Не матом единым

И все-таки? И все-таки наш мат уважают. Смысл русских нецензурных слов с первых дней пребывания в России стараются понять иностранцы. А поняв, заучивают наизусть. Читал я в одной газете, что наш предприимчивый товарищ, находясь в туристической поездке в Испании, заработал на обучении испанцев русским матерщинным словечкам не один десяток долларов. И он, и испанцы остались довольны друг другом.

Ну а российский человек - он и в Африке российский. Со своим словарным "багажом", со своими понятиями. Вот увидите ниже...

ЗЕМЛЯКИ

В половине одиннадцатого вечера мы приехали в Страсбург - пограничный город между Францией и Германией. Припарковав машину на свободное место, решили прогуляться по ночному городу. И пошли прямехонько к ратуши, что возвышалась на центральной площади.

Не смотря на поздний час, народу на площади гуляло очень много. И вдруг из центра толпы на всю площадь раздался трехэтажный русский мат. Мы поспешили на голос земляка, чтобы угомонить и, возможно, выручить из беды соотечественника.

Мужчина лет 25 орал на всю "Ивановскую": "А, мать вашу, зажрались, буржуи долбанные!" Когда мы подошли совсем близко к парню, он, засунув руки в карманы, нос в нос орал какому-то парню: "Что уставился, е...о страшное! Дать в морду?"

Вокруг нарушителя спокойствия стала собираться толпа. Правда держалась на некотором расстоянии. Мы протиснулись, и я взял матерщинника за руку, стараясь вывести из центра всеобщего внимания.

- Пошли-пошли, землячок. А то полиция сейчас быстро в кутузку заметет...

- Зе-ме-ля, - нараспев растягивая слово, обрадовался парень появлению соотечественников, - Как приятно слышать речь родную!

Он не сопротивлялся и пошел следом за нами, радостно объясняя, что эти буржуи все равно ничего не смыслят по-русски.

- Да они же ни хрена не понимают. Отсталые люди. Может пойдем выпьем, а мужики?

- Не ругайся, выпьем. Вон уже и полицейские.

Двое полицейских и в самом деле стояли на краю площади и улыбались, гляди, как наш новый знакомый лезет обниматься.

- Да они, мля, и пальцем не тронут. Они же думают, что я, может быть, артист какой-нибудь и кричу стихи. Я их знаю - два года уже во Франции учусь. Во, смотрите...

И он в сторону полицейских заорал во всю глотку что-то похожее на Маяковского:

- Эй, онанисты, кричите "Ура" - машина ебли налажена, к вашим услугам любая дыра, вплоть до замочной скважины...

Полицейские заулыбались и приветливо кивнули головами. Но мы уже плотно взяли его под руки и потянули с площади. Он запел какую-то уж слишком матерную частушку. Толпа тоже медленно двигалась за нами.

- Они же здесь, ни хрена по-русски не понимают. - повторял он, - Мы по ихнему ещё как-то разумеем. А они ни х.... Вот и делай вывод, какая нация более образованная.

Он вдруг резко освободил свои руки, остановился и обратился к мужику в шортах, который оказался совсем рядом с нами:

- Вот ты, хер моржовой... Ну скажи что-нибудь!

- Да пошел ты на х..., - на чисто русском языке сказал "хер моржовый". - Че ко всем задираешься? Совсем крутой что ли?

- Это тоже ваш друг? - с изумлением спросил наш новый знакомый.

Мы отрицательно замотали головами. И тут из толпы кто-то посоветовал. На чистом русском:

- Уведите его, ребята. От греха подальше.

- Перепил, небось, парень, - тут же добавила какая-то женщина.

По толпе пошли разговорчики на родном языке, дескать, вот такие пьяные дебоширы и портят за рубежом лицо русской нации. И мы поняли - толпа-то состояла из наших соотечественников.

Когда все расходились, один мужик с раздражением в голосе проронил:

- И здесь от этих мудаков не укроешься. Куда ж ещё податься-то?

1996 г.

МОЯ ТВОЯ НЕ ПОНИМАЕТ

Мы с другом возвращались домой из Парижа на своей машине - шестая модель "Жигулей". Проехали Францию, Германию, Чехию, больше половины территории Польши. Где-то сбились с дороги, заплутали. И каждого встречного полицейского спрашивали, как выехать к Бресту. Полицейские в ответ разводили руками и делали вид, что ничего не понимают. Дружба между странами социалистического лагеря закончилась и они все и как-то сразу забыли русский язык.

Какой-то мальчишка нам все-таки объяснил, как выехать на автомагистраль, которая ведет к Бресту. И через пару часов мы действительно вырулили на широкое шоссе и понеслись к белоруской границе - дорожные указатели напоминали о том, что мы на правильном пути.

Придерживаясь всех правил по ограничению скорости, мы сокращали расстояние до Москвы. Но на выезде одного из маленьких придорожных городков нас все-таки остановил полицейский патруль.

Не развернув даже в мои документы, инспектор, краем глаза поглядев на российские номера машины, без всяких церемоний достаточно сносно произнес по-русски:

- Скорость большая. У нас за это штраф 70 долларов.

Я попросил показать прибор по фиксированию скорости, чтобы лично удостовериться в нарушении этого вида правил дорожного движения. Но полицейский оставил мою просьбу без ответа и стал обходить нашу машину.

- Почему багажник помятый? - продолжал он демонстрировать свои познания в русском языке.

- Сосулька упала, - небрежно сказал я и посмотрел в глаза польскому стражу дорог.

- Сосулька упала? У нас за это штраф 50 долларов.

- Покажите инструкцию, где есть этот пункт?

Но полицейский и этот мой вопрос оставил без внимания, и только знаком позвал меня, чтобы я следовал к его машине. Когда я подошел, он предъявил новую претензию:

- Эта дорога платная. Вы оплатили проезд?

- Откуда нам знать, что она платная?

- С вас 50 долларов. Он похлопал моими правами себе по ладони и затем небрежно бросил их в свою планшетку.

- Платите 50 долларов.

- Нет у меня денег. Осталось только на бензин.

- Как хотите.

Он сел в свою машину, включил рацию и принялся с кем-то по-польски разговаривать.

Я тоже уперся. Вернулся к своим "Жигулям", и мы с напарником твердо решили денег не давать. В самом деле - ведь ничего не нарушали. Разложили передние кресла и закрыли глаза - чего время терять, лучше уж отдохнуть. До Москвы ещё более полутора тысяч километров.