Тройная игра афериста (СИ)
Тройная игра афериста (СИ) читать книгу онлайн
На ступнях пахана исправительно-трудового учреждения ? 9 написано: "Остановите Землю, я хочу сойти". Но зона - это еще не вся Земля, она, даже, не малая планета. Зона - это корабль дураков, путешествующий не в пространстве, а во времени. Загнали в камеры-каюты пассажиров, корабль самоуправляемый, полностью автоматизированный. Биороботы в ментовской униформе следят, чтоб пассажиры соблюдали определенный порядок, чтобы несовместимость между ними не привела к бунту или массовому членовредительству. Для этого их иногда переселяют из одной каюты в другую, а сами каюты изолированы друг от друга и от других отсеков корабля. И движется он во времени с различными интервалами для каждого пассажира. Кого высаживают через год, кого - через десять лет. Вернее, даже, движется не он сам, а движется время за его бортом. На всей Земле время общее, стандартное, а тут - относительное и разное для каждого из пассажиров. "Какое нынче тысячелетие на дворе?" - спрашивают они. Тех же, кто решается выпрыгнуть из корабля на ходу, отлавливают беспощадно. Обкладывают флажками ориентировок с приметами, загоняют объявлениями о розыске, травят в норах облавами. Беглый рискует, зайдя на вокзал, рискует, войдя в гостиницу, рискует в кафе, кинотеатре, магазине, рискует на улице, рискует в доме. Он глушит напряжение риска вином, наркотиками, женщинами, безрассудством поступков. Все тщетно: облава не прекращается, "загнанных лошадей пристреливают". Редко бегут с корабля дураков. Но мечтает о побеге почти каждый...
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Потом он достал из сумки свой китель и повесил на спинку стула. Майор МВД никогда не вызывал у проверяющих подозрения, они и документы то не спрашивали, увидев китель и спящего на отдельной кровати ребенка.
Уже стемнело. Майор включил телевизор, выключил свет и в мерцающей полутьме присел на край кровати...
Глава 3
(Красноярск, май)
Я стоял напротив ментовского щита и разглядывал свою фотографию. Мою рожу в фас и профиль украшал коротенький текст под общим заголовком: "Разыскивается".
Из текста я узнал, что "...из мест лишения свободы совершил побег опасный преступник Владимир Иванович Верт; на вид 35 -40 лет, лицо продолговатое, уши прижатые, нос перебит в переносице, глаза голубые, волосы короткие с сильными залысинами на лбу; входит в доверие к людям и группам лиц, может представляться ученым, журналистом, юристом, работником торговли, сотрудником иностранной фирмы..."
Вокзал шумел, народ спешил, менты проходили рядом, совершенно не обращая на меня внимание. Естественно, что пожилой, пузатый старичок в затемненных с массивной оправой очках и пышной гривой седых волос, не вызывал у них подозрения.
Я только что сошел с электрички и не смог отказать себе в удовольствие пощекотать собственные нервы, постояв перед вокзальной ментовкой. Определенных планов у меня не было, поэтому я решил остановиться у кого-нибудь на квартире и осмотреться на воле.
Через полчаса я был уже на окраине города, около небольшой пивнушки. Пройдя вдоль очереди, я протянул переднему деньги:
- Возьми по две кружки - себе и мне.
Витринное стекло отразило пузатого старичка с массивных очках и с пышной гривой седых волос. Видом своим я остался вполне доволен. Трудности были только с париком, живот, очки и морщины можно организовать, не кончая курсы гримеров.
Допивая вторую кружку, я обратил внимание, что мой собутыльник что-то возбужденно говорит. Похоже он уже давно вел свой монолог, довольный моим присутствием. Выглядел он вполне прилично: кургузый мужичок в опрятном дешевом костюме.
- ...брага откипела на балконе, - уловил я конец фразы и переспросил:
- На каком балконе?
- Так я вам таки и говорю, что у меня на балконе стоит целый бидон готовой браги.
- А жена? - спросил я невпопад.
- Уже давно в отъезде, у родичей в деревне. А я вот дома. С сыном и дочкой.
- Тогда что же мы тут делаем? - спросил я. - С меня пузырь, и двигаем пить брагу... Нет, пить будем водку, а похмеляться брагой!
У работника обувной фабрики, Льва Моисеевича, оказалась небогатая трехкомнатная квартира в окраинном микрорайоне, и жилище это дышало пьяным гостеприимством.
С четырнадцатилетним сыном и двадцатилетней дочкой я быстро нашел общий язык с помощью коробки дорогих конфет и жвачки. Ребята, похоже, привыкли к безденежным алкашам - отцовским корешам, и на меня смотрели, как на богатого родственника из Америки.
Дочку Льва Моисеевича по-мальчишески звали Сашей. Она и выглядела, как мальчишка - невысокая, тоненькая, с едва обозначившейся грудью и курносым веснушчатым лицом. Я уловил каким взглядом она проводила бабки, которые я дал пацану на конфеты и жвачку, и подумал, что с этой жидовочкой у меня проблем не будет.
Хозяин отключился - обилие водки оказалось ему явно не по силам. Мне выделили комнату. Я подождал, пока Саша застелит тахту и, пообещав купить завтра килограмм мороженого, закрылся в своем новом жилище.
Разбудило меня чье-то прикосновение. Комната освещалась лунным светом. Лев Моисеевич стоял рядом в одних трусах, белея в сером полумраке тощими волосатыми ногами, звал опохмеляться. Вставать не хотелось. Я буркнул: "нет", повернулся на бок и попытался заснуть. Не тут-то было. Я слышал, как на кухне звенел хозяин стаканом, как он булькал и гыкал, заглатывая водку. Затем он прошлепал в комнату, осторожно тронул мое плечо. Я притворился спящим. Моисеич бесцеремонно залез под одеяло и прижался ко мне тощей задницей.
"Hy и ну! - подумал я. - Мало того, что этот жидяра - пьяница, так он еще и гомик. Интересно, кто же ему с детьми помог?
Я пробормотал какую-то несуразицу, симулируя глубокий сон, повернулся на другой бок, но хозяин не унимался, настойчиво шаря лапами по моим трусам. Пришлось предпринять крутые меры:
- Слушай, давай спать! - резко сказал я, приподнявшись и не очень деликатно спихнув хозяина с тахты, - Я тебя завтра отоварю, лады? По пьяне что-то не стоит...
Моисеич засмущался, забормотал что-то, пятясь, покинул комнату. А через несколько секунд я снова услышал стук на кухне, перезвон стакана и бутылки - Моисеич опять опохмелялся...
...Неспешно постукивают колеса. Приятным тенором поет в соседнем купе-камере какой-то зэк:
"Я так тебя люблю, Люблю тебя, как брата, В объятья страстные О, не зови молю. Тебе принадлежать Все время я хотела, Об этом знаешь ты, Как я тебя люблю."
Наивная, нескладная песня. Но будит она тоскливые мысли у пассажиров "столыпина". Даже охрана притихла, прислушалась, не стучит коваными прикладами в железные двери-решетки .
Конвоир черномазый у двери маячит.
- Эй, бандита, часы ручной, колесо золетой продавай?
- У нас все есть дубак нерусссский, - отвечаю я. - А у тебя что имеется?
- Водка есть, слюшай, хороший водка, одеколона есть, все есть.
- Баба есть?
- Баба много есть. Все маладой, карасивый. Соседней комната баба есть. Крычи коридор, какой баба хочет, я твоя маленький комната выводить с ней буду. Только палати...
Мерный стук колес куда-то исчезает. "Плати да плати! Сколько я могу платить. Мне на работе второй месяц зарплату не выдают!" - услышал я голос.
Открыв глаза и, выплывая из сна, посмотрел на дверь, за которой Лев Моисеевич объяснял дочке почему он не может заплатить за какие-то курсы. "А мне наплевать! - кричала девчонка. - Пить надо меньше! На водку деньги всегда есть!!"
- Саша, - громко сказал я, - сколько там надо?
- Да всего-то пять штук.
Голосок у хитрой пацанки мгновенно потерял истеричный надрыв. Лукавая мордочка появилась в проеме двери:
- К вам можно, дядя Володя?
- Можно. Чего скандалишь? Я же сказал, что пока у вас живу - за деньгами можешь ко мне обращаться. Только не наглей. На - стольник, заодно купи мне кофе хороший, а отцу похмелку. Ну и пожрать там...