Снаружи и внутри. Часть первая (СИ)

Меня особенно достает Кукаиндекс. Оказалось, с ним все хорошо знакомы, даже удивительно, как все подобрались. И всех он в свое время доставал, даже отличницу Ирину. Она уже на шестом.

Я опять завел про дежурства на скафах, мне просто очень интересно.

- Ну хватит уже, наливай. А то уйду. - Вклинился Вован, то есть Влад. Все рассмеялись, и туса покатилась по накатанной. Легкий флирт, песни под гитару.

Вован спел новую, про рабыню, и про свободные кадели, любовь фрика и рабыни, их приключения, борьбу за освобождение, а в заключение - "Свободные кадели сидели на тарели! Вот тут-то мы их съели!" И конец: "Ах, фрикадельки, ух вы милашки! Та-ки-е вы вкусняшки!". Фри Кадель, кто не понял. И фрик Кадель.

Потом устроили танцы. Дверь пришлось открыть, иначе не потанцевать. Так что заняли коридор. В соседней комнате тоже тусили, и мы объединились. На то и общежитие. Мне понравилось. Ну, и хоть немного информации про эм-двадцать.

Глава 8. Клуб "Веселые поросята"

Есть друзья и подруги, приятели и знакомые. Но всегда ты выделишь человека, который близок тебе по духу. Даже если он не друг. И как его назвать?

Какой-то древний китаец

Новоиспеченный, или, лучше сказать, будущий микронел Настя этот вечер провела в клубе.

Как и следовало ожидать, Анастасия Михайловна Роллен прошла собеседование успешно. Всегда переволнуешься зря. Теперь курсы переподготовки, и на микроскаф! Ура!

Настена набрала номер мамы:

- Мамочка, я прошла!

- Поздравляю, дорогая! Что спрашивали? Ты повторила гистологию и патанатомию? - мама врач и преподает в медучилище. Всегда сокрушается, что медсестры плохо знают эти предметы. Вааще не знают, надо сказать. Но Настя-то врач!

- Да, мамуль, но спрашивали больше про мое отношение к модулям и живым микронелам.

- А Лиона как? - мама старалась следовать моде. Себя тоже стала называть Мариам.

- Прошла, нормально. - Настя состроила гримаску. - Отмечает со своим Гео, они сразу улетели в Крым до конца выходных.

- Что теперь, солнышко? - голос мамы смягчился. Жалеет ее, переживает, что дочка одна. Тем более в такой день.

- Обучение методом погружения, то есть с утра до ночи, до февраля примерно. Практика в модуле. Экзамен, потом - в стазис, стажировка месяц.

- Это не опасно? - Взволнованно звучит голос, но выражение лица мамы не меняется. В маске она, что ли?

- Мамуль, ты же знаешь все лучше меня. Не опасней, чем ездить на машине или на самолете летать. - Настя присмотелась к голограмме. Да, лицо поблескивает, как маска. - У тебя что на лице?

- Новая маска с наноувлажнителем. Потом расскажу, как будет. Надо держать час. Настенька, а волосы, волосы?

- Ну а как ты думаешь? Уже все. Я сразу сделала процедуру, как только утвердили. В госпитале, бесплатно, все как положено. Как у вас дела?

- Дела нормально. Кудри твои жалко. Еще бы могла недельку - другую покрасоваться. Зачем поторопилась? - Заныла мамуля. Ну что за манера, жалеть о том, чего не вернешь. Процедура удаления волос радикальная, то есть с концами, и все это знают.

- Мама, ну о чем ты говоришь? Что мне эта неделя?

- Включи изображение. - Настя любила болтать, как по древнему телефону, отключая свою круговую съемку. Ей не нравилось, что стены без конца ее снимают и транслируют. Но включила голосом все, что требуется и снова обратилась к маме:

- Да, мамочка. Смотри.

- Покрутись, наклони голову. - Мама придирчиво осмотрела дочь, лишенную главного украшения. - М-м, неплохо. - Она явно решила поддержать Настю. - Пойдет. Форма головы вполне, вполне. Подбери хороший рисунок для макияжа сверху. Только не мельчи. Тебе пойдет изображение с крупными деталями.

- Ну да, ну да. - Дочь рассеянно перебирала какую-то бижутерию.

- Куда-то собираешься?

- Да, прогуляюсь. Как все-таки у вас дела?

- Папа на работе, я как видишь, уже дома. Все хорошо, не волнуйся. Да, твои вещи летние, из отпуска, у нас остались, не забыла?

- Нет, мамуль, не забыла. Пока пусть полежат, ладно?

- Да конечно. Я тогда приведу их в порядок, - мама тоже предпочитала древнее отношение к гардеробу. - Ну, пока, целую.

- Спасибо. Целую, мамулечка! Папе привет.

Так, перед мамой отчиталась, теперь отдохнуть. Как, интересно? Надо отметить это дело. Лимона улетела. Надо развлекаться одной. Настя решила поехать в клуб потанцевать. Одеваться!

Надо сказать, Насте очень не нравился общепринятый стиль одежды. Ну, то есть выбираешь цвет верха-низа и получаешь так называемое "напыление", то есть комплект одежды в виде комбинезона. Можно посложнее, то есть моделировать на голограмме, в том числе и вечерний вариант, хоть платье, хоть костюм. Для украшения можно использовать хоть стразы, хоть бриллианты.

Да, все вполне удобно и функционально, одежда напыляется на личный виртуальный манекен, пара-тройка накладок, и застежки на местах. Надела и пошла. Комплект после использования распыляется, гигиенично, и возиться не надо.

Но с Настиным типом фигуры в результате получалось нечто, на ее взгляд, невообразимо унылое. Ну и нескладное. Настене необходимо где-то посвободнее, где-то внатяжку, где-то чтобы было приспущено, где-то присобрано. Поэтому она одевалась в самодельные одежки. Некоторые же, уповая на то, что волос нигде нет, напыляли для скорости костюм прямо на себя, на белье, как колготки. Бр-р.

А Настя научилась пользоваться швейным агрегатом, вернее, ее мама с детства учила. В принципе то же самое, голограмма, виртуальный манекен. Но все шилось из красивых тканей, по особым выкройкам. Правда, в отличие от комби эти наряды требовали внимания, подгонки, стирки, места для хранения. Затраты были, конечно, больше. Но дело того стоило.

Итак, на сегодня Анастасия Роллен выбрала торжественный стиль "Двадцать второй век", костюм, который предусматривал головной убор, полностью закрывающий голову. Без волос все-таки пока непривычно. Да и пока не продуман грим головы.

Тогда, в двадцать втором веке, было принято носить один цвет, щедро сдабривая костюм металлическими элементами. Значит, стильное старомодное серебро под двадцать второй век, диадема, цепочки, кольца, перстни и браслеты на руки и на ноги, сережки во все дырочки.

Одна сережка была пра-прабабушкина, настоящая из того времени, ее вставляем в открытый пупок. Комбинезон, кстати, имеет полупрозрачные вставки, нашлепки под кожу и вырезы как в нужных, так и в неожиданных местах. Интригующе.

Мантилья, а точнее большой завернутый платок, прикрывает голову и закрепляется диадемой. То есть, рисуем только лицо. Настя задумалась. Не хотелось ей покрывать все лицо красками, как делали в том далеком веке.

Судя по дошедшим записям, в двадцать втором на лицо наносили плотный слой грима или маску яркого цвета. В разные периоды это мог быть металлик - золото, серебро, медь и прочее, или яркие оттенки желтого, красного. По грунту рисовали брови вразлет, обязательно яркой контрастной краской, а на щеке черной краской изображали статус.

Женщины рисовали что-то вроде такого клейма на левой щеке, а мужчины на правой. Часть клейма была татуирована или шрамирована, точно Настена не помнила. Скорее всего, все вместе. Что-то меняется, что-то нет.

По статусному шраму-татуировке-рисунку можно было многое узнать о человеке: возраст, семейное положение, уровень дохода и регион происхождения.

Например: незамужняя девушка (но не против выйти замуж) двадцати пяти лет из Тамбова, доход выше среднего. Или: холостой мужчина из Пензы, тридцати лет, ищу пару для встреч без обязательств, доход средний. Ну и так далее.

Настя задумалась, как бы она отразила свое семейное положение. Незамужем, а дальше? Нет, невозможно. Статус рисовать не будем.