Те, кто помнил Цветаеву

После начала Первой мировой войны, в 1915 г., поступил братом милосердия на санитарный поезд; в 1917 г. окончил юнкерское училище. В феврале 1917 года командирован в Петергофскую школу прапорщиков для прохождения службы. Через полгода зачислен в 56-1 пехотный запасной полк, учебная команда которого находилась в Нижнем Новгороде.

В октябре 1917 г. участвовал в боях с большевиками в Москве, затем — в Белом Движении, в Офицерском генерала Маркова полку, участвовал в Ледяном походе и обороне Крыма.

Осенью 1920 года в составе своей части эвакуировался в Галлиполи, затем переехал в Константинополь, в Прагу. В 1921–1925 годах — студент философского факультета Пражского университета.

Вскоре после эмиграции С. Эфрон разочаровался в белом движении, желание вернуться на родину становилось всё сильнее. В Праге он организует Демократический союз русских студентов и становится соредактором издаваемого Союзом журнала «Своими путями», участвует в развитии евразийского движения, получившего широкое распространение среди российской эмиграции как альтернатива коммунизму. С. Эфрон примыкал к левой части движения, которая по мере углубления раскола евразийства все лояльнее относилась к советскому строю.

В 1926–1927 годах жил в Париже Эфрон, работал соредактором близкого к евразийству журнала «Версты».

В 1927 году Эфрон снялся во французском фильме «Мадонна спальных вагонов» (режиссёры Марко де Гастин и Морис Глэз), где сыграл роль заключённого-смертника в батумской тюрьме, которая длилась всего 12 секунд и во многом предвосхитила его собственную дальнейшую судьбу. С 29 мая 1933 г. — член эмигрантской масонской ложи «Гамаюн» в Париже. 22 января 1934 г. возведён во 2-ю степень, а 29 ноября 1934 г. — в 3-ю степень.

В 30-е годы Эфрон работал в «Союзе возвращения на родину», а также сотрудничал с советскими спецслужбами, с 1931 г. являлся сотрудником Иностранного отдела ОГПУ в Париже. Использовался как групповод и наводчик-вербовщик, лично завербовал 24 человека из числа парижских эмигрантов. С 1935 года жил в Ванве около Парижа.

Был замешан в похищении генерала Миллера. Согласно одной из версий Сергей Яковлевич был причастен к убийству Игнатия Рейсса (Порецкого) (сентябрь 1937 г.), советского разведчика, который отказался вернуться в СССР.

В октябре 1937 возвратился в Советский Союз, где ему и его семье была предоставлена государственная дача НКВД в подмосковном Болшево. Первое время ничто не предвещало беды. Однако вскоре была арестована дочь Сергея Яковлевича Ариадна.

Арестован НКВД 10 ноября 1939 года. Осужден Военной Коллегией Верховного Суда СССР 6 августа 1941 года по ст. 58-1-а УК к высшей мере наказания. Был расстрелян в августе 1941 года.

Юдина Мария Вениаминовна

Юдина Мария Вениаминовна (28.08/09.1899, Невель — 19.11.1970, Москва) – великая пианистка. Концертировала с 1921 года. Преподавала в Ленинграде, Московской консерватории, Музыкально-педагогическом институте им. Гнесиных. Профессор с 1923 года. Музыковед, профессор Московской и Ленинградской консерваторий.

Родилась в семье врача, с детства проявила способности к музыке. Поэтому вскоре начала заниматься с Ф.Д. Тейтельбаум-Левинсон — ученицей Антона Рубинштейна. В тринадцать лет ее приняли в Петербургскую консерваторию сначала в класс О.К. Калантаровой, затем в класс А.Н. Есиповой. Впоследствии педагогами Юдиной были В.Н. Дроздов, Л.В. Николаев. Она также брала уроки у Ф.М. Блуменфельда.

В 19 лет Мария Юдина поражала всех широтой познаний в гуманитарных науках. Она свободно владела немецким, французским и латинским языками. Помимо фортепиано, училась в классе органа и в дирижерском классе. В это время она изучала философию – от древних греков до Канта и Гегеля, дружила с М.М. Бахтиным.

М. Юдина искала свой путь в искусстве, музыка была для нее предметом духовным. Знакомство с сочинениями Вл. Соловьева, Трубецкого, Флоренского помогло сделать выбор. В 1919 году Мария Вениаминовна крестилась.

Живя в Петербурге, Юдина постоянно меняла квартиры – своей у нее не было. Иногда ей приходилось спать в ванной. Она обрекла себя на скитальческую жизнь.

Она обладала броской внешностью и не оставалась незамеченной. Вот как вспоминает о ее внешности Иван Всеволодович Шпиллер: «Репинский вдохновенный Лист в сутане аббата кажется мелким служкой по сравнению с грозной игуменьей в спортивных кедах, видневшихся из-под рода рясы, которая могла бы (ничуть бы не удивился) прикрывать и тяжкие вериги...» Зимой она ходила в тонком плаще и в кедах, с толстой суковатой палкой и старым перевязанным портфелем. Все попытки наладить ее регулярное питание силами искренне и преданно любивших ее друзей разбивались об ее упрямое неприятие никаких даров.

Только в конце жизни у Юдиной появилась собственная квартира в Москве, напротив Киевского вокзала. Дверь этой квартиры не запиралась, замка не было, внутри находилось только самое необходимое: кровать, рояль из пункта проката, стол с фотографиями любимых людей, шкаф с книгами.

Заниматься Мария Вениаминовна любила по ночам. Никогда не занималась собственно техникой. Когда ее спросили, как она играет своим неправильно сросшимся пальцем, она иронически ответила: «Неужели вы думаете, что играют руками? Играют вот чем!» – и она постучала себя по лбу.

В 1929 году профессор М.В. Юдина была изгнана из Петербургской консерватории за открыто проявляемую религиозность, в 1951 году изгнана из Московской консерватории за то же, в 1960 году освобождена от занимаемой должности в Институте им. Гнесиных в связи с переходом на пенсию.

В 1939 году Марию Вениаминовну постигло большое горе, от которого она уже никогда не могла вполне оправиться: погиб ее жених. С этого момента она взяла на себя заботу о его одинокой матери.