Географ

- Просто отлично. А можно нескромный вопрос?

- Валяй.

- У тебя такие укромные места по всей территории Зоны есть?

- Ага. И Монолит я поставил, и Зону выдумал тоже, чтоб от скуки не помереть.

- Да ладно, не кипятись, я же просто так спросил.

- А ты вопросы свои по существу задавай.

- Так точно, товарищ генералиссимус.

- Ну и балабол же ты все-таки. Пошли, время не ждет.

И хотя шли мы быстрым шагом, до холмов мы добрались уже с наступлением сумерек. Радовало то, что дошли без приключений. Выпендриваться перед Балаболом я не стал и сразу провел его к пещере, замаскированный вход в которую начинался на склоне холма в переплетении корней большого дуба. Сначала в пещеру вошла Жара, и только потом мы. А через каких-то полчаса мы уже ужинали. Разогретая на таблетках сухого горючего тушенка, хлеб и в довершение к этому мой дачный чай. Жаре тоже перепало тушенки и хлеба, и сейчас она, сытая, лежала, придвинувшись поближе к продолжавшему гореть небольшому огню.

Сухое горючее у меня было необычное. Таблетки я нашел в одном из домов на территории Зоны - целых два ящика. В результате всевозможных воздействий (радиация, выбросы) горели они до 8 часов, тепла давали очень много: одна таблетка могла заменить обычный костер. При этом пламя было ровное, почти бесцветное, а какой-либо запах отсутствовал.

Плотно поев, довольный Балабол лежал около противоположной стены и что-то тихонько напевал себе под нос. Я думал о завтрашнем дне, о том, какова вероятность того, что мы что-то найдем. Обычно после Миража ничего не оставалось - исчезали люди, техника, животные. Словно Мираж был не аномалией, а прилежным садовником, ухаживающим за своим садом - Зоной - и удалявшим все инородное. Я еще ни разу не видел, чтобы в районах Миража попадались половины корпусов машин или чего-нибудь еще. Складывалось впечатление, что Мираж, словно Жадинка, «поедает» все. И если хоть немного зацепил какой-нибудь предмет, то, как говорится, пиши-пропало. По-прежнему было не ясно, как определить границы аномалии - видны ли они визуально, или остается полагаться только на интуицию. Так много вопросов, и ни одного ответа. И пока сам не увижу Мираж, вряд ли смогу на них ответить.

- Географ, а ты сам что ли рыл эту пещеру, - вдруг спросил Балабол.

- Неа, нашел уже такую большую. Правда, пришлось немного прибраться. Ну, иногда живность какая заходит, приходится выгонять или пристреливать. Тут мне Жара помогает.

- Да, с Жарой намного проще. Слушай, а может все-таки заняться разведением породы, щенят продавать.

- И не думай даже. Нет, я, конечно, не жадный, но как-то мне кажется, - это не очень. И давай больше на эту тему ни слова.

- Ну, нет так нет. А вот скажи, Географ, как ты думаешь - что такое Монолит? Взаправду он есть или это просто чья-то выдумка?

- Не знаю, могу сказать только одно:

Кто верит в НЛО, кто в Бога:

Иисуса там, иль Магомета.

Ответы ищут так давно.

Но что- то нет ответа.

А я тебе отвечу так:

Терять мне время просто так

Совсем уж не с руки.

К чему пока мне эти поиски.

- Тьфу ты, я, прямо как и ты, стихами заговорил. Еще немного и тоже стану балаболом. Ты вот лучше скажи, что это ты там себе под нос напевал. Мотив вроде знакомый какой-то.

- Да это так, - ответил уклончиво Балабол, смущаясь. - Местный фольклор. Сочиняю понемногу, переделываю чьи-нибудь песни.

- И когда ожидать сборник стихов или что-нибудь в этом роде?

- Ну почему сборник, сразу собрание сочинений. А потом и мемуары, - заявил вдруг Балабол. И сразу же без предупреждения начал декламировать:

Я помню, мне твердил мой брат:

«Какой ты сталкер. Лишь в стройбат.

Таким как ты, ну, дачи строить…» дальше смех.

«Мол, дам тебе я мастерок,

Глядишь и больше будет прок…»

А из меня такой же сталкер, как из всех.

А в Зоне что, а в Зоне все.

Нет больше брата моего:

Ушел и не вернулся - больше нет его.

Я бросил все, рванул сюда.

Прошел не год, прошли года.

Теперь я сталкер. Только это все не то.

Шумит салажная братва:

«А Зона вправду так страшна?

Опасный самый, что - какой-то контроллер?

А бюрер - это карлик что ль?»

Ответы им подать изволь!

Тут подходил Гаврилыч - прекращал сыр - бор.

Я не сдержался только раз:

Заехал одному меж глаз,

За то, что брата он назвал без падежей.

«У тя что, дырка в голове?!», -

Он заявил и руку протянул вдруг мне.

Потом он стал мне лучшим из друзей.

Он брата знал и уважал,

И все что знал, мне рассказал.

Ну что ж, за это благодарен я ему.

Но как- то вылазка была,

И мародеров блин толпа.

Вот гадство. Почему так? Почему?

Над нами шквал. Он застонал,

И в нем осколок остывал,

И на вопрос ответить он не смог.

Я обезумел, тихо взвыл,

Всех мародеров порешил.

Но этим я помочь ему уже не мог.

Я горе водкой заливал,

Я сам себя не узнавал.

Терять друзей - видать мой тяжкий рок.

Он в землю лег за пять шагов,

За пять ночей, и за пять снов,

Лицом на запад и ногами на восток.

- Хм, нормально. Немного на мой взгляд сыровато, но в целом очень даже неплохо.

- Так я только что это придумал!

- А за основу то ты взял песню Высоцкого о старшине, если я ничего не путаю?

- Нет, не путаешь. А тебе тоже нравятся его песни?

- Да, у меня интерес к его творчеству с самого детства. У отца все песни Высоцкого были собраны. Бывало - дома нет никого - поставлю пластинку и сижу, подпеваю.

- Слушай, Географ, и у меня такое было. Сильный был поэтище. Вот, послушай - я написал еще давно:

Снимите шляпы, господа, -

Не стало лучшего поэта.

Он не допел все, что хотел,

Но и не нам судить про это.

Он пел про смерть и про любовь,

Про то, что совесть нашу гложет,

А душу переделать мог

Так, как теперь никто не может.

Он больше всех ценил свободу

Души и тела, в профиль и анфас,

Но с ним судьба играла той колодой,

В которой есть тузы, но только не для нас.

- Хорошо сказал, давай помянем, - со вздохом проговорил я и протянул Балаболу фляжку. Тот о чем-то задумался, потом посмотрел наверх и сказав: «За тебя, Володя», - сделал большой глоток. Я тоже помянул Высоцкого, только про себя, и выпил. Спирт приятно обжег нутро. Почему-то вспомнилось детство.

- Послушай, Географ, - отвлек меня Балабол, - вот с моим прозвищем все понятно - болтаю много. Ну, а вот ты почему Географ?

- Потому что географ.

- В смысле?

- Образование у меня такое - географ. Понимаешь, меня с детства манила природа: хотелось путешествовать, все изучать, разведывать. Я в школе даже в кружок юного геолога ходил. А потом и в университет поступил на географический факультет. Сначала старался объять все - точнее все науки о Земле. Но потом, в итоге, увлекся космическими снимками. Да так увлекся, что после окончания универа поступил в аспирантуру и успешно защитил кандидатскую.

- Ну, ты даешь! А здесь то как тогда оказался?

- Как тебе сказать… Зона - она, ведь, непочатый край для изучения. Для ученых она словно манна небесная. Ну я и рванул сюда - казалось, вот где можно совершить великое открытие, вписать свое имя в анналы истории. Сначала просто пытался применять космоснимки, потом и на прочие направления перекинулся. А потом я встретил ее.