Тропою сна (СИ)

- Скажи, тебе понравились Серая туманность в система Кермала? - Эллино воображение тут же залил прохладный серебряный свет, кровать под телом стала зыбкой, но пружинистой как желе, а в душу заглянуло пучеглазое трехпалое существо, концентрирующее вокруг себя потоки прирученного воздуха. Девушка улыбнулась, ей стало так легко и радостно, как бывало только в детстве, или когда детство в виде Эмиля снова вернулось к ней. И последовавшие слова уже сопровождались ее теплой улыбкой.

- Понравилась.

- В следующий раз возьми меня с собой. Кстати я Олег, - мужчина подошел и пожал руку девушки. И Элины пальцы жутко не хотели упускать это короткое прикосновение, она удивленно на них посмотрела, а потом подняла взгляд и заглянула в глаза мужчине. - Могу даже сказать свое отчество. - Эля отрицательно покачала головой, продолжая улыбаться.

Янош с Лемом впали в легком обалдение. Во-первых, врач говорил очень странные вещи, а во-вторых, их замкнутая подруга, обычно только в крайнем случае выдавливающая из себя слова для посторонних людей, впервые на их памяти свободно заговорила с совершенно не знакомым человеком. Глаза медсестры вообще расширились на столько, что норовили выпрыгнуть из глазниц, а значит, для врача такое поведение тоже было не стандартным. Лем заметил порозовевшие щеки Эли, а Ян очнулся, распознав искры любопытства в черных глазах подруги.

- Зато меня интересует ваше отчество, а к нему и фамилия, - не преминул он вклиниться в задушевный разговор двоих, который с каждым словом приобретал какую-то неуместную в данных обстоятельствах интимность.

- Вы муж? - тут же впился в него взглядом странный доктор.

- Да какая вам...

- Нет, - сказала Эля. Глаза незнакомца быстро оттаяли.

- А я лечащий врач - Серебряков Олег Викторович, - представился он.

- В таком случае сообщите, что с ней? Каково ее состояние?

Доктор, как не в чем не бывало, взял из рук медсестры папку, и бегло просмотрев документы, ответил:

- В общем, состояние стабильное. Но есть легкое сотрясение, вызванное падением, растяжение связки, несколько синяков. Вывихнутую лодыжку мы вправили. Вот и все.

- В таком случае ее можно забирать? - раздраженно осведомился Ян, его поведение Эля никак не могла понять, но зато знала, что уезжать сейчас домой она точно не хочет.

- Не торопитесь. Сотрясение, не смотря на свою легкость, весьма коварная вещь, самые безобидные последствия - тошнота, рвота, головокружение. - И обратившись непосредственно к Эле добавил:

- Вам нужно находится под наблюдением в течении еще нескольких дней.

Ян был явно не доволен таким положением, будь его воля, он бы тут же сгреб подругу в охапку и увез подальше от этого типа, но молодой человек тут же оборвал мысли, устремившиеся в таком неожиданном направление.

- Прекрасно, если вы здесь пока не нужны, оставьте нас наедине.

Ни капли раздражения не промелькнуло на лицах мед персонала, из чего Эле сделала вывод, что клиника, в которой она очутилась явно не из дешевых. Оглядев большое светлое помещение, она благодарно посмотрела на Лема и тихо попросила Яна, чтобы врач остался.

- Ты в своем уме? Это наши можно сказать внутрисемейные дела. К чему ему все это слушать?

Медсестра беззвучной тенью выскользнула в дверь, ей не улыбалось попасться под руку красивого и горячего родственника пациентки.

Доктор скрестил руки на груди и отошел к окну, позволяя друзьям спокойно обсуждать свои проблемы. Эля с трудом оторвала от него взгляд, она видела этого человека впервые, но почему-то была уверена, что ему нужно знать до мельчайших подробностей все, что с ней связанно, а значит, нет разницы, рассказывать при нем сейчас или ему отдельно позже. Глубоко вздохнув, она поведала друзьям обо всем, что узнала прошлой ночью, несколько раз прерывалась, следя за реакцией Яноша. Недавний рассказ о проведенном совместно с Лемом ритуале, вызвал у него такой гнев, что Эле пришлось затыкать уши, чтобы не оглохнуть, и теперь она боялась даже представлять, что будет, когда он осознает, что все это имело еще и последствия. О том, что для спасения ребенка она должна пожертвовать своей жизнью, умнее было бы умолчать во избежание препятствий, которые наверняка начнут чинить ее мужчины, но девушка оставалась собой, всегда, что уж тут поделаешь.

- Охренеть!!! - воскликнул Лем, когда она закончила и запустил пальцы в свою шевелюру. Ян, сделав два стремительных шага, зло прикрыл ему рот ладонью.

- Тебе все это приснилось, слышишь меня, и не более. - Он смотрел на девушку так выразительно, что не поддаться его версии событий было трудно.

Лем, оттолкнул руку и только собрался рассказать другу о его дремучести, но их прервал, телефонный звонок. Ему очень не хотелось уходить посреди такого дивного разговора, но дела требовали немедленного присутствия, поэтому он, чмокнув Элю в щеку и шепнув, что вечером заглянет, покинул палату.

- А вы доктор как считаете, возможно ли такое? - со скрытой издевкой обратился к Олегу Ян.

- Я еще не достаточно разобрался в предмете разговора, чтобы делать какие-то выводы.

Эле сейчас находилась не в том состоянии, чтобы спорить, да и знала наверняка - Яна переспорить невозможно. Олег же, не выпуская ее ни на секунду из поля зрения, заметил, как побледнели щеки, опустели еще недавно переполненные надеждой глаза, и продолжил:

- Думаю, моей пациентке, нужно отдохнуть. Перенапряжение в ее состоянии чревато...

Ян смерил его уничтожающим взглядом и, подойдя к Эллиной кровати, твердо сказал:

- Не впадай в маразм. Эмиля скоро найдут, я поднял на уши всех нужных людей. От тебя требуется только не потерять окончательно связь с реальностью. Ты слышишь меня? - Ему хотелось хорошенько встряхнуть подругу, но пришлось сдержаться.

Четкость и уверенность слов Яноша, как всегда действовали на Элю отрезвляюще, хотя она всю свою жизнь не могла понять, как можно отрезветь от того, что для нее существует на самом деле, пусть даже это недоступно другим.

Эля утвердительно кивнула, ничего больше не оставалось, а когда Ян ушел, ей стало совсем плохо. Нужно было каким-то образом узнать у него, не снилась ли она ему хоть когда-нибудь, не смотря на его убеждение, что сны он вообще не видит, может когда-то раньше в детстве. Конечно, самым простым спасением для нее и ее ребенка мог бы стать Лем, уж его сны всегда отличались особой красочностью, он не будет переубеждать, а только поможет. Сестра умерла и двое парней давно стали для нее не просто единственным кругом общения, но и семьей. Другие варианты отпадали, все ее знакомства были весьма и весьма поверхностны, она никого не подпускала к себе близко, да и окружающим, ее общение было без надобности, обычно ее сторонились, человеческая стая в основном воспринимала Элю как бракованный элемент системы, который при полной невозможности починить, лучше игнорировать. Только взгляд Олега отвлек ее от неутешительных мыслей.

С первого мгновения их встречи, он смотрел так, будто она восьмое чудо света. На нее еще никто так не реагировал.

- Расскажи мне, где ты так долго была? - попросил Олег, и совершенно не смущаясь, к тому же игнорирую врачебный этикет, сел к ней на кровать, будто они не только познакомились, а находятся в родственных отношениях всю жизнь. И она рассказала. Совершенно все и это было так легко, как дышать, не смотря на то, что он постоянно перебивал и требовал прокомментировать тот или иной эпизод ее жизни. На исходе второго часа она свыклась с его пугающей привычкой делать все чересчур быстро и уже не обращала внимания, если он стремительно вскинув руку, поправлял катетер ее капельницы или, как фокусник, доставал неизвестно откуда новомодный прибор и измерял ей пульс.

Олег же чувствовал себя абсолютно счастливым от того, что стал причастным к полному тайн миру, отраженному в ее зрачках, тому, за которым раньше мог подсмотреть только через одну замусоленную от беспрерывного чтения книгу. Медсестра приходила за ним уже несколько раз, Эля, естественно, не была единственным его пациентом, и продолжать выполнять свои обязанности врачу все же пришлось. Но позже, совершая обход, производя массу отработанных до автоматизма действий, перед ним стояло только круглое лицо с персиковой прелестью щек, чуть вздернутым курносым носом и крохотной родинкой над тонкими губами. Его окликали, с ним здоровались и просили высказать свое мнение, но из сегодняшнего дня он запомнил только то, что было связанно непосредственно с черными как деготь глазами.