Наши дни(СИ)

В голове рождались только самые грустные мысли.

Я стоял и не замечал, как курю одну сигарету за другой. Ветер обдувал мое лицо и было очень одиноко.

Нужно будет сегодня вечером после работы пойти покормить уток и выпить водки. Жалко, что не с кем поговорить. Выговориться не получится. Хотелось бы рассказать, что я сегодня видел, а нельзя, секретность на мне висит. Ужас! Ну и работа....Хочется получать от работы позитива, а почти всегда только один негатив. Человек, не предрасположен, работать, кто бы, что не говорил, не врите себе. К чему он расположен, результат я видел на 8 линии Васильевского острова или что-то в этом духе.

Правильно сказали по радио: "Труд из обезьяны сделал уставшую обезьяну". По радио шутили, хотя это совсем был не юмор.

Обезьяна устала морально и физически, от этого проблемы с нервной системой и с психикой в целом. Разум обезьяны опьянен уже давно, и трезво ничего оценивать не может. Мы смотри различные видео в интернете, в которых разные люди падают и себе что-то ломают. Нам только смешно, а суть нам не интересна. Главное, что это случилось не с нами.

Например, я курю, то есть гроблю свое здоровье. Если мне наплевать на себя, вы думаете мне не наплевать на вас. Вы заблуждаетесь. Если же я задумываюсь, то мне напротив, абсолютно не наплевать на здоровье своих близких и родственников, да и только. На этом все.... Почему так получается, мне пока не понятно. Получается, я себя давно похоронил, а своим родственникам не дам этого сделать. Буду защищать, помогать и стараться беречь их всех.

Потом обезьяна поумнела, сделала себе оружие и взорвала к чертям всю 8 линию Васильевского острова. Мы не люди, мы все те же обезьяны, только обставили вокруг себя мебелью, различной техникой и научились писать. Суть осталась такая же. Животное оно и есть животное. Хорошее выражение: "Люди не меняются". Можно слово "люди" заменить на "животное".

Правильно кто-то сказал: "Самое опасное животное это человек". Нам не успокоиться, даже когда внешние враги не причиняют нам вреда, не-е-е-т, мы же друг друга грызть будем. Взяли и поубивали куча народа. Зачем? Наверно, для свободы. Зачем быть свободным? Или нет, не так, свободным от кого? Я свободен, когда пью немного пива, читаю, любимую на данный момент книгу и меня никто не тревожит.

Видимо, у тех неизвестных обезьян, кто такое натворил, запросы гораздо выше. Возможно, кто-то читает, а его постоянно достают, и он захотел убрать тех, кто его раздражает.

Если мы все захотим стать свободными и независимыми, наверно, тогда экология планеты сразу улучшится, потому что из племени разумных обезьян никого не останется.

Ой, хватит! Чего-то я совсем сник.

Врачи и тела на каталках уже исчезли за дверьми грузового лифта. Надеюсь, им помогут как надо.

Я решил еще покурить. Походил по крыше Главной больницы. Стоял и выпускал в небо струйки никотинового дыма. Собирался дождь и немного стал подниматься ветер.

По рации сказали, чтобы я возвращался на базу. От меня ждали отчета о задании. Мне очень не хотелось описывать, что произошло на 8 линии Васильевского острова. Погружаться в подробные описания я не хотел, вся ситуация еще сильнее засядет в мою память.

Докурив сигарету и потушив хабарик, втерев его ботинком в крышу больницы, пошел к Брейкеру. Захотелось почитать Стивена Кинга, но вспомнил, что я его забыл взять дома.

Когда сел в кабину, стал разглядывать шлем с рацией из нутрии и проводить пальцами по поверхности, чтобы нащупать что-то острое в нем. Шлем был как шлем, и все было гладенько.

Электронный голос снова поторопил меня. Надев шлем на голову, я нажал на кнопку запуска двигателя. Мне очень не хотелось сегодня еще куда-нибудь лететь и выполнять новое задание. Лучше оставить его до завтра, но как обычно от нас ничего не зависит.

Взявшись за штурвал правой рукой, стал тянуть его на себя. Брейкер отлично слушался малейшего движения рукоятки штурвала. Шумоизоляция у кабины вертолета была отличная, и поэтому кроме звуков реактивных двигателей ничего другого не было слышно.

Когда вертолет поднялся на нужную высоту, на лобовое стекло кабины стали падать маленькие капельки дождя. Я еще не летал в дождь, но на такой технике это будет не сложно. Отличные двигатели, аэродинамика, управляемость и супер аппаратура помогут мне избежать различных эксцессов нашей Питерской погоды.

Через секунду Брейкер, рассекая воздушное пространство наполненное влагой дождя, нес меня на базу МЧС.

Я крепко держал штурвал и увеличивал скорость. Внимательно следя за приборами и полетом, старался окончательно забыть о катастрофе. Раньше я умел резко отрезать всякие мысли о такого типа происшествиях или убийствах, когда работал в уголовном розыске. Сейчас не получалось. Как я не пытался от них отмахнуться или поменять ход мыслей, ничего не выходило.

Может я расслабился, а может из-за новой работы думал все пойдет гораздо лучше, и будут только белые полосы. Возможно, я думал, что напрягаться совсем не придется и моя новая работа станет и моим хобби. Хотя, что сегодня плохого для меня произошло? Ничего. Ровным счетом ничего. Хуже моей жизни от этого не стало. Только лишь встряска для нервной системы. Так чего я парюсь? Людей жалко, да полная беззащитность к внешним воздействиям. Опасно жить не запретишь.

Наверно, я подумал, что начал новую жизнь и весь мир вместе со мной заживет по-новому. Вокруг станет светлее, и залетают красивые бабочки.

Говорят, что люди не меняются. Значит и мир тоже. Люди становятся хуже, и значит тянут на дно все вокруг их окружающее. Прямо настоящая жизнь пепла в пепельнице.

Поток таких мыслей пришлось остановить, мне в наушниках приказали снижаться. Опять время полета составило минут 10. Хочется как-то подольше, чтобы все лучше прочувствовать. Техника то отличная. Если, конечно получиться залететь за стену, которая отделяет Питер от Ленинградской области, будет хорошо. Мне бы осмотреться там, может, что узнаю или увижу.

Сильный дождь так и не начался. Подлетев на расстояние около двух километров до пункта назначения, я начал сбавлять скорость Брейкера. Отключил турбодвигатели и на лопастном ходу стал подлетать к огромному зданию МЧС.

Во всех окнах здания МЧС над большими дверьми ангара везде горел свет. Все тоже работали. Я же надеялся на то, что этот полет на сегодня будет единственным. Не хотелось полной загрузки в мой первый рабочий день.

Подлетев к воротам, я переключил движения лопастей с высоких оборотов на низкие и стал снижаться. Рукоятку штурвала опускал медленно, чтобы шасси сильно не ударились о посадочную полосу, старался посадку сделать мягкой. Вдруг на меня кто-нибудь из начальства смотрит и проверяет мои летные навыки.

Вот шасси дотронулись до земли, и я отключил вращающиеся лопасти. Нужно было медленно подъехать к моему месту стоянки. Чтобы лучше катиться включились боковые подруливающие гидравлические двигатели.

Около моего места никто не стоял. Почему я вообще решил, что меня кто-то будет встречать? Ага, я спрыгну с кабины в руки многочисленных людей, и меня будут подкидывать вверх. Потом поставят на землю, вручат мне бутылку шампанского, которую я сильно потрясу, выстрелю пробкой под крышу ангара и начну всех и себя обливать им. Прямо как пилот Формула-1. Все как обычно проще.

Запарковавшись окончательно и убедившись, что Брейкер стоит правильно и завтра будет не сложно разворачиваться для следующего полета, выключил все системы. Снял с головы шлем и открыл кабину. Немного посидел и стал выбираться.

Сразу писать отчет я не хотел. В моем горле пересохло, и поэтому решил сначала сходить в столовую и выпить там чего-нибудь.

Спустившись по лесенке от кабины до асфальта, пошел в сторону лифта. Не успев дотянуться до кнопки вызова, как двери открылись, и из лифта вышел Колян.

-- Здорова еще раз. Ну как первый полет? - спросил Колян.

-- Брейкер очень крутой вертолет, а то, что там было это просто ужас, я такого никогда не видел. Ад во всех его проявлениях. Слов нет.