Новый солдат империи. Воин Донбасса (СИ)

Собственно, только что излучавшаяся от Ирки аура неги, уюта и довольства жизнью уже исчезла. Подруга Лёшкина не была болтлива - но не была и глуха. Просто ей, как и самому Алексею только что, до одури не хотелось выпрастывать себя из полусонной нирваны в грубый наждак военной действительности. Ну, пусть полувоенной.

Из полусна - в полувойну...

Всё равно не хотелось. Вот девчонка и противилась. Не шевелилась и не открывала глаз.

- Слышь, мышь, - была у них такая присказка из того личного "диалекта", который всегда возникает в любящих парах. - Зовут меня. Дела. Через полчаса ухожу. Ты поваляйся, если хочешь. Но когда вернусь, не знаю...

Это была необходимая информация: ключ от квартиры был только один. Значит, либо Ирка валяется, но тогда уже ждёт его до упора, либо подхватывается и успевает сделать свои женские чесалки-мазилки за полчаса. Нет, уже за двадцать семь минут.

Для женщины Луганска - нереалистично. Как и для женщины Донецка. Не потому, что страшны - как раз наоборот. А просто принято здесь среди нежного пола весьма тщательно следить за собой. И в одежде, и в макияже, и, что особенно важно, в фигуре. Очень требовательны к себе дамы Донбасса. Это Алексей уже заметил. И, в общем, одобрял - хотя его мнения, естественно, противоположный пол не спрашивал. То есть спрашивал, разумеется, и при каждом общении приходилось плести витиеватые комплименты в требовательно подставляемые, едва ли не вытягивающиеся навстречу его губам женские ушки. Но понятно было, что и без его одобрения местные девушки будут лепить из себя куколок Барби и рисовать на лице остро привлекательные портреты.

И это на самом деле было хорошо. По сравнению с местными даже москвички в массе выглядели куда грубее и простоватей. Хуже одетыми. Хуже... как бы это поточнее сказать... отточенными.

Ирка поступила, разумеется, в соответствии с местным каноном.

- Макарка у бабушки ещё сутки точно не заскучает, - высказала уверенность она в ближайшей судьбе своего пятилетнего сына. - А я тогда тебя дождусь. За полчаса я себя в порядок привести не успею. Да ты и ванну сейчас займёшь...

Перевернулась на спину, изобразив жест нимфы, закрывающей свои прелести от взгляда Адониса. Или не Адониса - Алексей не был силён в греческой мифологии. В общем, от жеста истекала такая томящая невинность, что Лёшке остро захотелось прямо сейчас "заплюсовать" подругу.

Было такое выражение у одного из его однокашников по училищу, которое затем охватило все курсантские массы.

Но он лишь легонько, нежно потрепал Ирку по соску, зажав его между указательным и безымянным пальцами, и повторил, почти виновато:

- Дела...

Ирка поняла. И - вот ведь на какие метаморфозы способны представительницы лучшего человеческого пола! - на её месте в той же позе, столь же обнажённая - но лежала всё равно что одетая женщина. Причём одетая в деловой костюм: настолько резко и полностью оборвалось исходившее от неё только мгновение назад призывное женское излучение!

- Прости, - промолвила Ирина, поднимаясь на локте. - Я буду тебя ждать. Сильно.

И после паузы спросила:

- А какой Сан Саныч?

Алексей посмотрел на неё задумчиво. Потом ответил медленно:

- Один у нас Сан Саныч. Наш Сан Саныч...

* * *

С Тихоном же и его ЧОПом "Антей-М" Алексей в своё время связался и случайно, и закономерно. Насколько закономерны бывают случайные встречи, после которых жизнь меняется так, что кажется, будто другой и не могло было быть.

Тогда, после второго ранения и госпиталя, где ему практически спасли глаз, капитан Кравченко, вроде бы заслуживший и награждённый, армию был вынужден оставить. В сентябре 2009 года у него заканчивался срок контракта. Но это мало бы что значило, не начнись реформирование вооружённых сил по рецептам "мебельщика" - нового министра обороны Мордюкова. Если уж реальному герою Лёшке Выхватову - ставшему Героем России за действительно блестящие действия в Цхинвале - не нашлось места в армии, то что говорить о его менее заслуженном коллеге? Да к тому же с заштопанной роговицей, из-за чего глаз потерял природную форму и теперь проецировал в мозг искажённые, двоящиеся контуры предметов.

Штабная работа, очёчки - пожалуй, и пошла бы далее такая служба, если бы не затеянное Мордюковскими бабами сокращение армии. Так что и полк их расформировали - года не прошло. Вместе со 135 полком 4-ю гвардейскую военную базу образовали. В Цхинвале же. Но - уже без капитана Алексея Кравченко.

А вручили капитану Кравченко медаль "За отвагу", и дали понять, чтобы на продолжение контракта не рассчитывал. Тут и зрячих Героев на дембель отправляем...

Правда, денег дали прилично. И вообще, и за боевые. По полторы тысячи рублей за сутки. Даже сертификат на квартиру дали. Повезло сильно. Гораздо больше, чем многим. Видно, сыграло роль то, что тогда в Цхинвале на глазах командира полка успешный бой организовал. И выслуга в десять лет как раз подоспела - спасибо Чечне.

Ну и медаль - это тоже было приятно. Авторитетнее иного ордена медаль-то эта...

На том и покинул капитан Кравченко воинскую часть 20634, что за Ботаническим садом во Владикавказе...

Время от времени Алексей мотал головой, особенно подвыпив, когда вспоминал о тёзке из 135 полка. Вот ведь как много от приказа зависит! Получил его Выхватов от командарма, лично и непосредственно. И пошёл творить чудеса в Цхинвале. Будучи как бы личным порученцем командующего. А значит - грудь в крестах или голова в кустах. Голова осталась на плечах - значит, должна была реализоваться первая часть формулы.

А ты вот там же, но всего лишь под командиром полка дышишь. Да комбат тут же, тоже командует. Улицу против танков грузинских удерживали. Алексей боевыми тройками с гранатомётчиками управлял. Два танка сожгли, два захватили - чья заслуга?

Ну, конечно, командира! Только не ротного, когда он на глазах начальства воюет. Во всяком случае, не в первую очередь. Особенно, если полковой в рапорте лично боем управлял...

А тут ещё осколок, да ловко как! Бровь, веко, щёку разрезал. А главное, по роговице чикнул. Глаз, как выяснилось потом, остался зрячим - осколок именно черкнул, резанул роговицу словно по методу академика Фёдорова. Это врачи позже говорили, качая головами и соглашаясь с наличием чуда.

Чудо чудом, но это - глаз. Без него боя больше уже не поведёшь. Так что, вроде и повоевал, а вроде и из строя быстро вышел. Оставил, получается, начальников посреди сражения. Так что в этих условиях и "За отвагу" - это вполне себе по обстоятельствам... Да к тому же сертификат на жильё...

Это как раз позднее Тихон Ященко объяснил. Когда Алексей как-то, уже работая в "Антее" и расслабившись после коньячка, посетовал, что вот, мол, медаль после ордена получил. На снижение, мол, пошёл...

"Орден у тебя за что? - рассудительно спрашивал Тихон, прекрасно зная, впрочем, за что Алексей получил "Мужество". - За Шатой. А Шатой у нас что? Официально объявлен последним сражением войны. Соответственно, победным. Тут в мозгах любого командира и штабного все награды на ступень поднимаются".

Алексей тогда усмехнулся - значит, и ордена тогда не заслужил?

"Нет, "Мужество" тебе вполне по заслугам дали, - правильно поняв ухмылку, пояснил свою мысль Ященко. - Разведчики обнаруживают засаду противника, вступают в бой, предупредив командование, молодой лейтенант, получив тяжёлое ранение, прикрывает из пулемёта своих солдат, не давая противнику поднять головы. И, удерживая таким образом его внимание на себе, способствует успеху всего подразделения, обошедшего противника с тыла. Правильно излагаю? Хоть сейчас в наградное..." - теперь усмехнулся уже Ященко. И Алексея в очередной раз поразило, насколько опытен в реальных армейских делах этот казак с вечной хитринкой в светлых глазах.