Жесткая посадка

свист и устремили на корпус вертолёта потоки горячего воздуха. А в это время ротор на горбе машины медленно начал проворачиваться, и наконец машина затряслась от напряжения, грозящего разорвать её корпус, - всё возрастающей мощи центробежного ускорения.

Дверь вертолёта распахнулась, и машина приняла на борт команду. Ичи - механик экипажа - уже проверял лебёдки с обоих бортов машины. Наконец, последний член группы, командир, санто рикуса {[15]} Ямада бегом запрыгнул в вертолёт, надел наушники палубной связи и застыл в кресле, ожидая команды на взлёт.

Виктор, в миру - Живец

Со стороны корабля, стоявшего где-то в двух милях от нас, послышалось надсадное жужжание.

– «Вертушку» запускают, - сказал спокойный Василич. - Тащите шмотки, сейчас грузиться будем. Шмотки в рюкзаки, рюкзаки на плечи - нас на тросах поднимут. Так уже было - на семьдесят первом буксире…

– Откуда они знают, что нас надо спасать?

– По радару, - невозмутимо ответил Василич. - У них очень чуткий радар. Стёпка, зажги свечку!

На холме раздался сильный хлопок, и всё вокруг залилось малиновым пронзительным светом. Степан, как олимпийский спортсмен, в картинной позе стоял на корме, вытянув руку с огненным шаром фальшфейера по ветру.

Со спины айсберга взлетело чёрное жужжащее насекомое. Описав широкую дугу, оно вышло на нас против ветра и начало медленно снижаться над нами, тесной группой сгрудившихся на корме людей.

Это, безусловно, был не российский вертолёт. Он был похож на те транспортные машины, которые мы видели в фильмах о войне во Вьетнаме, тёмно-оливкового цвета без каких-либо опознавательных знаков. Грохот турбин и свист ротора прижимал нас к палубе, и, в отличие от верховий Слепагая, нам некуда было от него деться - всё, что здесь было, - это тонущий корабль и плавающий лёд. И этот корабль, и этот лёд физически вжимались в воду под давлением столба воздуха, на который взгромоздилось громадное и ревущее чёрное мега-насекомое.

«Падающий сверху вертолёт порождает замечательное ощущение безысходности», - вспомнил я слова Зима…

А затем с борта машины скользнули на тросах четыре чёрных акробата, затянутые в трико ниндзя…

Акробаты набрасывали на человека брезентовый пояс, пристёгивал его к себе, и, выдёргиваемый тросом, взмывал прямо под винты. Каждого из нас с борта машины приняли крепкие руки, жёсткие, как механические захваты роботов. Когда меня перебрасывали внутрь салона через порог, я даже усомнился, с людьми ли мы имеем дело. Оказалось - с людьми. И то, что я принял за акробатическое трико, оказалось прорезиненным костюмом водолаза.

Вся наша бравая бригада из шести человек оказалась на борту вертолёта в считанные секунды. Однако люди в чёрном снова нырнули за борт воздушной машины, и салон вертолёта начал наполняться самыми разнообразными предметами с борта катера. Это были мятые алюминиевые кастрюли, ворох грязного мужского белья, початые и полные бутылки водки, залапанные гранёные стаканы, четыре полосатых ватных матраса, лежавший под ними