Маргарита и Мастер (СИ)

- Никто не мозет-т. - Вот так, достукались, доскакались, а Воланда играть некому. Как и было сказано:

- Чего ни хватишься - ни хрена ничего нет.

- Да я бы сыграл, - крякнул Дима, пристроившись опять за кофеваркой, как будто пил месяц - не меньше, и теперь столько же надо пить кофе, точнее, он-то, все знали, если и пьет, то только с горя, что очередная, как он констатировал:

- Тварь, - опять изменила со сменщиком. А кто был его сменщиком - можно только догадываться, ибо:

- Парень работал не в одной, и даже не в нескольких, а:

- Во многих мистификациях. - Но!

Но эту, хотя и получил по большому блату сразу и первым - никак не мог, так сказать:

- Взять в ум. - Как ни хмурил брови, и ни вытягивал вперед губы - не тянуло на высокие, так сказать, отношения с:

- Миром Той Стороны мира.

- Хотя ясно вижу, что мохгу! - сказал он.

- Хорошо, вас Диман и будем пробовать на Королевича, потустороннего мира.

- Вы кого имеете в виду? - не понял Дима.

- А кого мы снимаем? - спросил сам себя Михаил Маленький, к своему ужасу, понявший:

- Мозхги заклинило! - Вот не могу вспомнить и всё, кого из Них сейчас надо снимать.

У меня есть этот, как его, второй режиссер, с папкой от сценария? - спросил он.

- Это надо спросить у второго режиссера с этой, как ее, трещеткой.

- Трещетка - это я, - выдвинулась на первый план Алла Два. Оказывается, она сидела в баре на корточках, и теперь встала и перепрыгнула через стойку, но не побежала сразу дальше, к своему счастью, а притормозилась-задумалась на красном кожаном, высоком барном стуле, в ожидании какого-то особого приглашения.

У Михаила ёкнуло сердце. К чему бы это? с тревогой подумал он.

Плинтус, который пересел со своего коня - форте - за тарелки, брякнул и как приговор бухнул большим барабаном:

- Дама не может быть участником Человеческой Комедии!

- Я не посмотрю, что я здесь одна и отправлю кого-то в его первобытное бесполое сусествовань-и-це. И для всех, - добавила она, соскользнув со стула:

- Расшифруйте мне, пажалста, слово ОНА.

Даю предварительную наводку:

- Оно делится на два двумя способами, как-то, а лучше, а именно:

- ОН-А, и О-НА. - Какой способ вы выбираете?

- Третий, - зачем-то сказал Электрик со своего восьмиместного стола на другой - противоположной от бара - стороне зала, куда подсел и Михаил Маленький, а все покойники так и стояли за своей - как выразился Гаркуша - ракетной установкой, называемой в простонародии:

- ТО, что дает людям, называемым актерами, жизнь вечную, ибо оживут они в будущем:

- Только бы сняться!

Только бы попасть в ее объектив!

Один из них, как было сказано, уже раз пытался продвинуть и себя на роль Иисуса Христа, и сейчас тоже чё-то шевельнул бровью:

- Если надо - сделаю, ибо: давно хочу.

- Тебе уже было сказано, - отрезала Алла Два, - покойников на Эту роль не берут.

- Почему?

- Ты как маринованный огурец, и было бы в высшей степени странно, найти тебя опять на грядке. Тем более, в капусте.

- Почему в капусте? - слабо возразил Алексей Девотченко, но. Но пока что заткнулся.

- Я, пожалуй, попробуюсь, - сказала она. И добавила: так как никто из вас не дал расшифровки слова ОНА, то я сама об этом и расскажу.

Это и Он и Она, ибо буква А означает отрицание, значит Он и Не-Он, следовательно, и:

- Она.

- Вы не рассказали про второй вариант, - напомнил Электрик.

- Второй? Какой второй, ах, второй, пажалста:

- О - это Осирис. На - Нефтида.

- Значит, вас можно называть Любовница? - спросил Михаил.

- Да.

- А также, - добавил Электрик, - Любовница э-э:

- Самой себя, - ибо вы же и Осирис.

- Боюсь спросить, кто ваш муж? - сказал Дима. И не успел он что-то возразить, проинтонировала:

- Их либе дих.

- И узе давно? - сказал Диман, слегка начав заикаться.

- Как будто ты не помнишь нашу связь в буфете для других закрытом, - и Алла Два даже не улыбнулась, но улыбка, как насмешка судьбы, тем не менее прилетела к барной стойке и села прямо на горячую кофеварку. И через нее было совершенно ясно:

- Дима улыбнулся в ответ, - а это уже и есть то, что называется:

- Контакт между покупателем и продавцом Брауншейгской:

- Не только друг без друга, но и без колбасы, - они уже никогда не будут.

- Но мы снимаем Иисуса Христа, реализующего мечты-планы Адама, - встрепенулся Михаил Маленький, - каки Анубисы, Осирисы, Изиды, Нефтиды, и их Сеты и Горы?

- Это одно и тоже, - высказался Стоик, о котором забыли, - только раньше Этого было.

- Но мы хотели снимать Иисуса Христа, - сказал почему-то обиженно Миша.

- Дак сымайте, - сказала Алла Два.

- А мы будем ему оппонировать, - сказал иё Дима.

Но тут возразил Электрик:

- Оппонировать ему у вас нет никакой логической возможности.

- Почему?

- Да, почему?

- Это, как уравнение пятой степени, при решении которого физик-математик Галуа сказал, что:

- Делится на две части. - На уравнения, не имеющие решения, и на имеющие. - Потому ваше оппонирование относится к разряду уравнений, не имеющих решений. Надо обязательно говорить не:

- Докажите ваши сатисфакции, - а наоборот:

- Расскажите, как Это было. - Андестенд?

- Доказательство не лежит в области решений, - сказала Алла Два Диме, а он переспросил:

- Решение не лежит в области доказательств?

- Доказать - это значит спросить:

- Кто-нибудь еще так думает? - сказал Электрик. И добавил:

- Это не логично, ибо перед вами уже Человек, который Так думает. Это всё равно, что попросить Рижский Бальзам, - он ткнул пальцем в черно-золотую бутылку на настенной витрине, как будто предлагая купить ее в складчину, а:

- А она уже стоит перед вами! - Нет логики просить то, что Уже вам дали. Оно перед вами, а вы говорите:

- Покажите. - Нелогичная тавтология.

- Это все равно, что нельзя войти в одну реку дважды, - сказал Стоик-Леха, жалея, в общем-то, что упустил Аллу Два этому Лже-Димитрию.

- И тем не менее, - сказал Пли, изобразив на барабане тяжелую поступь - нет, не Каменного Гостя - а своей любимой бабушки в роли Екатерины Второй, по которой сидящие в Званой Комнате Потемкин с Орловым и Зубовым должны были определить:

- Кто сегодня фаворит намбэ ван.

- Да, да, - поддержал его режиссер, - нам придется войти в эту реку дважды, но не как на суде первосвященников, а в:

- Рассказе о Воскресении.

- Как в песне, - почему-то поддержала его Алла Два:

- Если кто-нибудь, кто Слушает - Меня послушай.

Глава 60

Далее...

И Аллу Два начали снимать в роли, э-э, так сказать:

- Жены Зевса, - в его сегодняшней эманации Димы, который для придания-приведения себя в достойное его положения состояние, избил Леху-Стоика, для чего сначала заорал на него:

- Тебе говорили, чтобы не ходил в милицию-полицию для очередного доноса?!

- Дак, естественно!

- Зачем пошел?

- Совесть.

- Что совесть? Именно в этот момент ты открыл существование совести не только у директора - Машины-Олигарха - а также у финдиректора, этого, как его?

- Да я и есть на самом деле финдиректор, - поначалу попытался обмануть представителя потусторонней власти Стоик.