Пытка любовью (СИ)

После того, как было заварено две двухлитровых кружки чая, и была налита всем в стаканы горячая парёнка, начались и разговоры. Сначала Яша рассказал историю, привезённую им со свинокомплекса.

- Сегодня на свинюшник приезжал с проверкой Мигачёв со своей свитой из Обкома. Это же его "комсомольско-молодёжная" стройка. Зэки ведь и есть - забайкальские комсомольцы, - хохотнув, говорил Яша картавя и отхлёбывая из стакана парёнку, - А у мужиков из одной бригады заглох воздушный компрессор. Большой такой, который как прицеп к автомобилю на четырёх колёсах. Они что-то там долбили отбойными молотками, а вольный компрессорщик куда-то слинял в это время. Ну, а этим быкам кто-то из зэков и посоветовал завести компрессор "с толкача". -

Все сразу захохотали, кроме Марика. Тот, скорее всего, не знал вообще, как заводится компрессор.

- И вот эти дуболомы, человек десять, давай закатывать компрессор по дороге на горочку, а потом скатывать его оттуда, - рассказывал Яша, слыша всеобщие похохатывания, - Да ещё и подталкивают его, чтобы он катился оттуда побыстрее. Раза три они его уже так скатили. А он, сука, всё не заводится!

А комиссия с проверкой уже метров за сто от них. Подбегает к ним прапор. Узнал в чём дело, да как зашипит на них. Кого, грит, увижу, падлы, сегодня ещё раз рядом с этим компрессором, - ноги из ж... вырву! Те и попрятались кто куда, врассыпную. И так попрятались, что их бугор потом еле отыскал.

А что он им сделает, раз прапор им приказал не подходить к компрессору весь день? А когда Игорь Кузьмич Мигачёв подкатил с комиссией к компрессору, то сразу же ткнул в него пальцем. Почему, мол, не работает, и отбойные молотки лежат без дела? Да, говорят, сломался недавно. За запчастью в город поехали. Ну, нормально, комиссия прошла, все были довольны. -

- Сегодня один пидор с промки повесился в бункере для сбора мусора, который сразу же за первыми воротами хоздвора стоит, напротив столовой, - сообщил Гена, - Мы с Юркой видели, когда его оттуда доставали, когда шли из столовой с обеда. Если бы столовские не потащили в него какую-то хернь выбрасывать, то вечерняя проверка надолго бы затянулась. По карточкам бы, наверное, всех в клубе проверяли. -

- А чего это он в бункере для мусора повесился? - спросил Яша.

- Их же отовсюду гонят, - объяснил ему Шашников, - А в этом бункере они частенько с чертями роются. Туда из столовой иногда протухшую рыбу или ещё чё-нибудь выбрасывают. Вот там и нашлось для него подходящее место. А может его там и сами пидоры за что-нибудь вздёрнули. -

- А кто же его оттуда доставал, из этой помойки? - поинтересовался Яша.

- Да черти столовские его и доставали, - пояснил Юрий, - Они за это две замутки чая от кума получили. Труп потом за баню, к ШИЗО они за ноги оттащили, чтобы глаза никому не мозолил. Завтра увезут за зону и зароют с номерочком на ноге. Кто-нибудь из расконвойников подзаработает на этом деле. -

- Да хватит вам про этого пидора болтать, - сказал Саня Шашников, - Парёнку ведь пьём. -

- Ты ведь привык по "Асториям" в Москве рассекать, - прокартавил Яша, - В мой кабак, наверное, никогда бы и не зарулил, даже если бы проездом здесь был. -

- Да. Было дело, - ухмыльнулся на это Шашников, - Я в "Асторию" на белом коне как-то на спор заезжал. -

- Ну и что тебе за это было? - спросил Игорь.

- А! Неделю домашнего ареста дали, - как бы отмахнувшись от такого глупого вопроса, сказал Саня, - Меня по-другому и не наказывали, когда папа был жив. -

- Откуда же у тебя деньги на кабаки были, - спросил Игорь, - если ты по домашним арестам рассиживался? -

- Как откуда?- неподдельно удивился тот, - Папа давал, - уточнил он и добавил, - Если добрый был, то бросит ключи от своего рабочего стола, и скажет, чтобы больше двух пачек не брал. А, иногда, и трёх. -

- А если злой? - опять спросил Игорь.

- Если злой, то сам откроет, и даст, - ответил Шашников.

- А какая ж в этом разница? -

- Хэ... Если я сам беру, - пояснил Саня, - То возьму пачки двадцатьпяток. А если сам даст, то пачки трёшек или пятёрок. Есть разница? -

- Он, наверное, много получал? - не отставал с вопросами Игорь.

- Да нет, - ответил Саня, - В Союзе никто столько зарплаты не получал и не получает, чтобы в "Астории" чуть ли не каждый день кутить до полуночи. Если бы не "толкачи", то не гудел бы и я. -

- Какие ещё "толкачи"? - не унимался Игорь.

- Да ты что? С Луны свалился? - спросил удивлённо Саня, - О-о-о! Да ты ещё совсем ребёнок! Ты же в Сибири все годы жил. Сейчас я тебе быстро всё объясню, - начал медленно говорить Шашников, но было видно, что всем, бывшим сейчас в кабинете, было интересно узнать, кто такие толкачи, - Вот представь себе, что ты директор крупного комбината. И тебе нужно заработать передовое красное знамя по выпуску своей продукции. -

- Да на х... оно мне было бы нужно это красное знамя? - твёрдо сказал Игорь, - Я бы сам комбинат начал бы совершенствовать. -

- Да ты хоть засовершенствуйся, - хохотнул Саня, - Что даст твой комбинат, если на него поставки сырья и комплектующих будут в два раза меньше, чем те, на которые комбинат рассчитан? Ты сядешь лишь ж...й в грязную лужу! Умник!

А на другом комбинате, куда поставки будут идти с лихвой, дадут продукции сверх плана. И заработают передовое красное знамя. А после этого знамени, директор того комбината поедет уже на повышение в Москву, поближе к Кремлю. Там - и все деньги и вся власть Союза. Там вертят миллионами и миллиардами! Там и "крутятся" те, которые прошли уже все эти красные знамёна, как огонь, воду и медные трубы. Для них директора комбинатов - пешки, а сами они - фигуры. -

- Так что это за "толкачи"? Я так и не пойму, - вновь спросил Игорь.

- Ты, Игорь, парень с головой, но ты честный, - сказал Саня, - Вон, Яша, тот давно уже понял. Он хитрее. -

Яша при этих словах хохотнул, но Игорь почувствовал, что и Яша ничего не понял о "толкачах". А Шашников продолжал:

- Хитрые директора комбинатов снаряжают в Москву, к моему папе, толкачей. Нагружают с ними грузовые машины разными деликатесами, какими богаты их края, дают им наличными большие суммы денег, чтобы те вручили их моему папе. Ведь папа, как Зам. министра, и вёл все эти дела по поставкам сырья и всего прочего.

Папа давал "добро" или "нет" на все поставки для всех комбинатов. А их в Союзе тысячи! Министр, он как администратор, ходит в верхах, да на приёмах. А такие, как мой папа, и дают все разрешения на поставки, в зависимости от того, кто, сколько и чего им привозит. Подпись моего папы стоила миллионы! Потом всё это делится, и передаётся всем по ранжиру, кто сколько "весит" в министерстве.

Помнишь, я тебе показывал фотографии нашей дачи под Москвой. Там, на некоторых снимках, видно возле въездных ворот часть длинного здания склада. Таких складов было три. Склады эти были длинные, как на "железке" товарные склады. Так-то вот.

Иногда солдаты целый день только и успевают, что открывать да закрывать въездные ворота. Одни машины приезжают разгружаться. А другие, наоборот, загружаться, чтобы развозить всё привезённое тем, кто имеет вес в этой игре.

А рабочий стол у моего папы был из красного дерева. Шириной как вот эти в длину. Представь, какие в нём выдвижные ящики. Бывало, утром попрошу у папы денег, он откроет ящик, а там лишь несколько пачек лежат на дне ящика. Он бросит мне какую-нибудь пачку мелких денег, как кость собаке. А вечером, смотрю, он уже улыбается. Попрошу денег, он откроет ящик, а там всё забито пачками крупных купюр. Вот так я и ловил моменты.

А дома, вообще, можно было купаться в шампанском или в настоящем коньяке. Да только, ведь, не увидит никто. Какой в этом толк? А я молодой был, любил шикануть, чтобы все видели это. Папа грозился порой, но он любил меня, и через пять минут уже забывал свои угрозы. -