Кольцевой разлом

  - А что мы можем сделать? Нам хозяин нашего кабака выдал это пойло в знак уважения. Дареному коню в зубы не смотрят.

  - А водки он не мог выдать?- спросил Бивнев.

  - Не мог, потому что джин считается круче. И вообще теперь кругом джин да виски. Вам-то, провинциалам, легче, у вас еще сохранились какие-то устои. А у нас?.. Возьми, к примеру, Колпакова,- знаете, что он на днях отмочил? Альбина, расскажи, пусть все содрогнутся.

   Компания приступила к своему обычному времяпрепровождению, то есть к самому необузданному злословию в адрес своих отсутствующих членов. Корсаков время от времени задавал вопросы насчет тех или иных известных личностей, чем вызывал новый град обличений. Мимоходом доставалось и выдающимся деятелям прошлого - писателям, политикам, ученым. Однако отрицательный пафос разговора не порождал мрачных настроений - напротив, жизнь представала веселым карнавалом, а людские пороки - забавными масками, надетыми смеха ради. Смех за столом и впрямь не умолкал, и ему не мешало ни поглощение джина, ни прожевывание антрекотов. Раздался телефонный звонок, Альбина ответила и затем передала трубку Алексею. Тот быстро поговорил, повесил трубку и присоединился к общему веселью, но когда смех на минуту стих, заметил со вздохом:

  - Меня всегда удивляли люди, которые не могут оставаться один на один со своими проблемами. Он сообщает мне о них, как будто я чем-то могу ему помочь. Только настроение портит, и все.

     - А что случилось?- полюбопытствовал Корсаков.

  - Да шеф звонил, хозяин нашего заведения,- ответил нехотя Алексей. - На него опять бандиты наехали, требуют денег. Вот он мне и позвонил - пожаловаться на бандитов... Ну да ладно, не будем о грустном. Давайте-ка еще по рюмочке заморского зелья.

  - За то, чтобы наши бандиты нахавались наконец,- поднял рюмку Саша.

  - Боюсь, что это невозможно, старина,- вздохнул Алексей.- Этих людей только пуля остановит.

   Корсаков бывал в кабачке, где работали ребята, и знал, какая бандитская группировка контролирует тот район. Однако для уточнения он попросил у Альбины телефон и набрал номер.

  - Борис? Послушай-ка, знаешь такой кабачок - "Стреляный воробей"?.. Кто тот район держит? Ну да, наезд... Свяжись с Неустроевым, уточни, где их база, сколько стволов и все прочее. Мало ли что знаешь, а ты все-таки уточни. Мы же их не трогали пока, вот и будет повод тронуть. Неустроев знает, где меня найти. Насчет Ищенко пока ничего не слышно? Ладно, жду.

   За столом никто не слушал, что говорит Корсаков - все шумно обсуждали современную популярную музыку. Злословие и тут быстро достигло наивысшего градуса: стоило кому-то заявить о своих предпочтениях, как его любимых артистов тут же обливали помоями, высмеивали и втаптывали в грязь. Услышав от Алексея нецензурное замечание по адресу своего кумира Филиппа Киркорова, уже изрядно подвыпившая Альбина завопила:

  - А судьи кто?! Сравни его популярность и вашу! Кто вас знает за пределами "Притона" и вашего сраного "Стреляного воробья"?

  - Но ты же нас любишь,- невозмутимо заметил Алексей.-Это самое главное.

  - Люблю,- мотнула головой Альбина. - Люблю вас, подлецов. Уж побольше, чем этого сраного Филю,- добавила она не совсем последовательно. - Но вот мне обидно: почему вас мало знают?

  - Да потому что поп-музыка делается на потребу человеческой глупости, и шоу-бизнесом заправляют тоже люди не очень умные,- объяснил Алексей.- А      мы таким делом всерьез заниматься не можем, у нас, сама знаешь, все шуточки. Так что мы изначально на уровне кабака и не выше.

  - Народ хочет всю духовную жизнь получать через поп-искусство,- добавил Саша. - Чтоб были все страсти, любовь и все прочее, чтоб все было всерьез, но в то же время чтобы не утруждать мозги. Можем мы такими глупостями заниматься?

   Алексей хотел было что-то сказать, но Саша его перебил:

  - Можем! Но только наши глупости будут еще глупее. Позвольте для примера исполнить песню. Как говорил один майор, мой армейский начальник, который был графоманом:"Вчера ехал на склад, и родилось вот это". У меня "вот это" родилось тоже совсем недавно, так что строго прошу не судить.

   Саша запустил руку куда-то за спинку своего стула и выудил оттуда гитару. Пока он пробовал настрой, Алексей тоже сходил за гитарой к старухе - та порой наигрывала памятные мелодии, сидя в кресле-каталке, едва касаясь струн и полушепотом напевая.

  - Марина Яковлевна - святая женщина!- садясь на свое место, заявил Алексей. Саша пустил раскатистую испанскую трель и с чувством запел:

   Алексей на своей гитаре начал понемногу подбирать мотив, порой морщась и качая головой. Внезапно Бивнев вырвал у него гитару со словами:"Дай, ты не умеешь". Несмотря на видимое опьянение, он быстро подладился под певца, который между тем объявил:

     - Внимание, припев!

  - Какой ужас,- вздохнул Алексей.

  - Да, цепляет,- всхлипнув, замотал головой Бивнев, продолжая играть.

  - Господа, припев!- воскликнул Саша, и вся компания, путаясь и перевирая слова, но с величайшим энтузиазмом грянула:

   Гуляй же, мальчишка, гуляй...

  - Постойте, здесь еще один куплет!- крикнул Саша, увидев, что компания, исполнив припев, намеревается пуститься в обсуждение песни. - Слушайте!

  - Браво, маэстро!- рявкнул Бивнев, заглушив струны ладонью. - Как раз то, что я люблю - такое галантное, такое куртуазное... Ты ведь куртуазных маньеристов любишь, этих безобразников?

  - А как же их не любить?- удивился Саша. - Ясное дело, люблю. Более того, я состою действительным тайным членом ихнего Ордена.

  - Как это ты ухитрился?- с завистью спросил Бивнев.