Мальчик и Шкай (СИ)

Сердце щемило, дорога пугала, но звала за собой...

***

Старики оказались правы - река вывела его к цели. Поднявшись на густо поросший бугор, Тумай приложил ладонь к глазам, издали увидел башни крепости. На одной из них - самой высокой, как ему показалось, сидела крупная двухголовая птица. Да и сами башни - он насчитал двенадцать, казались похожими на головы гигантского змея, вытянутые на ребристых шеях. Сердце забилось чаще и, несмотря на зной, мальчик затрусил вниз, и бежал, бежал. Мощное строение росло перед глазами, и все больше напоминало чудище из древних преданий, которым раньше пугала мать, стоило Тумаю ослушаться или капризничать.

Крепость окружал ров, будто предупреждая - не подходи близко, ступай в лес. Тумай жмурился от солнца, поднял глаза, и вновь увидел страшную птицу на башне. Казалось, вот-вот она сорвется, закричит, и могучие когти вопьются ему в шею.

Массивные бревна крепости отпугивали. Мальчик не мог понять: зачем прятаться за такими высокими стенами, когда можно вольно жить в лесу, уважать его законы, и тогда вековые деревья станут домом и защитят от врагов. Но эти пришлые люди добровольно решили жить в тесноте, постоянно страдать от тягот и набегов. Степь - мальчик знал это от стариков, не таила в себе ничего хорошего, ее населяли злые кочевники, безжалостные хозяева растянувшейся от края и до края бедной, голой и пустой земли.

Вечером, если крепость отпустит его из чрева (он поежился от этой мысли), он вернется домой и обязательно расспросит обо всем старика Офтая. А пока мальчик робко шагал через ров по деревянному мосту, который хотя и был внешне прочен, но вселял только страх. Казалось, что эта непонятная конструкция вот-вот оборвется, и он упадет туда, в черную воду, которая наверняка кипит змеями и другими мокрыми тварями, которых привезли эти новые люди.

На входе его осмотрели два человека в очень странных, длинных красных одеждах. Для леса такой костюм не годился: он вмиг издерется о сучья, в нем сразу запутаешься и упадешь, подумал Тумай. Странные люди что-то спросили, и он ответил улыбкой. Тогда они жестом попросили показать, что в его котомке. Увидев туески с ягодами и медом, они лишь забрали черешковый нож. Воткнув его в венец сруба, они пояснили жестами, что мокшанин заберет его на обратном пути.

Мальчик указал на купола храма.

- Сегодня сам Мисаил в Тамбов прибыл, - сказал один из стражей, - так тебе туда, или на базар продать свое добро? Архиерей - в соборе, в кремле, а торговля в остроге.

Мальчик еще раз указал в направлении маковок церкви.

- Ну и иди, Бог с тобой, - сказал страж и засмеялся как-то странно, хватаясь за густую бороду и обращаясь к сотоварищу. - Лесная поросль на богомолье топает, ты видал когда такое?

Крытые соломой дома и постройки в крепости стояли без всякой системы, и если бы не украшенные крестами маковки храма, Тумай и не знал бы, как туда идти. Бескрайний лес казался ему более простым и понятным, чем это разделенное на две неравные части укрепление. Он посмотрел на крепостные стены: они напоминали сложные клети, наполненные землей и тяжелыми камнями, которые, видимо, бросали на головы врагам при осаде.

На пути все чаще встречались люди в таких же красных одеждах, что и у стражей, и другие жители, разношерстные, с оружием и без.

- Веселей, казаче, айда у церкву, - сказал проходивший мимо крупный человек с похожей на полумесяц серьгой в ухе, с голым торсом, в широких ярко-синих штанах, почти лысый, лишь с тонкой длинной змейкой волос на голове. Он покручивал ус, и вдруг слегка ударил мощной пятерней по плечу мальчика, свистнул, - и ты, хлопче, ступай с нами!

Тумай шел за странными, по-видимому, хорошенько хлебнувшими браги грубыми и веселыми людьми, слушал речь и не понимал ее:

- Поп приихал веселити, уму божьему учити! Иль порожними словами отгонять нам бусурман? - один казак входил в раж, пел, сочиняя на ходу, но другие, несмотря на общий хмель, его одернули. Дюжий парень не хотел умолкать, и тогда ему строго указали путь прочь от кремля, к шумным торговым рядам, чему он и сам был рад.

Шёл восемнадцатый год со дня основания города-крепости Тамбов. Как скоро крепла русская власть, так и засечная черта переносилась далее в "дикое поле" и теснила степняков. Тамбов построили по указу царя Михаила Федоровича для охраны рубежей страны и отражения набегов кочевников. Новая неприступная крепость не просто стала символом мощи государства, но и постепенно превращала эти земли в настоящую Россию: "дикое поле" заселялось и осваивалось русскими. В Тамбов стекался люд лихой и голутвенный - бедняки, беглецы, голь перекатная, у кого не было и гроша за душой. Были тут и служивые люди, и казаки, что искали воли и сытости в неизведанном, опасном приграничном краю.

Мальчик-мокшанин миновал самую высокую башню с проезжими воротами, на вершине которой как раз и сидела та самая двуглавая, как оказалось, искусно сделанная руками пришлых людей птица. В кремле он обогнул странный и довольно обширный участок с бугорками и воткнутыми в них сбитыми крестом досками и вышел к деревянному собору. На площади было многолюдно. Торговцы, ремесленники, женщины с детьми на руках, долговязая молодежь шумела, и казалось, что их много, но мальчик успел оценить, что людей с оружием в крепости всё же было заметно больше. Все они окружили вытянутый к небу сруб собора, и Тумай понял - люди стоят только потому, что всем не хватило места внутри этого здания, там, где совершалось какое-то сказочное, пышное действо. Он юркнул между ног, несмотря на шумные возгласы, лихо пробился локтями и оказался прямо перед открытыми резными дверями, откуда доносился незнакомый, сладкий запах, и стоящие спина к спине силуэты людей казались слегка расплывчатыми в этой золотой от жары и свечных огоньков дымке...

***

Тумай замер, и время будто тоже задержало дыхание, прислушиваясь вместе с ним к чудному, нездешнему пению. Мальчик не понимал слов, но не сомневался: такие нежные звуки могут издавать только божества.

- Господи, услыши нас, молящихся Тебе: укрепи силою Твоею Родину нашу, умножи славу ея победами над супостаты, - пели голоса, и он старался уловить смысл, но не мог. - Утверди всесильною десницею Твоею державу нашу, сохрани воинство ея, отыми от нас всяк глад и пагубу, и избави ны от огня и меча и нападения враг, и от всякаго восстания противнаго.

Ударили в колокол, мальчик подпрыгнул от неожиданности. Следом били красиво, переливисто, толпа зашевелилась, засеменила из храма, и спустя мгновение к людям, ступая по ковровой дороге, медленно вышел высокий, широкоплечий мужчина в длинном, расшитом золотыми крестами, одеянии. На голове сиял разноцветными камнями странный головной убор. Все кланялись этому человеку до земли, и Тумай последовал их примеру.

- Христос, истинный Бог наш, молитвами пречистыя Своея Матере, преподобных и богоносных отец наших, и всех святых, помилует и спасет нас, яко Благ и Человеколюбец, - пропел он, и мальчику показалось, что внутри, в мощном животе крупного человека звенел, слегка дрожа и умолкая, язык колокола.