Охота на пиранью

мок, закрыл, но запирать не стал. И с тремя другими железками, найденными в гараже, подступил к замку входной двери.

Замок сопротивлялся минуты три – процесс затянулся главным образом из-за того, что Мазур не хотел его уродовать, хотел оставить целым и невредимым. Хозяин дачи ни в чем не виноват – да и снаружи не будет бросаться в глаза, что важнее...

Распахнув дверь, тщательно осмотрел и ее, и косяки, ища возможную сигнализацию. Но, как и предвидел, ничего такого не обнаружилось. Щелкнул выключателем – в крохотном холле с медвежьей шкурой на полу вспыхнул свет. Погасил. Распахнул перед Ольгой дверь:

– Прошу, мадемуазель.

Попробовал замок – закрывался исправно. Заблокировал его кнопкой и пошел осматривать дачу. Дача была небольшая – обширная каминная с бильярдным столом, включенным в сеть холодильником, японской видеодвойкой и того же происхождения музыкальным центром, крохотная кухня, ванная и две спальни.

Ольга из любопытства ходила за ним по пятам. Вздохнула:

– Вот такую бы и нам...

– Подожди до адмиральства, – сказал Мазур. – Авось, и наживем... Телевизор посмотреть, что ли? Шторы задернуть, с улицы не видно... Ладно, это потом.

Подошел, распахнул дверцу холодильника – наглеть так наглеть. Особого изобилия там не наблюдалось: в морозилке – два пакета с французскими курицами, внизу – две банки крабов, пачка отечественного маргарина, бутылка финской вишневой «21», две бутылочки «Пепси».

– Негусто, – сказал он. – Ну, у нас консервов еще навалом, сейчас на плите разогреем...

– Давай я курицу в духовку суну? – будничным тоном предложила Ольга. – Все равно сидеть до темноты, успеем...

– Ага, – кивнул он и расхохотался: – Ну, хороши мы... Ладно, займись курицей, малыш. В самом деле, времени навалом. Рюмашку дернешь? Все пузыри непочатые...

– Потом.

– Ну, тогда и я потом. А пока «Пепси» ошарашу, сто лет уж не видел...

– Мне тоже открой.

Мазур вынул обе бутылочки, лихо сковырнул красивые пробки об угол бильярдного стола. Ольга вытащила заиндевевший пакет с курицей, отправилась в кухню, прихлебывая из бутылочки на ходу. Осушив свою в три глотка, Мазур задумчиво взял гладкий, новенький бильярдный шар и, не целясь, метнул в лузу на противоположном торце. Попал, конечно, сетка была без дна, и шар звонко упал на пол, покатился в угол. Направился к телевизору.

В кухне раздался короткий сдавленный вскрик, шум падения. Мазур кинулся туда машинально, не раздумывая. На какой-то миг ощутил странную вялость, словно во сне, когда тело не желает повиноваться.

Ольга лежала у плиты, нелепо откинув руку, курица, уже освобожденная от пакета, валялась рядом, задрав пухлые ножки, а пустая бутылочка, рокоча и постукивая, еще катилась в угол. Мазур опустился рядом с ней на колени, от этого движения его вдруг повело в сторону, словно вдрызг пьяного, моментально восстановив равновесие, попытался перевернуть жену лицом вверх – и перед глазами все непонятно поплыло.

Вспыхнувшая догадка таилась еще на уровне подсознания, неописуемая