Террор Бешеного

— Ладно, чего там, — облегченно улыбнулся Константин. — Итак, дослушаем ваш рассказ. Вы остановились на том, что Численко перешел к активным действиям…

— Ага! Под юбку полез, проверить, все ли на месте. — Она снова усмехнулась, на этот раз ехидно. — Я ж не в тепличных условиях выросла-то. Меня с детства знаете как мальчишки прозвали? Никогда не догадаетесь.

— Откуда? — подыграл Константин.

— Катька-сорванец, вот как! — Девушка гордо выпрямилась. — Как дала ему сначала под дых, а потом в глаз так приложила, что под ним мгновенно, и без всякой косметики, проявился вот такой синячи-ще!..

— А он?

— А что он? Видно, это было для него настолько неожиданно, что он несколько минут смотрел на меня с таким удивлением, словно инопланетянку повстречал. Потом обиженно спросил: «Драться-то зачем?» — «А зачем, — говорю, — руки распускаешь?» — «Я, — говорит, — думал, что тебе это понравится…» — «А ты меньше думай — умнее будешь казаться!» — с усмешкой отвечаю я, а сама готова разорвать его на куски, и этот охламон вдруг и говорит: «Неужели я тебе нисколько не нравлюсь?» — «Ни вот столечко!» — Катерина показала Константину свой мизинец.

— Бедовая ты девчонка! — покачал головой Рокотов.

— А то!

— И что же Численко?

— «Смотри, — говорит, — потом жалеть будешь!»

— На угрозы, выходит, перешел?

— Какие угрозы, Константин Михайлович? В его голосе угрозы не было ни вот столечко, — Катерина вновь показала мизинец, — потому-то меня и разобрало любопытство. «Это почему же я жалеть буду?» — спросила. «А богатых все любят!» Тут я даже рассмеялась и говорю: «Тоже мне, Березовский нашелся!» — «Березовский не Березовский, — гово-рит, — а „зелени“ будет до фига!» Меня совсем занесло: «Что, — говорю, — банк ограбишь?» А он так спокойно, на полном серьезе и говорит: «Зачем банк, когда можно сделать так, что мне за непыльную работу такие бабки отстегнут, что тебе и не снились! Да еще и уговаривать будут: привези еще!»

— Очень интересно, — задумчиво произнес Рокотов.

— Вот и мне тоже интересно стало. «И что же это за непыльная работа такая, за которую такие бабки отстегивают? И что привезти будут уговаривать?

— говорю я. — Неужели ты, Численко, решил наркотиками заняться?» Потом взяла и так в упор уставилась прямо ему в глаза. «Нет, — говорит, — наркота не для меня: опасно очень, не менты, так конкуренты замочить могут!» И знаете, что меня поразило?

— Что же?

— Что он говорит так серьезно, словно и сам верит.

— И что же вы?

— Я и спрашиваю: если не наркота, то что тогда? Вы бы видели, как ему хотелось поделиться со мной своей тайной: аж распирало от нетерпения, но, немного подумав, не решился и потому отделался банальной шуткой: «Много будешь знать — скоро со-. старишься!» Тут меня совсем заело! Думаю, подначу его. «Ну и болтун ты», — говорю ему. «Болтун!..» — вскрикивает он с обидой и снова едва не проговорился, но, видно, испугался чего-то, поморщился, как от зубной боли, а потом твердо так говорит: «Посмотрим, что ты скажешь, когда я вернусь с пачками „зеленых“?» — «Откуда вернешься-то, из пивнушки, что ли?»

— вновь подколола я его, а он вдруг и выпалил:

«Из-за границы, вот откуда!» Здесь я снова рассмеялась. «Ой, уморил! — говорю. — Из-за границы! Не забудь там пустую посуду сдать, на таможне!» Это точно вконец вывело Численко из себя, и он выхватил из внутреннего кармана заграничный паспорт: «А это ты видела? Пустую посуду…» Он настолько разозлился, что как даст меня этим паспортом по носу.

— А вы?

— А что я? Хотела уже «поблагодарить» его за это коленкой в промежность, но он вдруг обиженно махнул рукой и пошел прочь… — Катерина со злостью хлопнула ладонью по столу. — Чтобы какой-то там уголовник шлепал меня по носу? Никогда не прощу!

— Почему уголовник? — заинтересовался Константин: откуда она может знать про его «ходки»?

— Так он сам рассказывал о своих похождениях..

— Что ж, спасибо вам.

— Я вам и правда помогла?

— Правда-правда. Если еще что вспомните, звоните. — Константин протянул ей свою визитку.

— А у меня уже есть, — улыбнулась девушка, потом встала и протянула ему руку, -г — Не обижайтесь на мой всплеск. Вы действительно не такой, как все. Даже приставать не стали. — В ее голосе проскользнули нотки сожаления.

— Это я просто заслушался вашей историей, а то бы ух… — Константин в шутку угрожающе поднял над собой руки и сделал пару шагов ей навстречу. — Как нападу сейчас!

— Ой, не надо, Серый Волк! Не ешь меня, лучше приюти-обогрей, — подыграла ему девушка.

— То-то же! Вас проводить?

— Не стоит, у вас и без меня много забот. — Кивнув на прощанье, она направилась к выходу из квартиры.

Проводив девушку, Рокотов набрал номер телефона центрального ОВИРа. По телефону получить какую-либо информацию из отдела виз и регистрации, где оформляются заграничные паспорта, было почти невозможно. К счастью, у Константина там работал его школьный товарищ, который, опять же к счастью, оказался на месте.

— Привет, Сидорчук, это Рокотов. — Несмотря на то что они долго не общались, Константин сразу узнал его специфический голос.

Не видя его, а слыша только голос, можно было представить, что собеседник огромного роста и с внушительной фигурой. На самом деле все было с точностью до наоборот. У Сидорчука был такой низкий баритон, что в школе к нему надолго приклеилось прозвище Левитан. Собственно говоря, Сидорчук и внешне чем-то напоминал великого диктора советского радио: такой же невзрачный, тоже в очках и тоже невысокого роста. Человек добродушный, честный и верный, он имел очень много друзей.

— Котик? — обрадовался он: так называли Рокотова в школьные годы его одноклассники. — Давно не слышал тебя. Наверное, есть проблемы? — Сидорчук со школьных лет нисколько не изменился и остался таким же заботливым, приветливым и отзывчивым парнем.

— Ты, Левитан, как всегда, угадал.

— Чем могу?.. Рассказывай.

— Я тут одним расследованием занимаюсь… Хотя ты вряд ли знаешь: я открыл свою контору.

— Как же, наслышан о твоем частном агентстве.

Молодчинка! Положись на меня: помогу чем смогу, а не смогу сам, то найду того, кто сможет.

— Друг, он и в Африке друг! Мне нужно узнать следующее: получал ли некто Численко Алексей Михайлович, одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, уроженец Москвы, загранпаспорт?

— На такой сложный вопрос отвечу через пару секунд, — хмыкнул он, и было слышно, как застучали клавиши компьютера. — Не получал, да и не обращался, — вскоре ответил он.

— Спасибо, Левитан, я тебе очень благодарен.

— Не за что, всегда рад тебе помочь. Звони.

— Сам звони, просто так, чтобы потрепаться.

— Договорились.

Положив трубку, Рокотов тут же позвонил Савелию и рассказал все, что услышал от Катерины.

— В ОВИРе проверить можно? — спросил Савелий.

— Ты о паспорте? Никакого загранпаспорта он не получал и даже не обращался, понимает, что с его судимостями ему фиг дадут.

— Но какой-то же паспорт он показал Катерине — я думаю, фальшивый, на другую фамилию.

— Правильно думаешь, — согласился Савелий, — а летит он в Америку.

— Может, ты и город назовешь, и улицу? — усмехнулся Рокотов.

— Улицу — нет, а город, скорее всего, назову, — никак не среагировав на его усмешку, спокойно ответил Савелий.

— Разыгрываешь?

— Никоим образом.

— Тогда чего тянешь?

— Батон-Руж!

— Может, Мулен Руж? — съязвил Константин.

— Нет, Батон-Руж, штат Луизиана, — терпеливо пояснил Савелий.

— Чего ты мне голову морочишь? Откуда такая твердая уверенность? — вспылил Константин.

— Не психуй, — примирительно сказал Савелий. — А почему Америка и Батон-Руж, поясняю. Я проанализировал все известные дела о похищении детей за последние два года. Причем основное внимание уделил тем случаям, что напоминают похищение ребенка твоей клиентки.

— Не томи душу! — взмолился Константин.