Жесткая посадка

пути получения средств я тоже предполагал, но с трудом. Никто не знал не только где лежит этот самолёт, но и кем он выпущен и какой модели. Как, впрочем, не знал этого и сам Серж. И даже всемогущий интернет помог разобраться нам в этом очень и очень нескоро. Но где-то через месяц - помог.

– Прикинь, конкретно, - Серж вместе с Димой разглядывали изображение на мониторе. - «Invader FA-26 C Strato Scout». Вариант, предназначенный для поставки в Россию. Отгружено около двух тысяч штук. В зоне боевых действий не использовался согласно двусторонней договорённости между СССР и США об использовании объектов ленд-лиза.

– А на хрен он нам тогда был нужен, если его нельзя было поставлять на фронт? Что это за бомбардировщик такой? Может, на нём и воевать нельзя было?

– Прикинь, его потому и нельзя было использовать в качестве фронтового, что он такой люксовый, - медленно произнёс Серж. - Бздели, что он к фрицам попадёт, те съюзают его технические решения. Они были у нас только в резерве Главного Командования. Реально. Так же, как и «Кобры», только в войсках ПВО. Когда у нас Покрышкину разрешили на «Кобре» полетать, скандал случился. А этот самолёт использовали только для аэросъёмок Берлина и важнейших объектов. Но не совсем этот.

– А какой?

– В обычном варианте. Наш вариант - стратосферный разведчик с радиолокатором. Объединённая кабина пилота и стрелков, полностью изменённая носовая часть - видишь, такая решётчатая головешка, он так похож на головастика? Их изготовили всего пять штук. Не осталось ни одного. Цена полностью восстановленного экземпляра - $8 000 000. Прикинь!

Первой моей мыслью было - зря Сабуров всё это увидел. Хотя… Восьми миллионов должно хватить на всех… Не говоря уж про такую ерунду, как Сацу деньги отдать.

Похоже, что все вокруг испытали аналогичные чувства.

– Восемь миллионов, матерь Божья… Как квадратный трёхчлен. «А я себе такого и представить не могу».

Вечером мы втроём пили коньяк вокруг включённого монитора.

– Чего я хочу - конкретно, - благодушно произнёс Серж, - я хочу продать этот самолёт, можно сказать, «на корню» - то есть, его описание вместе с точным положением. Реально заниматься его вывозом и подъёмом на крыло мы не будем. Прикинь, это может стоить около полутора-двух миллионов USD. Сумму мы поделим на троих - чисто-конкретно. Вся эта заморока потребует организации поездки на место падения ероплана - и будет сама по себе приключением ещё тем.

Я кивнул. Впервые за месяц, который прошёл с начала «авиационной лихорадки» в нашем офисе, я услышал что-то не вполне безумное. Да, конечно, организация ремонта самолёта требовала бы у нас создания отдельного предприятия, налаживания дела, в котором ни Серж, ни я ничего не смыслили. А вот уточнить местоположение этого «золотого» разведчика и продать его описание заинтересованным лицам - дело совсем другое.

– Всё-таки мне кажется, что одного местоположения с описанием будет недостаточно для получения искомой суммы, - тем не менее рискнул заметить я. -