Маргарита и Мастер (СИ)

- До Скорой Помощи. - Ибо, чтобы, значится:

- Хотели Свободы - теперь посмотрите на Иё! - Как дохлая рыба плывет по реке.

Далее, какой простой фокус еще был?

Диму, сорвавшего слезы сострадания к человечеству своей постановкой пиесы В. Шукшина:

- На Север хачу, - поставили прямой вопрос об его личном участии на Последней Балу, как:

- Воланда.

- Справлюсь, - покрутил глазами в разные стороны Дима, еще за тридевять земель отсюда начинавший свой путь именно с этой роли.

- Может на этом и закончу, - пошутил он, чтобы не поняли, как он потрясен до глубины души оказанным ему доверием.

И решил то, что многие от него ждали, но все же не до такой степени:

- Будем не только встречаться, но и танцевать, просто плясать и кусать - имеется в виду ночью обедать - в:

- Закрытом на ремонт Грибоедове, - откуда сбежал его председатель Миша Козаков, прихватив с собой, так сказать:

- Нашу Телеграфистку - Геллу.

Дима перебрал во лбу всех своих знакомых, с которыми ходил в поход на Трою:

- Только чтобы никто не знал:

- Двадцать лет тому назад, - и назначил одну директором, другую управляющей, имеется в виду:

- Соломенную Шляпку и её Гусарскую Балладу.

- Кому еще я должен? - подумал герой, - надо бы уже сейчас расплатиться.

И назначил Михаила Маленького шеф-поваром, Германна Майора барменом, а Кота официантом, ибо это тоже не обидно, так официант, как последний в этой очереди за подарками судьбы никогда, ни с кем не делится не только чаевыми, но и фокусами обсчета добрых зрителей, во все глаза пытающихся их рассмотреть, не понимая, что:

- Всё уже сделано заранее, еще у кассы прямо перед раздачей:

- Вместо пятизвездочного в буфете был взят трехзвездочный, вместо Котлеты дэ Воляй - тоже котлета, но только просто:

- По-Киевски. - Кто думает, что между ними разницы нет - глубоко ошибается, хотя и не догадывается:

- Чем? - Хотя Котлета по-Киевски идет в три раза дешевке, ибо именно так называется Дэ Воляй в его дневной разнарядке.

- И главное не перепутать, - сказал Дима сам себе, - с кем я уже расплатился, а кому пока еще должен.

Глава 70

Нет, нет, по-другому:

- Главное не перепутать:

- Кому надо вернуть голову, а из которой уже:

- Выпить, - хорошего вина.

И пока не мог решить эту возникшую проблему даже, как номер один. А именно:

- Кто тот Берлиоз, - которого надо опять запустить в конкуренцию с СНС, чья, следовательно, голова, может с этим справиться?

- Но это еще не проблема по сравнению с тем, как бы не назначить себя самого тем конферансье - тамадой, которому оторвали голову, - сказал подвернувшийся под руку Монсоро, который не попал в число гостей, так как был перепутан толи с Варенухой - Стоиком, толи с Олигархом - Степой Лиходеевым, бывшим директором театра Варьете. И был, соответственно росту официантом, как он выразился:

- Как все.

- Вот тебе, - сказал Дима, - как раз можно оторвать голову, и знаешь почему?

- Почему? Все равно буду выше тебя ростом?

- Вер-рно-о. Ладно, пока иди, я подумаю.

- После такого предложения я уже не смогу думать, - сказал бывший финдиректор. - Оторвите, сэр, сразу, прямо сейчас.

- Можно-то можно, но как ты будешь работать?

- Смогу.

- В этом я хотя и сомневаюсь, но не сильно, но зрители, эти, как их, клиенты - гости, могут не понять сразу, кто пред ними:

- Призрак с Того Света, - или уже превратился в обычного Хомо Сапиенс Вулгарис, - но:

- Только пока еще не полностью.

Но согласился подменить Монсоро, когда тот пожаловался, что:

- Лучше бы я всю оставшуюся жизнь работал официантом в Космосе, чем мучиться, что сказать:

- Без головы.

В том смысле, что Дима согласился, но попросил:

- Пока что Кота, - поменяться с ним местами.

- С кем?

- С Монсоро, - я буду проводить над ним опыты.

- В том смысле, что над официантом, или наоборот, надо мной?

- Ну-у, ты знаешь, как проводятся фокусы: вместо одного показывается другое, такое же, но:

- Или чуть шире, или немного выше, - так что никто не замечает даже разницы:

- Между Онегиным и мной. - И заметить эту разность, как сказал поэт:

- Не просто, - зато и смысл есть:

- Радость, - когда удается ее обнаружить.

И значит, как обычно, Кот опять сел за стол писателей, но как Монсоро, а Монсоро, финдиректор Варьете, должность которого уже обложила почти со всех сторон своими людьми Рэдисон Славянская, представил благородному союзу людей и душ новую пьесу под ненадуманным названием:

- Побег из Ада.

- Боюсь, это будет скушно в последовательном изложении - поясните на пальцах: откуда, куда, зачем?

- Окей, - ответил Монсоро - Кот.

- Начинай-те, что вы мычите, как, как этот, как его?

- Кот, - подсказал Плинтус.

- Да, как Кот - Мот.

- Если вы намекаете на мою состоятельность с иронией, то расскажу всю правду:

- У меня есть деньги.

- Зачем тогда ты пишешь эти пиесы, если у тебя:

- И так всё есть?

- Так именно для этого, - ответил Кот.

- Для этого, - повторила СНС, и добавила: - для чего, для Этого?

- Так написано, что сначала было Слово, - следовательно сначала надо его написать.

- Логично, - поддержал Кота Войнич.

- А чтобы правильно рассказать о том, что было, надо изобразить Это Было, как Настоящее, но!

- Но?

- Но имея в виду, что Настоящее - это только Рассказ том, как они бежали от погони.

- Собственно, Праздник, который всегда с нами - это и есть то, что было, было, было, - сказал Пеле.

- Они там пьют, гуляют, а мы работаем на плантации, и думаем, что это:

- Одно и тоже, - понял Плинтус.

- Они на банкете изображают нашу работу на плантации?! - немного изумилась СНС.

- Иначе это нельзя назвать работой, - ответил Кот.

Которого она не узнала, думала это вылитый Монсоро - финансовый воротила подпольными билетами и контрамарками в Сиэтэ Варьете, намекая каждый раз:

- Будут такие фокусы, что ни один желающий их не уйдет с пустыми руками.

И здесь все ждали:

- Что хорошего принес вездесущий Дед Мороз? - И оказалось, именно праздник всегда будет с нами, даже если сошлют, как Данте вместе с Вергилием в Ад. И упомянули, кстати, Хемингуэя, как единственного, доступного в подлиннике писателя, остальные - местные - были уже покрыты настолько крепкой броней, что, как написано в Библии:

- Больше похожи на саранчу, покрытую школьными сочинениями, изложениями и диктантами, как броней последнего поколения, что впору только радоваться, что книг-то, оказывается и:

- Нэт!

- Так вы считаете, что Литература - это и есть та Библейская Саранча, которую...

- Не которую, - поправил Кот, - а с:

- Которой мы и призваны бороться, как с тем, чего нет.

- Как бороться с тем, чего нет? - спросил, не подумавши Плинтус.

Вот как написано:

Есть упоение в бою,

И бездны мрачной на краю.

И в разъяренном океане,

Средь грозных волн и бурной тьмы,

И в аравийском урагане,

И в дуновении Чумы.

Все, все, что гибелью грозит,