Горняк. Венок Майклу Удомо

Одно время создателям политики апартеида, даже казалось, что они добились своей цели. Казалось, что они заставили всех своих противников склонить головы, полностью смириться, замолкнуть. Но события самых последних лет воочию показали, что это не удалось. В стране не прекращаются массовые народные выступления, — не помогает даже такая мера, как чрезвычайное положение, введенное правительством с июля 1985 года. Возник и действует Объединенный демократический фронт, сплотивший в борьбе с расизмом сотни различных организаций, в которые входят представители всех расовых и национальных групп населения страны.

Так что властям не удалось заглушить те ростки борьбы и солидарности, о которых говорится в «Горняке». Они проросли и в наши дни дают обильные всходы. Глубоко права Рут Ферст, известная южноафриканская общественная деятельница, сказав: «Если хотите пообстоятельнее разобраться в истоках освободительного движения в Южной Африке, убедиться в его закономерности и неодолимости, прочитайте роман Питера Абрахамса „Горняк“, главные герои которого— африканец Кзума и ирландец Падди. Идея сплоченности рабочих всех рас, во имя которой они пошли за решетку, в наши дни становится решающим фактором борьбы за свободу моей родины. Пророческий роман».

Действительно, порой кажется, что Абрахамс и впрямь обладает пророческим даром, какой-то особой прозорливостью. Эта особенность его таланта со всей силой проявилась в «Венке Майклу Удомо», где он попытался представить себе завтрашний день, будущее с его проблемами и трудностями, — и не только какой-то одной африканской страны, а, в сущности, всего этого континента.

Если «Горняк» — произведение в значительной степени бытового характера, то «Венок» поднимается уже до высот философско-политического романа. «Венок Майклу Удомо» — вещь сложная, неоднозначная, поэтому представляется нелишним остановиться на ней поподробнее, попытаться дать хотя бы краткий исторический комментарий к этому со многих точек зрения интереснейшему роману.

«Венок Майклу Удомо». Что значит само название? Венок, которым увенчивают героя! Или венок на могилу?

Роман завершается гибелью главного героя, так что название можно понимать двояко. Можно бы перевести его на русский язык и так: «Памяти Майкла Удомо».

Об этой книге высказывались самые разные мнения. Преобладающим было, пожалуй, что это наиболее крупное произведение Абрахамса и вообще самый интересный политический роман об Африке последних десятилетий. Споры вокруг этого романа не вполне утихли и к нашим дням, а когда-то они буквально бушевали: и в кругу литературоведов, и среди широкой общественности, и даже среди политиков. Спорили о многом. Например, французский перевод «Венка» сопроводил статьей, и весьма полемической, известный сенегальский поэт Леопольд Сенгор. В своем предисловии Сенгор — а он не только поэт, он многие годы был и президентом Республики Сенегал — в связи с идеями «Венка» рассуждал о бремени, лежащем на человеке, который оказался в своей стране на самой вершине власти. О его ответственности, о его одиночестве, о том, перед каким страшным выбором может поставить его жизнь. О том, можно ли оправдать предательство, совершенное во имя своего народа, его будущего…

Но жарче всего обсуждались грядущие судьбы молодых государств Черной Африки. Обсуждались и сразу же после выхода «Венка» — гипотетически, ведь таких государств еще не существовало. А потом, когда они стали появляться одно за другим, споры вспыхнули еще горячей: проблемы, возникавшие у этих стран, сравнивали с прогнозами «Венка».

Вспомним время, когда появился этот роман.

Вышел он на английском языке в начале 1956 года. Тогда карта Черной Африки еще была раскрашена в цвета метрополий.

Первым избавился от колониального статута английский Золотой Берег. В марте 1957 года он провозгласил себя государством Гана. А 1960-й стал «Годом Африки». На нашей земле возникли семнадцать новых государств. Затем, в течение двадцати лет на месте африканских колоний уже почти повсюду появились молодые государства.

Но все это произошло уже после выхода книги. А когда Абрахамс работал над своим романом, легко ли было это предугадать? Какой реальный пример мог тогда видеть Абрахамс? Только Золотой Берег, да и тут все было неясно, неопределенно.

В 1951 году на выборах в Законодательное собрание этой колонии победила Народная партия конвента. Было создано правительство, и лидер партии Кваме Нкрума стал премьер-министром. Однако во главе страны все равно оставался английский губернатор, сохранявший право вето. В 1953 году Законодательное собрание по предложению Нкрумы решило просить английский парламент принять закон о провозглашении Золотого Берега суверенным государством в составе Британского содружества.

Но это решение встретило оппозицию даже внутри страны. Вожди племен, феодальные элементы, сумевшие ужиться с колониальными властями, опасались, что демократическими реформами будут затронуты их традиционные привилегии. И вообще боялись активизации народных масс. По вопросу о будущем страны развернулась жестокая борьба. Она выливалась даже в вооруженные столкновения. В 1954–1955 годах, когда Абрахамс работал над «Венком», действительно трудно было представить, как развернутся события.

О «Венке» критики нередко писали, что место действия — Золотой Берег, а Майкл Удомо — Кваме Нкрума.

Книга, безусловно, дает основания для таких предположений. Абрахамс хорошо знал и Кваме Нкруму и многих из тех, кого принято теперь называть африканскими лидерами первого поколения. Так очевидно, что прототип Тома Ленвуда — известный деятель панафриканского движения Джордж Пэдмор, а в Поле Мэби можно разглядеть и черты самого Питера Абрахамса. Если бы не излишняя категоричность суждений некоторых критиков, то, видимо, не стоило бы специально упоминать о том, что художественный образ — это одно, а прототип — часто совсем другое, что Удомо наделен теми чертами, которые Абрахамс считал характерными для африканцев, возглавивших борьбу своих стран за независимость и ставших затем руководителями молодых государств; а называя государство, где разворачивается основное действие романа, Панафрикой, он явно хотел подчеркнуть: речь идет о типичной стране тропической Африки.

Несомненно и то, что образы и коллизии своего произведения Абрахамс, как всякий большой писатель, брал из самой жизни, творчески переплавляя и философски осмысливая жизненный материал. А то, о чем он писал, Питер Абрахамс знал отменно. Живя в Лондоне в сороковых и пятидесятых годах, он участвовал в организациях, подобных группе «Свободу Африке», находился в гуще митингов и споров, показанных в романе. Важнейшим событием освободительной борьбы Африки тех времен стал Пятый панафриканский конгресс. Проходил он в Манчестере в октябре 1945 года.

Двадцатишестилетний Абрахамс был здесь весьма заметной фигурой. Он выступал с предложениями, участвовал в составлении резолюций. Знал всех. Был в курсе всего. Он был в кругу единомышленников.

На этом конгрессе встретились люди из самых разных стран континента. Принятые резолюции стали известны во всех уголках Африки. Вскоре после окончания конгресса, с трудом собрав пятьдесят фунтов стерлингов, Кваме Нкрума основал в Лондоне журнал «Нью Эфрикен» с подзаголовком: «Голос пробудившихся африканцев». На обложке лозунг: «За единство и полную независимость». (Просуществовал этот журнал, конечно, очень недолго — денег было слишком мало). Одновременно с «Нью Эфрикен» в Манчестере стал выходить журнал «Пан-Африка». Выпускал его Джомо Кениата.

Это было время смелых, дерзких исканий. Большинство участников движения были молоды, страстно желали отдать борьбе все свои силы.

Об их настроениях можно судить по мыслям и высказываниям Майкла Удолю. При всей своей патетичности они были характерны тогда для Абрахамса и его единомышленников: «Мать-Африка! О мать-Африка, укрепи меня, дай мне силы исполнить мой долг. Не забудь обо мне среди многих своих питомцев. Я возвеличу тебя. Я заставлю весь мир чтить тебя и твоих сынов. Верь, солнце свободы вновь засияет над тобой. Ради этого я покинул тебя и долго жил на чужбине, среди чужих людей, ради этого страдал, терпел обиды, голодал и мерз. Все для того, чтобы вернуться и освободить тебя, освободить всех твоих детей, вознести тебя над теми, кто сейчас смотрит на тебя сверху вниз. Разве могут они понять тебя! Для них ты — земля, приносящая им богатства, а дети твои — рабы, которых надо держать в повиновении. Этому надо положить конец. И конец положу я, если ты мне поможешь. Я не вижу тебя сейчас, но чувствую, ты там, в темноте. Завтра я буду с тобой, в твоем лоне. Не дай мне затеряться среди множества твоих детей. Не оставь меня, помоги, направляй меня! Мое имя Майкл Удомо. Запомни: Майкл Удомо — орудие твоего освобождения…»