25k (СИ)

- Я... хозяин этого человека. И имею полное право пристрелить всякого, кто покусится на мою собственность, - мужчина обвел взглядом зевак, ища у них поддержки своим словам. Охранники подтянулись поближе, как бы невзначай стараясь прикрыть себе и своему боссу спину. Некоторые жители с готовностью закивали и, удовлетворившись этим, работорговец вновь обратился к женщине:

- Как ты думаешь, что может помешать мне отдать приказ расстрелять тебя, как наглую бродячую собаку...? - на уровне ладони Анжен Ли сверкнул зайчик от показавшегося из рукава кончика клинка. Мужчина лишь мельком скосил взгляд, заметно побледнел и вновь обратился к молчаливой собеседнице: - Но я не кровожаден... Давай попробуем разрешить это недоразумение мирно. Две тысячи монет, и этот бедолага твой.

Анжен Ли лишь фыркнула в ответ, а клинок еще больше показался из рукава. Мужчина нервно облизнул губы, уже, похоже, смирившись с тем, что придется проучить эту чертовку. Но вот какую цену придется за это заплатить?

- Хорошо, двести монет за этого вшивого доходягу, и ударим по рукам..., - и как бы торопясь оправдаться: - ...подобрали его неделю назад у предгорья. Одели, накормили... А кто за это заплатит?

Трус, - разочарованно подумала про себя Анжен Ли. Напряжение спало, осталось лишь презрение. Работорговцы внимательно следили за женщиной, ловя каждое ее движение. Аджен Ли достала маленький тряпичный сверток и кинула его в ноги работорговцу. Тот, подозрительно поглядывая на женщину, кивнул беззубому мужичку - мол, нагнись и подними. Охранник наклонился, поднял сверток и отдал его боссу. Тот поднес ладонь со свертком к своему лицу и осторожно развернул другой рукой. На лицах работорговца и охранника заиграли брызги бриллиантовых зайчиков. Работорговец молча завернул кулек и засунул его поглубже себе за пазуху, затем, не говоря ни слова, махнул рукой охранникам и забрался в повозку. Караван заскрипел, затрещал и продолжил свое неспешное движение вглубь городка.

Анжен Ли обернулась и увидела, что молодой человек неподвижно застыл на коленях возле своего мертвого товарища. Женщина покачала головой и подошла ближе. Она опустилась на одно колено и положила на плечо незнакомца ладонь, а когда тот обернулся посмотреть на нее, кончиком зажатого ладонью меча срезала с его рук веревку.

- Пойдем... Ему ты уже ничем не поможешь. Тут недалеко. У меня комната. Переночуем, а там дальше посмотрим, - женщина говорила короткими рублеными фразами.

Юноша, все также сохраняя на лице невыразительную маску, поднялся и побрел вслед уходящей женщине.

- Кто ты? - время шло, а ответа не слышно. Анжен Ли обернулась и, пятясь назад, попробовала еще раз: - Как тебя зовут, парень? - юноша опустил взгляд в землю и никак не реагировал на вопросы.

В душе женщины стало расти раздражение и недовольство собой. Глупо, как глупо. И что это на нее нашло. Вступиться за какого-то вшивого раба. Где это видано, что бы Анжен Ли Кортесс, первый меч северных пустынников, обнажила свой клинок в защиту простого смертного?

В сердцах ударив ногой в дверь низенькой одноэтажной халупы, женщина вошла в свое временное обиталище. Даже не потрудившись придержать дверь перед своим спутником, она раздраженно стянула с себя куртку, сбросила наруч и, не разуваясь, плюхнулась на хлипкую кровать в углу пыльной комнатушки. Сумрак уже поглотил пространство комнаты, и женщина из темноты с удивлением наблюдала, как вошедший следом молодой человек безошибочно отыскал взглядом ее лицо и, едва заметно кивнув, осторожно опустился на табурет у стены.

Анжен Ли почему-то боялась его взгляда. Было нечто пугающее в нем. Утони она в этой синеве и дальнейшая жизнь уже не будет такой привычной и знакомой. Но отвести взгляд - это значит признать превосходство над собой. Нет, поколебать Анжен Ли в этом мире не может никто. Синева глаз незнакомца засасывала, зыбкой волной размывая реальность... Безграничное поле сочной зеленой травы, густо покрытое цветущей ромашкой, детский смех где-то вдалеке, льющийся звоном колокольчиков, и маленькие ножки, банты и развевающееся на бегу платье. Поймать это чудо в объятья, насладиться теплом детской души... Анжен Ли поднимает руки к лицу, и взгляд... натыкается на грубую, покрытую шрамами кожу и вытертую поверхность перчатки. Сквозь пальцы блестят бесстрастные синие глаза. Женщина не выдержала и вскочила с кровати:

- Да кто ты такой, черт тебя побери? - она с силой ударила по табурету ногой, вышибая его из-под незнакомца. Анжен Ли была вне себя. От чувства собственной слабости, от того, что кто-то смог пробиться сквозь, как ей казалось, непробиваемую стену, отделявшую ее внутренний мир от жестокой реальности. Придя в себя, она обнаружила, что незнакомец исчез. Ну и черт с ним! - подумала Анжен Ли. Она вновь бросилась на кровать, заставляя себя хоть немного поспать перед долгой дорогой.

На улице уже стемнело, а Мэтью Кирш нет-нет, да и выглянет в окно. А паренек все стоит подле умершего, не уходит. Мэтью потер свой лоб морщинистой рукой и, приняв какое-то решение, заспешил в прихожую своего маленького домика. Снял с вешалки старенький плащик и накинул его себе на худые плечи.

- Ты куда это собрался, Мэт. Да брось. Они сами как-нибудь разберутся. - Престарелая жена Мэтью уже несколько раз отговаривала его. - В темное время мало ли что может случиться. А вдруг это ворье? Поди, уже примеряется, как бы половчее очистить беднягу.

- Да какой он вор. А с того парня то и снять нечего. Похоронить его надо. По-божески... А это товарищ его. Несешь ты, Марта, какую-то глупость. Я был сегодня на улице и видел все своими глазами. Помочь надо пареньку... - Мэтью решительно развернулся к выходной двери, спохватился и полез под лестницу, ведущую в мансарду. Извлек оттуда старенькую, но еще крепкую лопату и, скрипнув дверью, канул в темноту. Марта сокрушенно покачала головой и с тревогой стала высматривать на улице своего мужа. Вот он приблизился к незнакомцу. Похоже, о чем-то заговорили. Юноша кивнул и удивительно легко при помощи старика взвалил себе на спину тяжелый труп. Пошатываясь, он двинулся вслед за хрупкой старческой фигурой, и оба растаяли во мраке.

Мэтью шагал немного позади и справа, поддерживая ноги бездыханного тела, изредка направляя своего спутника в нужную сторону.

- Ну вот, наконец, пришли. Положи его, сынок, положи в сторонке. Вот так. А теперь..., - старик замялся. - Понимаешь... Спина, да и возраст у меня не тот, так что копать...

Глаза юноши блеснули в темноте. Он протянул руку и взял у старика лопату. Вышел на едва освещенное взошедшей луной пространство среди развалин на окраине городка и неуверенно попробовал штыком землю. Мэтью с сомнением смотрел на его неловкие движения, прикидывая уже стянуть с себя плащик и взяться за дело самому...

Как будто услыхав его мысли, молодой человек уверенней перехватил черенок лопаты, и дело пошло на лад. Спустя час благодаря усилиям юноши и ценным советам умудренного жизненным опытом Мэтью могила была готова. Мэтью, кряхтя, приволок застывшее тело к осыпающемуся краю ямы, и юноша аккуратно стащил его вниз. Уложив тело на дно, он вопросительно взглянул на старика. Тот помешкал, махнул рукой, стянул свой плащ и отдал его юноше:

- Прикрой его. Ничего страшного, что не целиком.

Юноша, наконец, завершил скорбную процедуру и выбрался наверх. Старик ухватил горсть земли с края свежей кучи и бросил сверху на плащ. Кивнул юноше. Тот проделал то же самое, и вместе с Мэтью они начали аккуратно закапывать могилу. Все было кончено. Старик, немного вспотевший от физического труда, теперь поеживался от прохладного ветра.

- Вот и все... э... А как звать то тебя...? - он подал юноше на прощание руку.

Юноша, не отрывая своего взгляда от теряющегося во мраке лица Мэтью, сжал его ладонь своими длинными пальцами.

- Я и сам точно не знаю, как меня зовут..., - юноша не спешил отпускать руку старика, и удивительная теплота стала проникать сквозь загрубевшую кожу. Мэтью вдруг широко улыбнулся, уголки его глаз сверкнули влагой, а взгляд затуманился, словно в этот момент старик был очень далеко от этого места - как в пространстве, так и во времени. Юноша осторожно высвободил свою ладонь, продолжая изучать счастливое лицо старика. Мэтью наконец очнулся, бодро потрепал юношу за плечо и предложил: