Домбайский вальс (СИ)

- Как ты сказал? - засмеялся Лесной.

- Что естественно, то общественно, - повторил Тонис.

- Изумительно! - Лесной даже остановился. - Надо будет запомнить.

И лыжники пошли дальше. Вскоре показался лыжный склон.

Хороша страна Швейцария, хороши Варшава с Лондоном, хороша Германия. Хороша страна Болгария. Вот мы с вами и добрались, дорогой ты мой читатель, до лыжного катания. Хорошее дело, между прочим, зело стоящее и радостное. Похоже порою на счастье. Не зря об нём писал Владимир Ленин в своём прекрасном поучительном эссе (опубликованном, между прочим, в книжной прессе) соратнице по классовой борьбе, полюбовнице Инессе. "А на лыжах катаетесь? Непременно катайтесь! Научитесь, заведите лыжи и по горам - обязательно. Хорошо на горах зимой! Прелесть и Россией пахнет" Поначалу, пока идёт процесс обучения, бывает нелегко. Зато потом, когда научишься, такая радость обуревает, слов нет. Восторг нескончаемый!

Лыжная трасса на Домбайской Поляне находилась между двумя отрогами тёмного хвойного леса. С одной стороны это была узкая полоса стройных пихт и сосен, сохранившаяся по задам альплагеря "Красная Звезда" со времён его строительства. С другой стороны - оставшийся нетронутым лес при схождении кладбищенской лавины. Трасса представляла собой довольно пологую горку, изрытую, точно волнами в неспокойном море, буграми от бесконечных повторений неумелых лыж, которые никак не могли, как ни старались, выбраться из накатанного следа по ямным низам. Некоторые бугры были сделаны преднамеренно инструкторами горнолыжного спорта для разучивания и отработки приёмов их преодоления на лыжах. Какие приёмы? А вот какие: опережающий прыжок "оп-тракен" при прямом спуске; небольшой полёт с трамплина, когда надо научиться, после отрыва, поджимать ноги к животу и держать их в таком положении вплоть до приземления, стараясь не хлопать лыжами от испуга. Ну, и другие.

По левому краю этой единственной пока на Домбайской поляне горки, приспособленной для лыжного катания (в недалёком будущем, когда развернётся большое строительство, откроются необозримые альпийские поля Мусат-Чери), была проложена трасса самодельного подъёмника, за который лыжники цеплялись с помощью бугелей. Эти бугеля по форме напоминали бумеранги австралийских аборигенов, но в данном случае они служили не для охоты, а для подъёма в гору. Бугеля изготавливались по заказу Левича и отливались из дюралюминия на заводе металлоизделий в Черкесске.

В узком, закруглённом, конце такого "бумеранга" была проделана дырка, в неё вставлялась капроновая верёвка и завязывалась морским узлом. Через три метра верёвка завершалась гладкой деревянной планочкой, за которую можно было держаться руками либо вставлять её между ног, чтобы она упиралась в ягодицы и подхватывала лыжника тягой стального каната. Просто, как всё гениальное.

В широком конце, тоже закруглённом, торчали два штыря, отлитые из того же дюралюминия, они работали на излом троса. Сломать они его не могли, но держались мёртво. Когда к тросу цеплялось много лыжников, трос волочился по снегу, прорезая в нём грязную от масла борозду. Это создавало неудобство, и инструктора то и дело призвали соблюдать дистанцию.

Приближаясь к верхней станции, представлявшей собою треногу, с горизонтальным шкивом наверху, футерованном резиновыми вкладышами, нарезанными из старых автомобильных покрышек, бугель занимал почти вертикальное положение. Тянущая верёвка норовила впиявиться в промежность, если вовремя не вытащить дощечку. Мужчины при этом испытывали боль, а некоторым женщинам такое натяжение даже нравилось. Вы спросите: почему? Честно сказать, я сам не знаю. Разве поймёшь этих женщин?

У верхней станции накатанная трасса (в солнечную погоду она блестит, хвастаясь склизкостью), по которой поднимаются лыжники, выполаживается, образуя горизонтальный участок. Стальной трос в этом месте подпирается опорой с роликовой батареей наверху. Бугель проходит по роликам с дробным стуком, но пока ещё не падает. Трос занимает горизонтальное положение, чтобы соответствовать поворотному шкиву. В метре от шкива приделан отбойник в виде стального листа (наподобие баскетбольного щита) размером примерно полметра на полметра, с прорезью для троса, на этот отбойник натыкается бугель. Натяжение ослабевает, и бугель с удивлением свободно сваливается вниз. Лыжнику остаётся только нагнуться, подобрать бугель, обмотать его вместе с дощечкой верёвкой, положить в карман куртки или в поясную сумку "банан", и он может катиться вниз. Кто как умеет. И так повторяется много раз подряд. И лыжник при этом испытывает счастье.

Хозяевами этого катабельного склона были три инструктора горнолыжного спорта. Один из них, Тонис, уже знакомый читателю, вёл группу новичков. Весной, летом и осенью он жил в Риге, а зимой приезжал в Домбай и нанимался на турбазу "Солнечная Долина" инструктором. Семьи у него не было, и он отводил душу и тело на Домбайской поляне, где было всегда много красивых девушек, которым хотелось скорой, но чистой любви.

Другой инструктор, Юра Яшин (с которым Тонис заключил пари на бутылку коньяка), проводил занятия с опытными лыжниками, умевшими тормозить боковым соскальзыванием и делать повороты "из плуга". Юра Яшин был ростом значительно ниже Тониса, миниатюрен, но тоже хорошо сложён. Он отличался весёлым характером и необычайным дружелюбием. Он был холост, но очень застенчив, поэтому девушек боялся. И всегда краснел. Его называли: Юра Яшин, красная девица.

Третий инструктор, Зинур Асфендиаров, не имел отношения к турбазе "Солнечная Долина", он тренировал альпинистов из лагеря "Красная Звезда". По программе завуча Франца Тропфа лыжное катание было включено в систему физической подготовки альпинистов. Зинур был красавчик, он всегда сонно улыбался, обнажая изумительно белые зубы, особенно выделявшиеся на фоне его оливкового загоревшего скуластого лица. Он был тонок в кости, гибок, знал, что нравится женщинам и отдавался им легко, но без восторга. Он жил на подмосковной станции Турист по Савёловской железной дороге, единственный из трёх инструкторов был женат, имел двух очаровательных близняшек-дочек, но это не мешало ему мотаться зимой по турбазам и альплагерям, не столько зарабатывая этим на жизнь, сколько её беззаботно и весело прожигая. Некое подобие Казановы или Донжуана.

Все три инструктора имели твёрдый первый разряд по горнолыжному спорту и катались на лыжах так заразительно красиво, что все, кого они обучали, преданно на них взирали с восхищением и внимали каждому их слову. Тонис катался академически, чуть подавшись вперёд, словно заглядывая за носок лыжи, легко прижав руки к туловищу, тыкал палками попеременно внутрь поворота, ведя лыжи по красивой плавной дуге, оставляя после себя змеевидный след с набросанными задниками лыж аккуратными холмиками снежных брызг. Юра Яшин катался размашисто, выводя лыжи вперёд, с каждым поворотом наращивая скорость, почти не закручивая своего ловкого тела, в его поворотах участвовали одни лишь, словно связанные в коленках, ноги, для которых будто не существовали бугры. Зинур катался так, будто проходил слаломную трассу, порхая по буграм.

По очереди инструктора дежурили возле нижней станции буксировочной канатной дороги, следили за порядком, помогали девушкам прицеплять бугель к движущемуся тросу. Зинур не упускал случая хлопнуть девушку ладошкой по аппетитной попке и прикрикнуть негромко, но отчётливо, сквозь очаровательную белоснежную улыбку: "Пошла!"