Тридцатого уничтожить!

Несколько лет уже минуло с тех пор, как он начал работать на органы государственной безопасности СССР под прикрытием коммерческой деятельности. Он был свободен от каких-либо убеждений и согласился на эту работу не столько из любви к авантюрам и романтике, сколько из меркантильных соображений. Он получал хорошие деньги, но вполне отдавал себе, отчет в том, что предложи ему кто-либо большую сумму, вряд ли он будет долго раздумывать.

Он жил тихо и скромно, хотя постоянно мечтал о другой жизни. Приезжая за границу, Григорий Маркович с огромным удовольствием снимал маску добропорядочного и скромного обывателя и окунался совсем в другую жизнь, благо это не шло вразрез с его легендой, разработанной КГБ.

Сейчас он был передан новому шефу, проживавшему в этом городе. Григорий Маркович был очень исполнительным человеком, и потому шеф вскоре стал доверять ему и поручать все более ответственные дела. Вот и сейчас Он возложил на него вроде бы обычное задание, но Григорий Маркович был опытным сотрудником и почти сразу понял, что обычным задание казалось только с виду, а на самом деле имело какую-то важную подоплеку. Это задание напоминало айсберг: небольшая часть на виду, а самое главное и самое важное спрятано.

За все время работы на нового шефа Григорий Маркович виделся с ним только дважды, все задания он получал по телефону, но в этот раз был вызван для личной беседы.

Сейчас, после получения задания, он, подключив своих платных агентов, ожидал результатов и начинал проявлять нетерпением изредка поглядывая на часы. Странно, по его расчетам агент должен был минут тридцать назад принести информацию, а его все нет. Неужели случилось что-то непредвиденное?

На всякий случай Григорий Маркович осторожно взглянул на соседний столик, за которым сидели его телохранители — два внушительного вида молодых человека, великолепно подготовленных для этой работы. Каждый из них прошел школу специальной подготовки и обладал отличной реакцией, в совершенстве владея несколькими системами ведения рукопашного боя; они могли умело использовать любой предмет как для зашиты своего объекта, так и для нападения на противника. Они лениво покуривали, попивая пиво.

Перехватив взгляд Григория Марковича, мгновенно насторожились, ожидая приказа или принимая этот взгляд как знак опасности.

«Хорошие ребята!» — подумал Григорий Маркович и успокаивающе кивнул им головой.

В этот момент к его столику направился мощный атлет с черной бородой. Он подошел к нему, присел за столик и начал что-то быстро шептать.

Попытка продать ордена

Несколько раз Савелий наведывался к тому бистро, где они с Казимиром договорились встретиться, но тот не появлялся, и Савелий решился на отчаянный шаг: он задумал продать свои награды, столько лет свято хранимые им.

Когда он через несколько дней после падения вертолета в воду очутился у монахов, то был очень удивлен, обнаружив у себя в кармане аккуратно завернутые в тряпочку ордена и медаль. Каким-то чудом он успел захватить их перед своим всплытием у афганского офицера. Свои награды он вручил на хранение Учителю и взял их, когда тот отпустил его «в мир».

Савелий примерно уже знал, что денег, вырученных за награды, хватит и на то, чтобы оплатить иммиграционным властям свою справку и для того, чтобы оплатить авиабилет до Москвы.

Базары любой восточной страны похожи один на другой и разнообразием товаров (можно купить все — от ржавого гвоздика до ракеты-носителя космического спутника, были бы деньги) и шумным разноязычием забавных продавцов, зазывно выкрикивающих свои «магические» заклинания в надежде, что именно их товар привлечет покупателя и заставит его подойти если и не для того, чтобы купить, то хотя бы поговорить с ним и скрасить его одиночество.

Вероятное именно поэтому на Востоке очень почитаемы те покупатели, которые умеют торговаться и презираемы те, которые покупают за цену, назначаемую продавцом. Да, именно сам процесс купли-продажи и движет все торговлей Востока. А высшим искусством продать свой товар владеют только самые опытные продавцы, и этот опыт передается по наследству.

Если покупатель сумел так повести торговлю, что выторговал хороший товар почти бесплатно, показав при этом себя достойным, партнером, продавец ни на секунду не загрустит о потере и с восхищением будет рассказывать всем родным и знакомым, как его сумел обхитрить такой опытный и уважаемый покупатель.

Савелий любил посещать такие базары, но только тогда, когда у него появлялись хоть какие-нибудь деньги. Он умел торговаться и мог, пройдясь по продуктовым рядам, напробоваться, как говорится, «под завязку», не заплатив за это и цента. Но ему становилось так неловко, словно удалось незаметно украсть, да еще и получить благодарность от хозяина.

Сейчас Савелий сам выступал в качестве продавца и должен был бы привлекать покупателей, однако чувствовал какую-то неловкость, даже злость на самого себя.

Он выбрал очень неудобное место для продажи, даже просто для ожидания — на самом солнцепеке. Неловко вытащив из кармана сверток с орденами и медалью, развернул тряпицу, расправил ее так, чтобы были видны награды. Он стоял молча и неподвижно, словно статуя.

Яркое солнце вскоре вцепилось в Савелия мертвой хваткой, будто решив наказать строптивого человека, отважившегося бросить ему вызов. Пересохшие губы Савелия потрескались, но он продолжал упрямо ста ять в ожидании своего покупателя. Некоторые, заметив странного продавцам стоящего в отдалении, из чистого любопытства подходили, смотрели на ордена, тыкались на такое выражение глаз, что пожимали плечами и удалялись прочь.

Савелий уже потерял счет времени, когда рядом с ним остановился отлично одетый мужчина с фотоаппаратом через плечо. Он был худощав и достаточно строен для своих шестидесяти лет.

Мужчина взглянул на награды, потом на лицо Савелия, покачал головой и хотел пройти мимо, но вдруг неожиданно для самого себя подошел ближе.

— Продаешь? — не очень дружелюбно спросил он.

— Да, продаю. Вот, можете посмотреть, сэр — как-то неуверенно отозвался Савелий пересохшими губами.

Что-то в нем было такое, что иностранец решил все-таки поторговаться. Он спокойно взял орден Красной Звезды, осмотрел его со всех сторон. Он рассматривал тщательно, не торопясь, и это начало действовать на Савелия. Он насупился и начал явно раздражаться. Когда же тот взял в руки медаль, поднес ее ко рту и стал пробовать дна «зуб», Савелий и совсем разозлился:

— Это настоящие, не подделка! — громко бросил он и добавил по-русски: — Не веришь, мать твою. — И снова по-английски — Я за них свою кровь проливал! — И вновь по-русски — Что б тебе зубы отфуячило! Пробует он. Банан иди пробуй!

Наконец, американец, словно удовлетворившись качеством товара, согласно кивнул головой

— О'кей, двести пятьдесят долларов за все!

— Ага, согласен! — усмехнулся Савелий несколько задиристо. — Триста долларов США за каждый орден и двести за медаль!

— Нет, — покачал головой тот. — Триста за все!

— Двести пятьдесят «гринов» за каждый! — упрямо сказал Савелий.

— Как хочешь, — сказал американец и повернулся.

— Ну че ты дергаешься!? Че дергаешься? — порусски вспылил Савелий и добавил по-английски — Ладно, сэр, уговорил триста. — Он хлопнул покупателя по плечу и сунул ему сверток.

Американец недоуменно посмотрел на него, но полез в карман и вытащил пухлый бумажник, но в этот момент Савелий добавил:

— Триста «баксов» за каждый орден и сто пятьдесят за медаль!

Американец внимательно посмотрел на Савелия и неожиданно сказал:

— О'кей! Пусть будет триста за орден и сто пятьдесят за медаль.

Он начал отсчитывать доллары, но Савелий снова поменял свое решение и поднял цену:

— Четыреста баксов за каждый орден к двести за медаль!

— Но вы сказали, сэр, что триста и сто пятьдесят! — явно удивился тот.

— Ага, сказал. Пятьсот «баксов» за каждый предмет! — вдруг раздраженно выпалил Савелий.