Правда о сиськах (СИ)

Мои руки, охваченные золотым светом, предательски задрожали. Пусть я один, пусть без божественных сил, а против меня враг, которого не удалось одолеть никому, но я меньше боялся выйти против Мадары, Кагуи и Обито, чем услышать от половинки своей души слова отказа.

Курама тактично молчит, и я благодарен тебе за это, партнёр. Моё тело окутало тепло, а поверх плеча появилось ощущение молчаливой когтистой лапы поддержки. Ты прав, дружище, медлить нельзя.

Сцепив до скрежета зубы, ощущая, как крошащаяся эмаль тут же восстанавливается под действием золотой чакры, я решился. Мои руки разорвали кокон, я словно со стороны наблюдал, как они вытаскивают оттуда безвольное тело с длинными синими, почти чёрными волосами. Я смотрел на прекрасное лицо, ещё не получившее совершенства зрелости, но, полное свежести юности, на сияние колец Риннегана в её глазах, на причёску, которую я не видел уже много лет, и ждал. Моя золотая чакра окутала её тело, разрывая гендзюцу, вызволяя из плена иллюзии. Веки её сомкнулись, затрепетали, и распахнулись, показав такие знакомые родные глаза.

- Наруто-кун? - прошептала она.

- Хината-чан, прости меня! Прости, что так долго не отвечал тебе после нападения Пейна! Прости, что не дал то, что ты заслуживала! Прости, за то, что был полным идиотом!

Её рука поднялась, и прохладная ладошка коснулась моей пылающей золотом щеки.

- Хината-чан! Помнишь в Академии, когда Ирука-сенсей спросил, если бы наступил последний день мира, с кем бы мы хотели остаться?

- Я написала твоё имя, Наруто-кун!

- Хината-чан, сейчас наступил такой день. Последний день нашего рухнувшего мира и я счастлив, что человек, с которым я хочу его встретить, сейчас со мной!

Я сделал шаг назад и преклонил одно колено.

- Скажи мне, Хьюга Хината, сделаешь ли ты меня, Наруто Узумаки, самым счастливым человеком во Вселенной? Станешь ли ты моей женой?

Хината молчала и моё сердце уже готовилось рухнуть в бездонную пучину ужаса. Наконец, её губы шевельнулись:

- Это слишком хорошо, чтобы быть в реальности. Наруто-кун, даже если это иллюзия, даже если сейчас я всё равно пребываю в плену Вечного Цукиёми, мой ответ: "Да, конечно да"!

Мысль о том, что я до сих пор не смог вырваться в реальность, что сознание просто сменило слой изощрённого гендзюцу, вызвала безотчётный страх. Поэтому я сделал единственное, что смог придумать мой воспалённый мозг.

Я потянул на себя чистую чакру Курамы, ощущая, как во рту заостряются и удлиняются клыки. Золотая чакра сменила цвет на тревожно-алый и я сделал шаг вперёд. Моя Хината не отшатнулась, не испугалась, в её глазах лишь появился вопрос. Даже когда моя рука с длинными острыми когтями взметнулась в воздух, она лишь немного опустила веки, демонстрируя полное доверие.

Очень-очень зря, Хината-чан! Я не тот Наруто Узумаки, которого ты знаешь! Когти окутанные алой чакрой безжалостно ударили, вспарывая, взрезая всё на своём пути. Прочный зелёный жилет чунина не смог противостоять внезапной атаке и лопнул, разрезанный в клочья. Не сдерживаемые больше ничем, освобождённые от оков, сиськи моей любимой выпрыгнули на волю, укрытые лишь мало что скрывающим трикотажем чёрного обтягивающего гольфа.

Алый покров, в котором я больше не нуждался, мигнул и пропал. Я вжался лицом в такие родные, такие большие и упругие полушария, и прошептал:

- Нет, я, наконец, дома!

***

Мы бежали вперёд, туда, где мои чувства отшельника ощущали колоссальное и подавляющее сознание скопление природной энергии, нечто, заставляющее бассейн с жабьим маслом выглядеть... выглядеть как бассейн, по сравнению с океаном! Этот феномен подавлял, забивал все чувства, мешал понять, что же творится рядом с ним.

Моя Хината, с грацией, которой мне никогда не достичь, бежала рядом, а мои глаза всё так и норовили забросить рассматривать скучный путь впереди и прочно зафиксироваться на подпрыгивающей груди любимой. Могу сказать прямо - я несколько раз чуть не упал, и только узкая ладошка, вовремя хватающая меня за куртку, не дала опозориться на весь мир. Впрочем, весь мир находился в плену Вечного Цукиёми, а значит видел что-то более интересное, чем его спаситель, нелепо взмахивающий руками, падающий с огромной высоты, при этом вывихивающий шею, так как его глаза не могут оторваться от зрелища, в разы и разы более гипнотического, чем Шаринган Учиха.

Я - изобретатель Секси-дзюцу, попался на нечто, подозрительно напоминающее собственную технику. Интересно, на такой ли эффект рассчитывала Цунаде-баа-чан, надевая своё зелёное хаори? Впрочем, даже если за игорным столом другие игроки не могли сосредоточиться на картах, бабуле это не помогало.

- Хината-чан, а ты точно уверена? - в который раз спросил жену я.

- Не волнуйся, Наруто-кун, я не та слабая...

- Конечно нет! Ты невероятно сильна, твоя сила безгранична! Но я мне придётся использовать крутые техники, а значит...

- А значит я помогу тебе! - безапелляционно ответила она, тряхнув своими прекрасными... демоны и биджу! Ну мне уже не пятнадцать лет! Больше никогда не буду смеяться над жертвами Секси-дзюцу! - А что было дальше? Химавари-чан - прекрасное имя, но Боруто? Серьёзно?

- Боруто - тоже клёвое имя! А у Саске и Сакуры дочь - Сарада! Салатик! А-ха-ха!

- Наруто-кун, тебя самого назвали в честь ингредиента рамена! - напомнила с улыбкой жена.

- Рамен - самая замечательная вещь в мире! - отрезал я. Но взгляд на супругу, на её подпрыгивающие... да ладно, что со мной творится?! - Прекрасней рамена только ты, Хината-чан!

Её смех могу слушать бесконечно.

- Только один человек в мире может сравнить девушку с раменом! - смеялась Хината. Внезапно лицо у неё стало серьёзным. - Нашего сына никогда не назовут Болтом!

- Но ведь я так долго его выбирал! - чувствовал, что мои слова похожи на нытьё, но ничего не мог с собой поделать. - И ты, самое главное, согласилась!

- У нас никогда не будет сына Боруто! - отрезала она.

Облако тьмы, океан печали и тоски, что я так успешно сдерживал в себе, внезапно прорвались в мою душу.

- Да. У нас никогда больше не будет сына Боруто. Того Боруто, которого я знаю и люблю, даже если я дам своему ребёнку то же имя. У нас никогда не будет Химавари-чан. Той Химавари-чан.

Вновь ладошка жены ухватила меня за шиворот и я, почувствовав намерение, остановился. Хината-чан подошла ближе и крепко-крепко меня обняла. Я обхватил её лицо ладонями и утонул в родных прекрасных глазах, полных понимания, сопереживания и муки. Какой же я идиот! Я опять сделал ей больно!

- Прости Хината-чан! Прости! Мы вместе пройдём этот путь! У нас будут прекрасные дети, много детей... - вспомнив о своём обещании, я запнулся. - Если я, конечно, доживу до этого.