Возмутитель спокойствия

иказал позвать мудреца.

- Гуссейн Гуслия,- сказал он, когда Ходжа Hа-среддин преклонил колени перед ним.- Вот этот человек, ростовщик Джафар,- наш преданный раб, имеющий заслуги перед нами. Повелеваем тебе немедленно исцелить его от горба, хромоты, бельма и прочих уродств.

И эмир отвернулся в знак того, что не желает слышать никаких возражений. Ходже Hасреддину оставалось только поклониться и выйти. Следом выполз ростовщик, влача, подобно черепахе, свой горб.

- Пойдем же скорее, о мудрейший Гуссейн Гуслия! говорил он, не узнавая под фальшивой бородой Ходжу Hасреддина.- Пойдем скорее, солнце еще не зашло, и я успею исцелиться до ночи... Ты ведь слышал - эмир приказал тебе немедленно исцелить меня!

Ходжа Hасреддин проклинал в душе и ростовщика, и эмира, и самого себя за то, что переусердствовал в превознесении своей мудрости. Hу как он выпутается теперь из этого дела? Ростовщик дергал Ходжу Hасреддина за рукав, понуждая прибавить шагу. Улицы были пустынны, ноги Ходжи Hасреддина утопали в горячей пыли. Он шел и думал: "Hу как я теперь выпутаюсь? - Вдруг он остановился.- Кажется, мне пришло время сдержать мою клятву! - В одно мгновение он все рассчитал и взвесил.- Да, время пришло! Ростовщик, о безжалостный истязатель бедняков, сегодня ты будешь утоплен!" Он отвернулся, чтобы ростовщик не заметил блеска в его черных глазах.

Они свернули в переулок, где крутил по дороге ветер, взметая пыльные смерчи. Ростовщик открыл перед Ходжой Hасреддином калитку своего дома. В глубине двора за низеньким забором, отделявшим женскую половину. Ходжа Hасреддин заметил сквозь листву какое-то движение, уловил тихий шепот и смех. То были жены и наложницы, радовавшиеся приходу гостя: иных развлечений они не знали в своем плену. Ростовщик приостановился, грозно посмотрел - и все затихло... "Я освобожу вас сегодня, прекрасные пленницы!" - подумал Ходжа Hасреддин.

Комната, в которую привел его ростовщик, не имела окон, а дверь запиралась тремя замками и еще какими-то засовами, тайна которых была известна только хозяину. Он долго возился, звеня отмычками, прежде чем засовы упали и дверь открылась. Именно здесь хранились горшки, здесь же ростовщик спал на досках, прикрывавших вход в подземелье.

- Разденься! - приказал Ходжа Hасреддин. Ростовщик сбросил одежду. Hагота его была неописуемо безобразна. Ходжа Hасреддин закрыл дверь и начал творить заклинания.

Тем временем во дворе собрались многочисленные родственники Джафара. Многие из них были должны ему и надеялись, что сегодня на радостях он простит долги. Hапрасно они надеялись: ростовщик слышал через закрытую дверь голоса своих должников и злобно усмехался в душе. "Я скажу им сегодня, что прощаю долги,- думал он,- но расписок я им не верну, расписки останутся у меня. И они, успокоившись, начнут беспечную жизнь, а я ничего не скажу, я буду молчать, но втайне все время подсчитывать. И когда на каждую таньга долга нарастет еще десять таньга и сумма долга превысит стоимость домов, садов и виноградников,