Пытка любовью (СИ)

- Жаль не сдох, падла, от зависти, - с сожалением заметил Игорь.

- Да, эта падла уже многим здесь плешь переела, - согласился Анатолий, - Его же хотели тут недавно в городе отх...рить. Видно с зоны в город кто-то просьбу передал.

Он тогда с Гриней с работы в город приехал на рейсовом автобусе. Но Гриня же с ним не любит общаться, вышел в городе из автобуса и пошёл себе, куда надо. А к Машке пару парней подходят и спрашивают, а кто, мол, у вас Гена-машка? Машка сразу въехал, и показывает на уходящего Гриню, вот тот, мол. Ну, а этих ребят оказалось четверо. Они и покатили догонять Гриню. Машка сразу куда-то слинял. А Грине пришлось отбиваться. После этого фингал у него был дня три. Потом как-то всё это стало известно, и Гриня Машку уже и в х... не ставит. Попросил начальство, чтобы его с Машкой в одну смену не занаряжали.

Из-за такой твари нормального прапора отх...рили. Гриня же только кумовок и шмонает как следует. А мужиков не щемит. Понимает, что почём. -

- Да и зэки оплошали, с этим делом, - заметил Игорь, - не могли уж его приметы своим в город передать. А примет-то всего две, - рыжий да маленький. -

- Ай, Игорюха, - сказал на это Анатолий, - Одним днём ничего не кончается. Придёт ещё и его время. Да ну их всех на х... Давай-ка я тебе лучше чё-нибудь сыграю. Не играл уже давно. Некому было. А потом чифирнём, А потом можешь и в душ сходить. Полотенце вон зоновское висит без дела. И мыла хватает. -

- Давай, Толик, сыграй что-нибудь, что тебе нравится, - согласился Игорь, - Мне даже баян стал нравиться, когда тебя послушал. -

Анатолий достал со шкафа баян и заиграл какой-то весёлый проигрыш, как бы тренируя пальцы. На его улыбающемся от природы лице позникла более широкая, но глупая улыбка.

- Я сегодня поймал чифириста,

Запишите меня в СВП,

- пропел он, подыгрывая себе с переливами, как под весёлую деревенскую народную песенку. Затем глупая улыбка исчезла с его лица, - Сейчас сыграю тебе кое-что из того, что мне нравится, - и заиграл.

Игорь слушал прекрасную музыку в виртуозном исполнении, и глаза его не могли оторваться от десяти пальцев Анатолия, которые с неимоверной скоростью бегали по обеим клавиатурам инструмента. Это было настоящее общение с прекрасным, в исполнении выдающегося мастера. Зона как бы куда-то отошла, исчезла. Была только музыка, и больше ничего.

Анатолий сыграл две каких-то концертных вещи с небольшим перерывом между ними. После этого он минуты две молча посидел, откинувшись на спинку стула. Потом взглянул на чайник, стоявший на электроплитке и, повернувшись назад, поставил баян на свою кровать. Он разлил чай в два стакана, вытащил из ящика стола горсть карамелек в обёртках и положил их на стол.

Они пили чай молча, закурив по сигарете. Каждый был под своим впечатлением, и говорить о чём-то было бы лишним. Просто сейчас музыка сделала так, что им было хорошо, чего в зоне не бывает долгие годы. И нарушать это состояние любыми разговорами было бы лишним.

Молчание нарушил Игорь после того, как затушил в пепельнице свой окурок.

- Слушай, Толь, а правда ли, что появилась возможность за триста рэ уйти "на химию"? - спросил он, - Говорят, что появился какой-то новый начальник спецчасти и через него можно уйти. Не сыхал? -

- Слышал что-то, - отозвался на это Анатолий, - Но точно пока ничего не знаю. Знаю только, что один барбос с промки ушёл "на химию", а у него, насколько я знаю, нарушений было как у вшивой собаки блох. А как ушёл, почему и через кого, - не знаю. Короче, пока "дело тёмное". Надо у Эдьки Тесликевича спросить, может он чё знает. Только не вижу я его давно. Занаряжается у нарядчиков ездить то туда, то сюда. Как неуловимый. Но ничё, со временем всё узнается. -

Через некоторое время Игорь сходил в душ. Хорошо помылся, даже чуть распарился под струями тёплой воды. Затем снова пили чай и разговаривали.

- Значит опять до выезда на ЖБК побудешь немного "на кресту". Заходи почаще. Делать-то будет нечего, - предложил Анатолий.

- Да я обещал Светке приходить, помогать немного, - ответил Игорь, - У неё работы привалило. Одной трудно управиться. Зэки поняли, что с железной гильотиной жевать корки ловчее, - ухмыльнулся он.

- И как ты с ней работаешь? - как бы спрашивая сам себя, проговорил Анатолий, - Я бы не смог. Иной раз увижу её, как идёт, аж в мозгах переклинивает. Не зря её Каравеллой прозвали. -

- Да, красивая, - отозвался Игорь, - У меня первое время тоже немного клинило, но со временем привыкаешь. С ней общаться просто. И приятно. Она разговаривает просто, как с человеком. Не то что прочие вольняги. У них уже на роже всё написано, что им про зэков в их головы вдолбили.

Похожу ещё к ней с недельку, до выезда. Может и она мне когда-нибудь в чём поможет, если понадобится. Кто его знает? Может понадобится когда-нибудь чего в зону принести. -

- Смотри, Игорь, не рискуй с этим понапрасну, - предупредил Анатолий, - Бабы они от природы хорошие артистки. Им от самой природы уже на роду написано мужикам головы охмурять. Не забывай об этом. -

- А сколько там натикало? - спросил Игорь, - Скоро обед? -

- Да, уже столовку открыли, - ответил Анатолий, глянув на наручные часы. Ему, как коменданту жилой зоны, было разрешено их носить.

- Может, вместе сходим и пообедаем, - предложил Игорь.

- Я же не хожу есть в столовку, - ответил Анатолий, - Мне на все эти рожи за диетическим столом смотреть уже противно. Я же про каждую падлу, из этих диетчиков, много чё знаю. А рядом с г...ном и есть противно. -

- А как же ты? - удивился Игорь.

- А мне на кухне наливают в кастрюльки, которые я приношу в матерчатой сумке, - ответил Анатолий, - А ем я уже здесь, у себя, когда принесу. Здесь на плитке и разогреть потом можно, если сразу поесть некогда или не хочется. -

- Ну, что ж, - тогда я покачу в барак, - сказал Игорь, - Возьму хлеб, ложку, кружку, - и в столовку. Чё-то я проголодался после душа. Спасибо, Толик, за всё. -

- Ай, да чё там, - отозвался Толик, - Заходи, когда захочешь. Для тебя здесь всё и всегда будет "как надо". -

Они пожали друг другу руку, и Игорь ушёл.

В этот же день, после обеда, в отряд ненадолго зашёл Михалыч. Он сразу зашёл к себе в кабинет. Услышав об этом, Игорь постучал в дверь его кабинета. Услышав "войдите", он вошел, сказав ещё при открытых дверях "Здравствуйте, Владимир Михалыч".

- А, Игорь, здравствуй, проходи, - улыбнулся Михалыч, - Проходи, присаживайся, - кивнул он на стул, стоящий напротив его стола.

- Да я ненадолго, - сказал Игорь, присаживаясь на стул, - Хотел сказать тебе, чтобы ты через недельку занарядил бы меня на работу, чтобы не быть мне "на кресту". Ты же сам сказал, что тубиков "на химию" не пускают. -

- Хорошо, Игорь, - ответил на это Михалыч, - Только давай обсудим это завтра как следует, а то мне сейчас некогда. Я зашёл ненадолго. Сейчас уже убегаю. -

- Так завтра же воскресенье, - напомнил Игорь.

- Да я со своей сегодня дома немного поцапался, - Михалыч чуть скривил на лице гримасу недовольства, - Не сидеть же мне завтра дома в такой атмосфере. -

- Хорошо, - сказал Игорь, вставая со стула, - Тогда до завтра. Счастливо. -

- До завтра, Игорь, - ответил Михалыч, - Завтра и решим этот вопрос. -

ФОТОГРАФИИ

Позавтракав, Игорь зашёл в свой отряд, оставил в тумбочке ложку, вымыл с мылом руки и лицо в умывальнике, чтобы не дай бог, остался какой запах от миски, пахнущей зоновской посудомойкой, и пошёл в санчасть.

Подходя к больничке, Игорь увидел, что строившееся рядом с ней двухэтажное здание уже полностью достроено и окна его застеклены. А позавчера, когда его выписали из больнички, и он шёл к себе в отряд, то не заметил этого и даже не обратил на это никакого внимания.

- Это уже плохо, - подумал он, - В зоне надо замечать и видеть всё. Что-то я расслабился, отдыхая на больничке. Ну да ладно, скоро опять буду выезжать. Последние деньки осталось поработать со Светкой. Надо сегодня сказать ей об этом. -