Чужая игра

— Не очень в это верится… — буркнул я независимо.

— Уж поверьте. Прошлое забыто и стерто, получите новые документы и легенду. А там…

— Только не нужно рассказывать мне, что будет потом. Я не настолько наивен, чтобы не знать, чем может все обернуться.

— Все зависит от вас.

— Опять двадцать пять. Ничего от меня не зависит. Так же, как и от вас. Но про меня ладно, а вот семья…

— С семьей будет все в порядке. Даю слово офицера.

Слово офицера… Я едва не рассмеялся ему прямо в лицо. У тебя, сволочь, даже документы фальшивые, не говоря уже о твоих сладких речах, попахивающих смертью.

Но я сдержался. И сказал:

— Слово к делу не пришьешь. Вы ведь не всесильны. Ситуация может измениться в любой день или час.

— Может, — неохотно согласился Абросимов. — Но мы постараемся минимизировать всякие неожиданности.

— Я требую гарантий.

— Что вы подразумеваете под понятием «гарантии»?

— Я хочу увезти жену и сына подальше отсюда.

— То есть за рубеж?

— Хотя бы…

— Нет.

— Тогда не важно куда. Лишь бы как можно дальше отсюда. И чтобы об их местонахождении знал лишь я один.

— Ни в коем случае, — отрезал Абросимов. — Так не пойдет. Надеюсь, вам не нужно объяснять почему.

— Вы очень рискуете, полковник… — глухо сказал я, пытаясь унять приступ злобы. — Я не люблю, когда меня держат на коротком поводке. Можете не сомневаться — я выполню все, что вы прикажете. Но мне будет гораздо спокойней, если семья окажется вне вашего поля зрения. Игра должна идти на равных и без дураков.

— Вы мне угрожаете? — Абросимов налился кровью.

— Предупреждаю.

— Карасев, вы забываетесь! Здесь командую парадом я, и никто иной. И будет так, как я решил.

— Я не военный человек. И чувство субординации мне незнакомо. Поэтому не нужно наступать мне на горло. Если, конечно, вы ждете от меня эффективной работы.

— Все это верно. Но в ваших требованиях упущен из виду один важный момент — вы не рядовой гражданин и тем более не офицер разведки. Вы преступник, осужденный к высшей мере. И мы даем вам шанс искупить свою вину. Вместо того, чтобы отправить в распоряжение расстрельной команды. Так кто должен требовать гарантий?

— Вы рискуете… — Я закусил удила. — Я и впрямь не вправе что-либо требовать. Но не дай вам бог попытаться обмануть меня!

— В теории обман всего лишь несовпадение мнений по одному и тому же поводу.

— Это голая казуистика.

— Пусть так. Но вы можете быть спокойны — с головы Ольги и мальчика даже волос не упадет. Могу поклясться чем угодно.

— Ваши клятвы что дождь в пустыне. Закончился, и вновь одни сухие пески. Мне это знакомо…

— У меня нет причин вас обманывать.

— К вам в голову не заглянешь.

— Верно. Придется, Карасев, принять все на веру.

— Наверное, придется…

— Все остальное — в ваших руках.

— Еще бы. Мне это так знакомо… насчет моих рук… А что касается вашей трактовки «теории» обмана, то лучше бы она не подтвердилась на практике. По крайней мере, в нашем конкретном случае.

— Будем стараться вместе. У вас задание настолько ответственное и опасное — скрывать не буду, — что ни о каких подвохах с нашей стороны просто не может быть и речи.

— Вы хотите сказать, что только дурак рубит сук, на котором сидит?

— Что-то в этом роде… Так вы согласны?

— А у меня есть альтернатива?

— Значит, договорились. — Абросимов смотрел на меня угрюмо, жестко и с некоторым сомнением.

— И учтите — мы на вас очень надеемся.

— Я польщен.

Полковник сделал вид, что не понял мой сарказм. Он сказал:

— Фамилию и имя мы вам оставили те же, что и в ваших нынешних документах, — Алексей Листопадов…

— Пусть будет так, — согласился я с полным безразличием.

— Только мы более тщательно поработали над некоторыми моментами биографии, — продолжал он невозмутимо. — У вас на подготовку к внедрению есть еще неделя.

— К внедрению?

— Именно. Теперь уже можно открыть карты: вы должны проникнуть в охранное подразделение «Витас-банка».

— Всего лишь…

Я был несколько разочарован и в то же время почувствовал облегчение — слава богу, что не нужно выезжать за границу.

И главное — пока не нужно никого убивать.

— Напрасно радуетесь. Задание очень опасное. При попытке внедрения мы уже потеряли двух человек. И смею вас уверить, не самых худших.

— Значит, плохо готовили операцию.

— Не исключено… — Полковник поиграл желваками. — Но теперь мы постарались учесть все, что только возможно.

— От нелепых случайностей не застрахован никто.

— Это верно….

— Но если профи дали маху, то как я смогу выполнить задание? Ведь ваших академий я не заканчивал.

— Что и является изюминкой нашего замысла… — Абросимов хитро ухмыльнулся.

— И с чем ее есть, эту вашу изюминку? — спросил я. — В ваших делах я дуб дубом.

— В этом вся соль. Дело в том, что, к нашему несчастью, службу охраны возглавляет бывший сотрудник ГРУ. И его провести очень трудно.

— Если только в нем загвоздка…

— Мы думали над этим вопросом…

— И до чего додумались?

— Мы пришли к выводу, что, во-первых, ликвидировать начальника охраны не так просто…

— Ну, это как сказать… — Я криво осклабился. — Убить можно кого угодно. И где угодно.

— В этом вопросе с вами спорить трудно, — поддел меня Абросимов. — Вы большой практик…

— Не я один. В нашей стране заказные убийства случаются через день. Если не чаще. И совершаются они, между прочим, профессионалами. В большинстве случаев.

— Что вы хотите этим сказать?

— А то, что профи не растут в лесу, как грибы. Почти все они прошли школу армейских и прочих спецподразделений. Не так ли?

— Так, — вынужден был согласиться Абросимов. — Но мы отклонились от главной темы.

— Валяйте. Я весь внимание.

— Так вот, во-вторых, — на принадлежности Чона к профессионалам военной разведки и строится наш план.

— Значит, если я вас правильно понял, в «Витас-банке» мне не нужно будет использовать, скажем так, свой опыт ликвидатора? — спросил я с невольным душевным трепетом.

Неужели на этот раз повезло и мне не придется снова марать руки?!

— Скорее всего, нет.

— Тогда чем я должен заниматься?

Я немного приободрился и почувствовал себя уверенней.

— Для нас главное — достоверная информация из первых рук. Техническое оснащение операции будет на высшем уровне.

— В этом я не сомневаюсь. С вашими возможностями…

— А еще мы создадим под вас группу наружного наблюдения и поддержки.

— Нет! К черту вашу группу поддержки. Обойдусь.

— Но группа наружного наблюдения просто необходима!

— Зачем?

— Чтобы мы могли вовремя вмешаться, если что-то пойдет не по плану.

— Вы говорили, что Чон — ваш коллега. Не так ли? — спросил я.

— Да, так.

— И говорили, что его провести очень трудно. Тогда почему при подготовке плана операции вы как-то упустили из виду его высокий профессионализм? Вашу наружку он вычислит в два счета. Я в этом уверен.

— Мы будем вести наблюдение только с помощью технических средств, — сказал Абросимов.

— Ладно, не буду спорить. Что касается наблюдения, то это ваши дела. Но эти люди ни в коем случае не должны знать, кто я на самом деле.

— Разумно… — Абросимов посмотрел на меня с удивлением. — Я вас понимаю, сказал он задумчиво. — Но это может быть очень опасно…

— Как вам сказать… Может, да, а возможно, и нет. Просто я не хочу присоединиться раньше времени к компании ваших двух парней, которых могли просто сдать их коллеги, вольно или невольно.

— Мы проверяли всех причастных к обеспечению операции…

— Вы им заглядывали в мозги? — бесцеремонно перебил я полковника.

— Нет, но…

— Я не хочу больше дискутировать на эту тему. Кто еще, кроме вас, будет знать о моем внедрении?

— Только Ливенцов. И наш шеф.

— Это много.

— Я понимаю, но вам ведь нужен связник и доверенное лицо, потому как мне вообще нельзя сейчас даже голову высунуть — вмиг засекут.