Двое против всех (СИ)

Только вот у Памелы был коммуникатор и банковская карточка за спинкой дивана. А у Сони - лишь долги, тоска и одиночество. Как у девяноста девяти процентов работников их фабрики. Даже удивительно, что ее, в отличие от Пэм, всё это не угнетало. Может, потому, что Соня стала ходить на проповеди Преподобного Мэддока? В конце концов, они были такими же слащавыми, как ток-шоу по телевизору, с той лишь разницей, что вместо недосягаемого ведущего их проводил обычный человек, проникшийся Корпоративным Духом и понимающий своих прихожан. Тем не менее Пэм все равно чувствовала себя там не в своей тарелке. Ей становилось жутко оттого, что нищие, работающие по двенадцать часов в сутки, люди даже не задумываются о том, как убого живут! Их не давила тяжесть каждодневной изматывающей работы, не расстраивало безденежье, они будто не тосковали по детям и внукам, собирались, становились в круг, слушали проповедь, а потом пели всякие идиотские песни с идиотскими же улыбками на лицах. Это было так глупо! И всё-таки... всё-таки иногда Памела им завидовала.

- Позови Хелен, - посоветовала Пэм Соне. - Она ведь раньше ходила с тобой, и ей нравилось на ваших собраниях.

- Хелен, - хмыкнула обиженно собеседница, - Хелен у нас больше не работает, ты не знала?

- Нет, - удивленно покачала головой Пэм и спросила с ужасом: - А что с ней? Уволили?!

- Наша трепушка Хелен получила перевод на другое предприятие. Говорят, с повышением, - многозначительно сказала Соня. - Во всяком случае, ее комната уже свободна под съем. За вечер вещички собрала и свалила. Даже радостью не поделилась, так торопилась уехать.

- Может, побоялась удачу спугнуть? - озадаченно предположила Памела.

- Может. Только не по-людски это.

Сказав так, Соня подхватила со скамьи объемистую, как она сама, сумку и вышла.

Пэм направилась следом - длинным серым коридором к проходной. Просканировала идентификационный браслет на турникете, отмечая время ухода, и вышла под жаркое солнце мегаплекса.

А все же странно. Хелен работала на предприятии столько же, сколько и Памела с Соней, у нее даже бывали выговоры с занесением, и вдруг на старости лет перевод, да еще такой быстрый - буквально одним днем. Особенно же удивительно то, что болтушка-хохотушка Хелен каким-то образом нашла в себе силы промолчать и не поделиться ни с кем такой тайной. Очень странно. Хелен была одинокая. Как Соня. Как Пэм. Как еще сотни других. Не верилось, что она могла вот так вот уехать, не сказав никому ни слова.

Памела двинулась в сторону дома, стараясь подавить поднимающееся в душе смутное беспокойство.

* * *

В зеркальном лифте работал кондиционер. Стройный русоволосый мужчина, одетый с иголочки, поправил галстук и придирчиво оглядел себя с головы до ног: достаточно ли идеально сидит костюм, не перевернулись ли запонки с монограммой, не покрылись ли дорогие ботинки тонкой патиной пыли?

На улице стояла тяжелая вязкая жара, но в здании исследовательского комплекса царила прохлада.

Легонько звякнул предупреждающий сигнал, лифт плавно качнулся, и двери бесшумно разошлись в стороны, выпуская пассажира на этаж лаборатории номер четыре.

Мужчина вышел в просторный холл и кивнул секретарше, стоявшей за стойкой ресепшна. Высокая изящная девушка поспешно подалась вперед:

- Сэр, к нам прибыли с проверкой из СБ корпорации.

Тот, к кому она обращалась, на секунду замер и обратил на подчиненную тяжелый немигающий взгляд.

- Почему вы немедленно мне не сообщили, мисс О'Рейли? - спросил негромко мужчина.

Мисс О'Рейли изменилась в лице и торопливо вполголоса зачастила:

- Я как раз собиралась, сэр, но они приехали до начала рабочего дня всего десять минут назад, вы по регламенту еще не должны быть на месте, а я ведь знаю - вы никогда не опаздываете. Я проводила их в конференц-зал, предложила кофе и вызвала начальника лаборатории. Он как раз отчитывается по работе, и...

- Мисс О'Рейли, - все тем же приятным, хорошо поставленным голосом перебил подчиненную мужчина, - если подобное повторится, вы будете искать новую работу. И я не уверен, что вы найдете ее в офисе.

- Простите, сэр.

- Как давно представитель СБ беседует с начлабом?

- Минут семь, - торопливо посмотрела на часы девушка и добавила: - С ними еще наблюдатель от комитета по биологическому оружию...

- Сообщите в отдел делопроизводства, что на этой неделе вы оштрафованы на треть оклада с занесением предупреждения в личное дело.

- Да, сэр, - девушка взмахнула длинными ресницами, смаргивая подступившие слезы.

- И отнесите это в мой кабинет, - на стойку ресепшна лег дорогой кейс.

- Да, сэр.

После этого мужчина потерял к собеседнице всякий интерес и направился к конференц-залу. Тихо пискнули наручные часы. Подчиненная смотрела в спину руководителю, стискивая потной ладонью ручку кейса. Начальник мисс О'Рейли был самим совершенством и мечтой любой девушки: красивый, сдержанный, с идеальной осанкой, одетый неизменно со вкусом, спокойный, но... очень властный и совершенно лишенный снисходительности.

Мягко открылась и закрылась дверь - управляющий лабораторией номер четыре вошел в конференц-зал. Здесь возле стены стояла включенная голопанель, на которой отражались объекты инфографики из отчета по работе лаборатории. Человек в белом халате - начлаб Мэйсон Каттер перемещал объекты по полю и что-то азартно объяснял. Чуть в стороне застыл наблюдатель от комитета Тони Тигз...

Когда мужчина увидел того, с кем беседует начлаб, сердце у него в груди глухо стукнуло и пропустило удар. Ладони заледенели, горло сжалось, и даже внутренности в животе, кажется, мелко-мелко задрожали. Усилием воли управляющий попытался взять себя в руки, глядя на миниатюрную блондинку, с интересом слушающую доклад научника. Ее светлую макушку было едва видно из-за широких спин двух здоровенных телохранителей.

Громко щелкнула дверная ручка, и белокурая женщина, услышав этот звук, обернулась к вошедшему. Ее красивое лицо тотчас озарила радостная улыбка.

- Боже мой, Дэйв Парсон! Неужели это ты?! - и Эледа Ховерс шагнула навстречу тому, кто двенадцать лет назад неудачно попытался организовать ее похищение.

* * *

Дэйв дежурно улыбался, но почти не слышал ничего из того, что говорила Эледа. Он весь сосредоточился на дыхании: вдох-выдох, вдох-выдох. Главное - не торопиться, не дышать слишком быстро, иначе он себя выдаст. Медленно. Очень медленно - вдо-о-ох-вы-ы-ыдох... Лоб покрылся испариной, а руки, наоборот, стали ледяными. Дэйв, словно заведенный, кивал на реплики мисс Ховерс.

- Знаете, мистер Каттер, - щебетала женщина, - а ведь мы с Дэйвом вместе учились в колледже. Он был лучшим в параллели, да-да. Но я все-таки обошла его по управлению рисками, верно, Дэйв? - и Эледа игриво ткнула бывшего однокашника кулачком в бок.

Только неведомым чудом ее собеседник не вздрогнул и не отпрянул. Дэйв вспомнил кафельные стены и пол, разводы крови и то, как она - вязкая и ярко-красная - плохо растворялась в воде, уползая в сток густыми ручейками...

- Однако он был великолепен по всем остальным дисциплинам, - продолжала рассыпать похвалы мисс Ховерс. - За это мой отец особенно выделял его из числа других учеников. Кстати, и я...

Эледа подмигнула Дэйву и продолжила:

- Он и тогда был симпатягой.

Лицо Дэйва, стоявшего рядом с ней, будто свела судорога радости, из-за которой он и молчал, не в силах произнести ни слова. Молчал и заливался жгучей краской. Но причиной тому было не смущение, нет, а смесь гнева с ужасом.

Начлаб и наблюдатель, не подозревая, насколько двусмысленны слова проверяющей, тоже вежливо улыбались и кивали.