тебя услал в тот раз? Вот честно скажи, и я сваливаю!

- Да в какой ТОТ, господи?! К маме я поехала, она болела! Ты знал об этом, и Кирилл знал, да многие! Уходи уже, хватит!

- Всё, иду, - произнес он тяжело, глядя на нее копирующе-долгим взглядом. Откладывал в память мельчайшие детали, прощался, закрывал эту страницу навсегда.

- Что, не нравлюсь? – теперь в ее улыбке была только горечь. – Пьяная вдовушка с нервными срывами, да?! Сама виновата, довыеживалась! Хотела всё и сразу, а теперь остались одни стены. Руины.

- Не говори ерунду, Наташка, - сказал он внезапно, почти от жалости. От давнего, забытого, из-за чего пролил когда-то первую в жизни кровь, от чего на войну сбежал, не оглядываясь.

-Ты с годами не меняешься. Такая же загадочная, только…

Он хотел завершить фразу минором – найдешь, мол, себе золотого мужика, и жаль, мол, что у нас с тобой не туда всё зашло!

Не успел.

Женщина с бездонными глазами покачала головой, и слова сделались лишними. Пуговки халата расстегнулись, порочный блестящий атлас скользнул книзу, а тело под ним оказалось гладким и зовущим как в юности.

- Я тебе нужна? – спросила она глухо, перешагивая сброшенные одежды. – Возьмешь меня, такую загадочную, да с приданным?

Глеб подхватил ее на руки, не давая сказать лишнего, и диван принял их, превратив ночь в колыхание океанских волн. Почти как тогда…

***

…Год 2003-й, Москва, весна. Спортзал ЧОП «Кольчуга».

- Командир, размяться не желаешь?!

А вот и Кирилл. Приятное лицо, пшеничные волосы, вечная улыбка в синеве глаз. Коричневый пояс по каратэ, между прочим!

- Размяться никогда не повредит, - усмехается Глеб. Далеко ему до Фунакоси с Оямой, чего уж там – так ведь и не должен глава фирмы быть круче всех! Второй совладелец на тренировки вовсе не ходит, а Глебу не зазорно надеть кимоно и лично подвигаться с народом!

- Ты поддавайся, командир, мне фора нужна!

Хорош Киря в таком вот спарринге – показательном, при подчиненных. Работать будет красиво, без намека на поддавки, но рожу начальнику не расквасит, и в финале уступит натурально. Сольет бой. Талант, ценимый во все времена всеми шефами – даже любителями изобразить из себя демократов и либералов.

- Хэч! Хэч! Ну ты даешь, Глеб, ну ты супер!

Далеко пойдет обаятельный парень Кирюша – он и сейчас уже неплохо приподнялся. Меньше года назад пришел «с улицы», имея за спиной армейскую службу по контракту и первый курс какой-то коммерческой шараги. Этим и подкупил, наверное, Глеба – собственную судьбу напомнил. Борю кадровая политика фирмы не интересовала, а потому прошел Кирилл успешно все препоны. К работе отнесся творчески, еженедельно подкидывал рацпредложения, да и знакомых имел кучу - таких же «контрабасов», перетекших после армии, кто в бизнес, кто в милицию, а кто и к братве. В головном офисе фирмы Кирюше поставили стол с компьютером и ввели в штатное расписание малопонятную должность «креативного директора» - генератора новых идей. На практике, обаятельный хлопец отвечал за всё сразу, и ни за что конкретно. В промежутках между «генерированием» помогал всем подряд, достигнув в этом высочайших результатов. Общий доход прирастал, да и каждый отдельный «боец» ощущал себя под крылом ЧОП «Кольчуга» всё уверенней. Глядя на сие благолепие, Глеб склонялся постепенно к идее, до сих пор отвергаемой: заместитель нужен! Нормальный зам по экономической части, как в других фирмах, с правом подписи финансовой документации. Промежуточное звено между двумя небожителями-соучредителями и коллективом. Кирюша, даже без «верхнего» образования потянул бы – это если удастся уломать Бориса и впустить-таки чужака в почти семейный бизнес!

- Хэч! Буду уроки брать, командир!

Удар, падение, захват. «Попадается» Киря на простой прием, а дальше уже дело техники. Глеб падает на колено, как положено, кулак вылетает в голову, превращаясь на полпути в разжатую дружескую ладонь.

- Хватайся уже.

- Не добиваешь, командир? Зря! На улице не оценят!

- Мы не на улице. Все твои враги остались там, а на тренировке есть только спарринг-партнеры.

- Ну-ну. Мне бы ваш позитив, Глеб Семеныч!

Зал, лица, хлопки. Запах кожи, резины и пота…

…Звонок от Бори приходит не вовремя – как раз под светофор, где стоило бы проскочить на мигающий желтый.

- Здорово, дружище! Слушай, я сегодня в город не успеваю, а Натали зависла в каком-то клубе и, похоже, набралась. Не заберешь?

- Наташу? – переспрашивает Глеб глуповато, и что-то внутри вдруг смещается, будто тяжелый старый карп в мелком водоемчике. Зарос водоемчик ряской, шныряют туда-сюда глупые уклейки, и никто давно не надеялся встретить тут крупную рыбу…

- Ну, разумеется, - на том конце волны друг Боря беззаботно хмыкает. – Клуб «24» или что-то вроде. Знаешь такой?

- Найдем, - сонный карп в грудной клетке ворочается всё активней, и Глеб топает по газам, выжимая лишние мысли. Ночная Москва разворачивается вокруг, месяц май играет в крови и зовет куда-то – будто не было вовсе последних десяти лет! Будто не дружишь СЕМЬЯМИ с деловым партнером Борей, не навещаешь регулярно его гнездо, прихватывая для эскорта очередную глупую куклу, не глядишь там на Наташу добродушно, почти по-родственному!

Клуб, фэйсконтрольщики, длинный хвост очереди.

- Добрый вечер! Вы сегодня один?

- Как видишь, - усмехается господин Воропаев Г.С., позволяя оглядеть себя полностью (туфли с «актуальными» узкими носами, костюм «Бриони», галстук за сотню евро повязан небрежным косым узлом). – Еще вопросы?

- Ни малейших. Приятного вечера.

Лестница вниз, полумрак, много музыки и табачного дыма. На десятке экранов кудрявый парень заясняет девице про «…понимаешь, я ушел тогда назло…», немногочисленные столики и места у бара плотно заняты. Основная масса топчется на танцполе – молодежь, преимущественно. Мальчики и девочки, одетые почти одинаково: джинсы со стразами, майки «в облипку», не скрывающие пупок, браслеты, серьги, томные лица. Гламур-с! Наташа обнаруживается в самом центре – гибкая, красивая. Созревшая роза на фоне юных фиалочек с претензиями.

- Привет!

- О-о, Глебушка! Ха-ай!

Коктейльное платьице не скрывает красивых ног, прическа-каре легкомысленно встрепана, стразы на сумочке искрятся… на сумочке!

- Дай-ка.

- Ты что де-елаешь?! – возмущается она в манере глупой малолетки. – Отда-ай!

Он идет сквозь толпу на выход, и Наташа спешит следом, догнав только в фойе.

- Дай сюда-а!

- Не смеши народ, - говорит он сухо, щелкая замочком. Реальность хуже, чем ожидал – не «экстази» даже, а конверт, сложенный пополам. Внутри наверняка отыщется белый колумбийский порошок от всех болезней.

- Что ж ты творишь, идиотка?!

- А ну да-ай!

Влепляет ей пару пощечин для порядку, конвертик летит в урну.

- У вас проблемы?

- Ни малейших, - улыбается Глеб вежливому охраннику. – Мы с дамой уже уходим.

До машины Натали щелкает каблучками с пулеметной громкостью, задрав подбородок по-королевски. Первых слов удостаивает только в салоне авто: