Горняк. Венок Майклу Удомо
Горняк. Венок Майклу Удомо читать книгу онлайн
В книгу включены ранние романы известного африканского писателя Питера Абрахамса, повествующие о социальных и политических проблемах ЮАР и других стран континента.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
И снова ее глаза обежали собравшихся. Задержались на Папаше — долго, задумчиво. Папаша любил ее. Как сильно — это знала только она.
— Не твоих рук дело, Папаша?
Тот скорчил гримасу и сплюнул.
— К сожалению, нет.
Лия перевела глаза на Опору.
— Нет, — отрезала та.
— Мейзи?
— Нет, Лия, не я.
Лия взглянула на Элизу. Она и так знала, что Элиза ни при чем.
— Элиза?
— Нет.
Посмотрела на Кзуму. Этот мог. Но он был с Элизой, пока не ушел на работу. Да если б он это и сделал, она бы прочла это у него на лице. Не лицо, а открытая книга.
— Кзума?
— Нет… А ты?
Лия улыбнулась уголком рта.
— Не убивала я его.
— Может быть, Йоханнес? — сказал Кзума.
Лия покачала головой.
— Нет, с ним я говорила нынче утром. Это не он. У Йоханнеса, как у тебя, все на лице написано.
— Тогда кто же? — спросил Кзума.
Лия пожала плечами и отвернулась.
К дому подъехала машина. Вышло несколько белых из уголовной полиции, в штатском. Застучали в дверь.
— Вот и полиция, — сказала Лия, не оглядываясь. — Впусти их, Опора.
В дверь опять задубасили.
— Тише вы! — крикнула Опора. — Иду я!
И заковыляла к двери.
Лия смотрела в окно на двор. Гордая и несгибаемая. Сильная женщина.
Мейзи поглядывала на Кзуму и тут же отводила взгляд.
Элиза сидела как можно ближе к Кзуме.
А Кзума смотрел Лии в спину и поражался. Она словно не волнуется. Еще сильнее и надменнее с виду, и голову держит гордо, как никогда.
Полицейские вошли.
— Здравствуй, Лия! — сказал первый.
Лия повернулась, посмотрела на него. Тень улыбки тронула ее губы.
— Выглядишь ты хорошо.
Он хорошо знал Лию. Сколько раз пытался поймать ее с поличным. Знал, что она содержательница незаконных пивнушек.
— Вы тоже выглядите хорошо, — сказала она. — Что, вам нужно?
— Ты знаешь, что погиб Дладла? — сказал он.
— Слышала.
— Кто это сделал?
— Вот этого не слышала.
— Ты знаешь, что он осведомлял нас о тебе?
— Мне говорили.
— И ты его за это не убила?
— Нет.
— И никого не подкупила на это дело?
— Нет.
— Он выдал твоего мужа и твоего брата. Это тебе известно?
— Мне говорили.
— Кто говорил?
— Доброжелатель.
— Как его зовут? — неожиданно рявкнул он.
Лия улыбнулась.
— Я не маленькая.
Тот улыбнулся ей в ответ и глазами попросил прощения. И перевел взгляд на Кзуму.
— Этот на тебя работает? — спросил он Лию.
— Он работает на руднике.
Полицейский обвел глазами комнату, приглядываясь к лицам, потом пожал плечами, улыбнулся.
— Ну что ж, Лия, хорошо, поедем с нами.
Кзума вскочил.
— Я с тобой, Лия.
Та с улыбкой покачала головой.
— Нет, Кзума, ты оставайся здесь и заботься об остальных, а я сама о себе позабочусь.
Пальцы ее впились ему в руку и сразу отпустили.
Тут вскочила Элиза. Она вся дрожала. Сжимала кулаки. Глаза ее сверкали, зубы стучали от злости.
— Уходите! — закричала она и бросилась на первого полицейского.
Тот поймал ее руки и отвел от себя.
— Забери ее, — сказала Лия Кзуме.
— Она ничего не сделала! — кричала Элиза. — Не трогайте ее!
Кзума пытался ее урезонить.
— Вот дикая-то, а, Кзума? — сказал полицейский.
— А вам какое дело? — огрызнулся Кзума.
Полицейский усмехнулся.
— Они молодые, — объяснила ему Лия. — Оставьте вы их.
Он отступил, и Лия вышла. Он смотрел на нее с восхищением. Губы крепко сжаты, глаза жесткие. Лезет в машину, а держится прямо, хоть бы ссутулилась.
Толпа, собравшаяся вокруг машины, наблюдала молча. Первый полицейский — жители Малайской слободы и Вредедорпа прозвали его Лисом — сел рядом с ней. Остальные прошли вперед.
Лиса любили, потому что он вел себя не как белый человек. Он был не прочь посидеть среди черных, даже попить их пива — когда не старался кого-нибудь из них изловить. И боялись его больше остальных полицейских, потому что Лис вылавливал больше нарушителей, чем другие…
Элиза, вырвавшись из рук Кзумы, выбежала на улицу. Машина тронулась.
— Лия! — жалобно возопила Элиза. — Лия! Вернись!
Но машина набирала скорость.
Элиза замерла. По щекам ее катились слезы. Руки стиснулись в тугие кулачки. И долгие горькие проклятья белым огласили улицу.
Кзуме пришлось внести ее в дом вместе с проклятьями и слезами. Машина уехала и увезла Лию, и люди медленно разбрелись по своим делам.
Кзума уложил Элизу на кровать Лии, склонился над ней, а она вся сотрясалась от мучительных рыданий. Что он мог ей сказать? Только стоять и охранять ее.
— Может, вернется, — выговорил он наконец и почувствовал, что это безнадежно.
Они бессильны. Является белый, говорит: «Пошли», — приходится идти. А оставшимся что? Только ждать. Сделать они ничего не могут. Безнадежно.
Постепенно рыдания Элизы затихли, она лежала без сил и тяжело дышала. Кзума взял ее руку. Рука холодная.
— Ты озябла, — сказал он. — Пойдем к огню.
— Ты иди, я скоро приду.
— Я подожду тебя.
— Нет, иди.
Он вышел из комнаты. Опора подогрела кофе.
— Отнесу ей чашечку, — сказала она. И пробыла у Элизы долго.
Кзума и Мейзи молча сидели у огня.
В уголке тихо плакал Папаша. Потом уснул.
Из комнаты Лии вышли Опора и Элиза. Элиза уже вытерла глаза. Она подошла к Кзуме и села с ним рядом, положив руку ему на колено. Опора подошла к Папаше и повернула его поудобнее, чтобы шея не затекла, а потом тоже подсела к огню.
Молчание длилось. Огонь погас. Зола пошла бледными бликами. Опора выгребла ее и принесла другой совок, с горящими угольями. Никто ничего не говорил. Без Лии в доме не было жизни.
Прошел час.
И еще один, и еще.
Все вздрогнули, когда с улицы постучали. Может быть, Лия? Может быть, ее отпустили? Опора, Мейзи и Элиза разом ринулись к двери. Но то была всего лишь соседка, зашла спросить, не надо ли чем помочь.
Все вернулись на свои места, тишина стала совсем уж гнетущей.
Прошел еще час.
Кзума взглянул на окно и застыл. Там, за окном, стояла Лия и заглядывала в кухню.
— Лия! — крикнул он.
Опора втащила ее в кухню, не знала, где усадить, дала ей кофе, предлагала поесть, плакала и смеялась. Лия с улыбкой принимала ее восторги. Мейзи гладила Лию по руке. Папаша проснулся, увидел Лию и прослезился. Потом опять уснул.
Элиза расплакалась и зарылась в плечо Кзумы.
Они носились с Лией, словно она вернулась из долгих дальних странствий.
Лия взяла Кзуму за руку и улыбнулась ему в глаза.
Явились соседи сказать Лии, как они рады, что она вернулась.
Всем хотелось порадоваться. Перед домом начались танцы — прямо-таки праздник по случаю ее возвращения.
Среди этого веселья Лия отвела Кзуму в сторону и сказала:
— Интересно, кто же убил Дладлу.
— Да, интересно, — подтвердил он.
Но кто убил Дладлу, так и осталось неизвестным.
Глава двенадцатая
Сумрак быстро сгущался. Элиза и Кзума шли домой. Так было уже десять дней. Все это время они любили и были вместе. И это было хорошо.
Каждый день, кончив работу, Кзума приходил домой и спал, и всегда, как в тот первый день, когда его разбудило ее присутствие, и приготовление еды, и пение, пела птица и будила его. И голос оказывался голосом Элизы — это она готовила обед.
А иногда, поев, они шли побродить куда-нибудь, где тихо и безлюдно. Говорили на этих прогулках мало — говорить было не о чем. Просто ходили. Близко прижавшись друг к другу, там, где не было людей, где земля была тихая и летний ветерок обвевал их лица, там и ходили. Смотрели на луну и на звезды и на далекие призрачные отвалы, а потом возвращались в комнату и сидели у огня, пока не наступало время Кзуме идти на работу. Тогда Элиза провожала его до того места, где они впервые были одни в тот первый вечер. А там он покидал ее и быстро шагал, удаляясь по тропинке. А она глядела ему вслед. Глядела, пока его не скрывала завеса тьмы. А тогда возвращалась в комнату и спала. Хорошо спать в постели любимого, даже когда его нет и он не может спать с тобой.