Умирать или не умирать ответ простой... (СИ)

Алик посмотрел на брата с укором и, мотая головой, скептически улыбнулся. Руслан без слов услышал, - "Опять двадцать пять".

Все началось еще в первые месяцы болезни Алика. Тетя как-то вечером позвонила, тогда еще живой матери Алика и попросила переключить телевизор на второй канал. Там шел фильм про парня в инвалидной коляске. Вся семья уселась около телевизора и посмотрела этот фильм. В конце, немощный парень от неожиданно приятной вести выскочил из инвалидной коляски и на своих ногах, доковылял до объятья своей жены. Мать Алика даже прослезилась.

На следующий день после звонка, тетя пришла к ним в гости и весь день с Аликом и его матерью обсуждали этот фильм.

Не прошло и двух месяцев, как опять произошел похожий случай. Матери Алика, на работе, одна подруга рассказала какой-то просмотренный фильм, где главным персонажем выступал больной в инвалидной коляске. После невыносимых мучений и трудностей, сквозь которые главный герой прошел, в конце фильма, он, конечно, встал на ноги, без какой бы то ни было логики, на удивление собравшихся вокруг него врачей.

На этом фильмы с участием инвалидов колясочников и чудаковатые старания знакомых Алика не закончились. На самом деле все только начиналось.

Появись на экранах похожий фильм, как все наперебой звонили, советовали посмотреть. Бывало, семья Алика по каким-то независимым от них причинам пропускала фильм. Тогда обязательно находилась сердобольная подруга, которая перескажет весь фильм от начала до конца. Казалось, все они действуют по сговору (хотя не было никакого сговора).

Настоящим мучением для Алика стали сериалы, где одним из главных героев был инвалид колясочник. Здесь полутора часами раз в два месяца невозможно было отделаться.

И конечно каждый, кто встречался с Аликом, считал своим долгом, обсудит с ним хотя бы один эпизод из такого сериала. "Ты видел, как он хотел ходить, какая жажда жизни в нем кипела. В тебе тоже должна быть эта жажда, стремиться к этому, хотеть это", - говорили мужчины.

"Как это было прекрасно. Вот бы и тебе тоже так испугаться и неожиданно выскочить из коляски. Может тебя тоже испугать?". Некоторые шутливо, а некоторые в серьез предлагали матери Алика такой выход из ситуации.

Или ток шоу, где выступали звезды шоу бизнеса перенесшие тяжелые болезни. Как они искусно пускали звездную пыль в глаза, превращая обычный порез пальца во что-то катастрофичное, из которого они выбирались еле живыми.

"Вот так-то, - говорили они. - Мы не просто так сияем на небосклоне отечественной сцены, мы необычные люди, почти не люди, потому что где обычный человек захлебнется, мы выплывем, даже не попортив макияжа".

Это потом, спустя годы, Алик удивлялся своему легковерию и отзывчивости знакомых, которые реализовывали свою доброту таким странным видом помощи.

Вначале Алик принимал все это за чистую воду, ему было всего лишь четырнадцать лет - почти ребенок. Он уже не был тем ребенком, который верил в деда мороза и доброго волшебника. Но он был еще подростком, подростком который не определился с тем, во что ему верить, а во что нет, подростком допускающим существование чего-то высшего, потустороннего и справедливого. Что-то типа, - "Любое зло обязательно не минует справедливой кары" или "Каждому воздастся за свои страдания".

Скоро самому Алику все это начало надоедать. Он взрослел, взрослел быстро. Быстрее, чем его окружение, которое казалось, остановилось в своем развитии.

Он задавался вопросом, зачем эти настырные советчики хотят, этим добиться. Он понимал, что ими движет какое-то доброе, благородное чувство, но не мог расшифровать это чувство до конца.

Может они сами толком не понимали, для чего так делают? Если они хотели ему сказать, что не он один такой на земле, то Алик и так отлично это знает. Что есть где-то несчастный человек, который в несколько раз несчастнее его и что есть даже самый несчастный человек на планете, которому тоже вдалбливают - что есть еще несчастнее него.

И вообще, что может быть хуже смерти? Разве только находиться в состоянии, в котором ты хочешь умереть, но не можешь.

Ему часто вспоминался один случай из своего прошлого. Как его - пролежавшего в горизонтальном положении полгода, впервые попытались посадить. Тогда его спина едва ли приподнялась на сорок пять градусов от кровати, как от набранной высоты в голове закружилась невыносимая канитель, взгляд потек, собственный живот начал извиваться, словно бескостная змея, после чего его стошнило недавним завтраком.

Целый месяц потребовалось на то что бы научиться просто сидеть.

Как была тогда счастлива мать Алика, улыбка просто не сходила с ее губ.

- Сидишь, словно здоровый, - говорила она. - Кажется, сейчас оттолкнешься своими руками и встанешь на ноги.

Как все это было обманчиво. Спустя десять лет ничего не изменилось. Разве только мамы больше нет. Глаза его увлажнились, и он часто заморгал, высушивая их.

- Нет, - ответил Алик после длинной паузы.

- Ну, давай посмотрим, - упорствовал Руслан. - Все хвалят этот фильм.

- Я знаю, кто хвалит, и кто посоветовал тебе посмотреть его со мной.

- Никто мне не советовал, просто слышал, как люди обсуждали его.

Он говорил неправду. Тетя - жена дяди специально позвонила ему два дня назад и настаивала обязательно достать этот фильм для брата. Он врал, потому что ему советовали смотреть этот фильм еще и однокурсники, которые не знали, что у него есть брат, страдающий точно такой же болезнью как один из героев этого фильма.

- Я и в интернете посмотрел. Какие-то знаменитые критики утверждают, что это один из лучших комединых фильмов года.

- Комедийный фильм про парализованного мужика? - не поверил Алик. - Странное сочетание.

- Меня тоже это удивило.

- Ну, не знаю, - сказал Алик раздумывая.

Минуту назад "Нет" старшего брата прозвучало в ушах младшего как "Не знаю", поэтому сейчас "Не знаю" он смело воспринял как "Да".

Руслан вскочил, довольный результатом переговоров и, открыв двери шкафа, зарылся внутрь с головой.

- Сейчас приоденемся, - слышался приглушенный голос Руслана.

- Надеюсь, этот фильм закончиться с несчастливым концом, - задумавшись, нечаянно огласил свою мысль Алик.

- Зачем? - Руслан выглянул из-за дверей шкафа.

- Да так. Надоела эта приторная сладость в конце каждого фильма.

- Говорят, фильм снят на основе реальных событий. Так что вряд ли у него счастливый конец. - Руслан опять зарылся в недра шкафа.

- Возможно, ты и прав, - сказал Алик и устремил взоры на белый потолок - самый изученный участок дома. Он машинально сосчитал пятна от мух и обнаружил свежую точку. И как он делал это раньше, когда нечем заняться и не хочется ни о чем думать, он начал соединять черные точки мушиного помета видимыми только его воображению нитями, как это изображали в школьных учебниках по астрономии. Но так как он знал только созвездию Большой медведицы и Кассиопеи, и лишняя точка не придала темным точкам схожести с ними, он оставил это занятие, повернув голову на бок.

- Из одежды я нашел только те, что на тебе были вчера, - сказал Руслан, показывая сине-красный спортивный костюм. - Сестра говорила, что купила тебе новые брюки, на праздник, но никак не могу их найти.

- Вернется, разберемся, - сказал Алик. - Бери пока эти.

Алик внимательно следил за действиями брата. Руслан осторожно, без резких движений натягивал носки на его безжизненные ноги.

"Хороший из него выйдет муж, заботливый терпеливый. Может не такого, о котором девушки мечтают до замужества, но такого, которого обычно не достает после замужества. - "Такого как у подруги".

Руслан делал все медленно, иногда с ошибками, но мягко и не фатально.

А сестра полная его противоположность, - подумал Алик. - Она живая, резкая, немного переходящая в грубость, но и более умелая. Все что делает, выходит у нее автоматом с первой попытки.