Игрушка (СИ)

Зазвучала увертюра и Наташа умолкла; а Оксана задумалась.

"Жить в социуме и быть вне его невозможно, - сказала Оксана в антракте, продолжая разговор, - тем более с такой общественной профессией, как педагог".

"Не так. Во-первых, дети на эти вещи совсем по-другому смотрят, а во-вторых, на работу я одеваю строгий женский костюм: тёмно-синий пиджак и такая же юбка. Все воспринимают такую одежду, как должное".

"Это на работе, а здесь; неужели ты не видишь и не слышишь эти взгляды и смешки вслед тебе?"

""Здесь" - в театре что ли? - уточнила Наташа, и Оксана согласно кивнула.

"Вижу и слышу, конечно. Но ведь такая рефлексия характеризует человека. Она хихикает по поводу моей одежды, а я, в свою очередь, получаю о ней информацию".

"Принудительное интервью?" - пошутила Оксана.

"Да, что-то в этом роде".

34 После спектакля женщины прогулочным шагом пошли домой. Оксана уговорила Наташу остаться ночевать у неё. Ей нравилось беседовать с новой подругой. Наташа много знала и была достаточно мудра, чтобы оперировать этими знаниями.

Поужинав, женщины уединились в комнате Оксаны.

"А ты знаешь, кому стоит памятник у парадного входа в Институт имени Герцена, где я начала работать?" - спросила Наташа и тут же сама ответила на вопрос: - Ушинскому Константину Дмитриевичу. Вот уж кого уважаю, так это его. Когда первый раз прочла его работу "Опыт педагогической антропологии" - обалдела просто".

"Да? И что же такого интересного ты у него вычитала?" - спросила Оксана.

"О, тут надо целый курс лекций организовывать, чтобы ответить на твой вопрос".

"Лекции в своей среде мы, конечно, организуем, - пообещала Оксана. - Ты сейчас мне хоть кое-что поведай".

"Не мне тебе - философу рассказывать: как в наших вузах дают диалектический материализм, - начала своё сообщение Наташа. - У нас материя первична, а мир един - материален. Так вот, у Ушинского по-другому, мир у него двойственен. У него организм человека - это одно, а его душа - это другое. Ушинский совсем иначе видит устройство мироздания. А ведь он старше Ленина на сорок шесть лет. Но Ленин своего соотечественника не услышал, а немецкого еврея Карла Маркса взял себе в духовные отцы. Почему?! Чему ты радуешься?" - последний вопрос был обращён к Оксане, которая вся сияла, расплывшись в широкой улыбке.

35 "О, если бы ты знала, Наташенька, как ты меня радуешь этими словами, - сдерживая смех, заговорила Оксана. - Ведь я сейчас тружусь над книгой рабочее название которой "Книга обо всём". Там я отстаиваю истинность дуализма, а Ушинский, судя по твоим словам, почти за сто лет до меня это делал. Он не стоит в списке философов и потому я его работ не знала, а ты мне помогла его узнать. Вот этому я и радуюсь".

"Мне очень врезались в память его слова: "душа действует на тело, а тело на душу", - продолжила Наташа.

"Даже так!" - восхищённо воскликнула Оксана. - Так это же утверждение абсолютно разрушает ленинский материализм".

"Более того, - подхватила Наталья, - он не только отвергал материализм, как ложную концепцию, он и предостерегал нас от принятия материализма. Сейчас я не могу процитировать его, но точно помню: он чётко указывал - материализм опасен".

"Хорошо, Наташа, - уже серьёзно сказала Оксана, - давай отложим этот разговор. Ты подготовишься. Соберём собрание наших и ты сделаешь доклад по Ушинскому. Нам нужно знать тех предков-соотечественников, которые указывали нам другой путь, нежели Ленин и ленинцы".

------------------------------------------

Через два месяца Иван перевёз свою семью в Северодвинск. И они поселились в центре города, в только что отремонтированной квартире, выделенной новому первому секретарю Горкома.

36 Основная часть жителей города трудилась на "Северном машиностроительном заводе" (СМЗ) - заводе по строительству подводных лодок для военно-морского флота СССР. Однако, город есть город, а значит были здесь магазины и школы, поликлиники и больницы, рестораны и столовые; были и различные городские службы, обеспечивающие его жизнедеятельность. Всё это сложное хозяйство требовало неусыпного контроля и внимания первого лица города. Как только это внимание ослабевало - начинались разброд и шатания: в школу должны были завести новую мебель, а старую по этому случаю уже вывезли на свалку, но вагон с мебелью застрял где-то в пути и теперь вот по этой причине срывался учебный процесс; лопнула труба парового отопления и целый квартал в зиму остался без отопления, а ремонтники не могли найти ацетилена, чтобы заварить-отремонтировать трубу; на хлебозаводе отключилось электричество - сгорела подстанция, и нужно было организовать доставку хлеба из Архангельска... ну и прочее тому подобное. Казалось бы - есть местная Советская власть, есть директор школы, есть начальник коммунального хозяйства (коммунхоза) города и директор хлебозавода, то есть - люди непосредственное отвечающие за конкретное дело. Почему старую мебель из школы вывезли до того, как получили новую, а в мастерских коммунхоза не оказалось запаса ацетилена; прочему на хлебозаводе нет аварийного дизель-генератора? Все эти и многие другие вопросы жизнедеятельности города приходилось решать Ивану. Он звонил начальнику данного участка железнодорожной дороги и просил его разыскать пропавший со школьной мебелью вагон, связывался с директором СМЗ и просил помочь городу ацетиленом, а заодно изыскать возможность подарить (продать, передать) дизель-генератор хлебозаводу.

37 Советская система власти работала так: любая промышленно-территориальная единица оказывалась жизнеспособна только в том случае, если её возглавлял хитро-пройдошливый, энергичный, коммуникабельный (способный договариваться) руководитель. Иван научился быть именно таким руководителем. Однако, все эти дела казались Ивану мелочными, по сравнению с теми задачами, которые ставила перед собой их компания и необходимость отвлекаться на эту "мелочёвку" раздражала Ивана. "Бытовуха", - как любил он выражаться, отнимала у него всё время и мешала делать главное дело - думать над тем: как вывести своё отечество из тупикового пути развития. Уже давно он не встречался со своими друзьями, не сидел на собрании, обсуждая с ними проблемы глобальной значимости. Всё это его мучило. Нужно было искать выход, и Иван его нашёл. Проработав год на своей должности, Иван понял, что необходимо искать такого заместителя, который позволил бы ему оставлять город на относительно длительное время и не опасаться, что жизнь в городе без него остановится. И Иван нашёл такого человека.

В городе был "Дом инженерно-технических работников" (ДИТР). Это что-то вроде клуба или "Дворца отдыха". Формально Дом принадлежал СМЗ, но фактически стал центром отдыха городской элиты. Дело отдыха и развлечений в этом "Доме" было так хорошо организовано и пользовалось таким спросом, что попасть туда простому советскому человеку горожанину-северодвинцу стало невозможно. Как всё хорошее в СССР, хорошо поставленное дело не стало распространяться вширь, а обособилось, окуклилось, замкнулось на себе самом и сделалось закрытым объектом. Возглавлял ДИТР молодой человек, окончивший Ленинградский Институт культуры по специальности "Социально-культурная деятельность; массовик-затейник". Пообщавшись с ним, Иван понял, что если этот молодой человек станет его заместителем - он получит возможность продолжить заниматься делом его жизни. Звали этого молодого талантливого организатора Виктор Павлович Сухов. Иван пригласил его к себе в кабинет и два часа они беседовали.

38 "Разве это правильно, Виктор Павлович, что к вам в ДИТР не пускают рабочих? Ведь мы же живём в государстве рабочих и крестьян, а у вас такие несправедливости творятся?" - спросил Иван гостя.