Ельцын в Аду

Спасителю, например?

Не, Он сюда попал после смерти. Да и Христос – ипостась Бога. Если говорить о людях, то список начинается с Девы Марии, которая посетила инферно в сопровождении архангела Михаила и множества хер-увимов, ха-ха-ха! Это я по привычке богохульствую, то есть шутю! «Хождение Богородицы по мукам» - популярнейший апокриф русского, да и вообще провославного крестьянства. Затем святой Павел. Легенда о его нисшествии во владения Сатаны была очень распространена в Средние века.

Тут, правда, закавыка есть. К нам эти примеры не подходят! Обыкновенно подобные нисшествия являлись результатом божественного милосердия к какому-либо несчастному грешнику, отмоленному от казни чьим-либо святым заступничеством, или к народу, нуждающемуся в наглядном уроке адских мучений, потому что он забыл заповеди и предупреждения Божии.

Впрочем, святого Гутлака сами черти однажды вытащили из кельи и носили по преисподней, чтобы возмутить его против божественной справедливости нестерпимым зрелищем адских мук. Смелый рыцарь Угоне Альвернийский отправился в пекло по приказанию своего короля, который пожелал взять дань с Люцифера. Вот ведь отчаянный недоумок!

Кто: рыцарь или король?

Оба! Таких жадных рэкетиров ни в одной современной уголовной хронике не найдешь: самого Дьявола не побоялись «на бабки поставить»! Но продолжаю. В 1218 году некий граф предложил большую награду тому, кто сможет принести ему вести, как существует на том свете отец его, незадолго до того умерший. Один бравый вояка взялся за это дело. Купив секрет у какого-то колдуна, он пробрался к нам, нашел старого графа в самом плачевном положении и получил от него поручение убедить сына, чтобы тот возвратил церкви некоторые имения, им, стариком, неправильно захваченные: тогда, может быть, черти не так будут его мучить.

Были и счастливые грешники, которых особая милость Божия извлекала из бездны и возносила на небо. Сверх того, в известных определенных случаях осужденные могут выйти из своей тюрьмы на более или менее долгий срок. Примеры тому есть, но грешнику мало радости от того, что он удаляется от обычного места своих мучений, так как инферно может быть и вне пекла, и терзания следуют за осужденным, будто тень за телом. Иных злодеев преисподняя почему-то не принимала вообще, и они мучились в каком-нибудь странном месте на земле. Но, опять же, нас все это не касается! Подожди, ты считаешь, что насчет тебя там, наверху, допустили ошибку?

- А что, они и вправду бывают?!

- Конечно! Знаешь, бесы ведь постоянно перегружены скверными делами! Трудимся, не покладая лап, без выходных и премиальных! Обремененные работою, хватая второпях, мы подчас забираем души, не принадлежащие нам по праву, - просто те, которые, так сказать, плохо лежат. Когда умер император Генрих II, один отшельник видел, как демоны целой шайкой волокли его – в образе медведя – на суд, которым покойный был, однако, оправдан. Папа Григорий Великий донес до паствы историю некоего константинопольского нобиля по имени Стефан. Вельможа этот внезапно заболел и умер. Приведенный пред адским судьею, он слышал, как этот последний воскликнул: «Кого вы взяли? Я приказывал привести сюда не этого, но кузнеца Стефана!..» И тотчас же нобиль возратился к жизни, а вместо него умер упомянутый железных дел мастер.

Бывало, однако, и наоборот: впадали в ошибку небеса и торжествовало дьявольское право. Фома Кантипратийский сообщил о случае, когда черти овладели душой очень злого ребенка и понесли ее в пекло. Архангел Михаил отбил у них добычу, но святой Петр не впустил мальчишку в рай и приказал Михаилу вернуть его Сатане. Так что твоя безумная затея может увенчаться успехом! Ведь за твое спасение меня наверняка допустят в райские кущи?

- Я лично буду за тебя ходатайствовать!

А мои грехи тебя не смущают?

Мне один знакомый батюшка в таких случаях говорил: «Ни хрена – отмолим!»

Какой замечательный священник! Вот бы познакомиться с ним поближе! Но вернемся к нашим баранам – то бишь к нам с тобой. Выпить на дорожку не хочешь?

Никогда от таких предложений не отказывался! А есть...

Естественно! Давай я тебе «двустволку» сварганю? Как в старые добрые времена застоя?

Заряжай!

Борис Николаевич, едва повзрослев, стал сосать водку лучше, чем младенцем – материнскую грудь. Тяга к «зеленому змию» была родовым наследством Ельциных, передавалась, как эстафета, от поколения к поколению. С юности для него в порядке вещей было за обедом и ужином принимать на грудь по стакану: причем не залпом, а вприхлебку, словно чай. Ну, а по-настоящему, по-русски он научился пить на стройке. Возможно, поэтому строительное сообщество не извергло его из себя, как чужеродное тело: на их языке – матерном – он изъясняться не особо любил. Партнеры его по волейболу перед игрой в обязательном порядке должны были употребить по 150 граммов. После четвертой рюмки наступал черед «двустволок». Ельцин широко разевал рот (потом эта тренировка пригодилась ему для митингов) и вливал в себя водку сразу из двух бутылок. Такая стрельба дуплетом кончилась печально: в 1982 году у него случился первый сердечный приступ. Испытанные тогда боль и страх он вновь пережил сейчас, когда высосал содержимое пары поллитровок. Ни ощущения спиртного, ни кайфа – только острое воспоминание о первом сигнале: грядет инфаркт... И тоска...

Обманули дурака на четыре кулака! - по-детски запел и запрыгал от радости злой дух. - Не свято над пьяницами и политиками издеваться!

Что ж ты, гад, делаешь?! Я ж с тобой как с человеком....

Вот именно: как с человеком! А я – бес! Не волчара позорный, не дьявол зачуханный! Не врубаешься, с кем финтами шпилишь! Черти брехню и все твои политические уловки сразу распознают! Ишь – под монастырь, тьфу-тьфу, не ко дню будь помянут, подвести меня хотел! Тут твои демагогические мастырки не канают!

А чего тебе-то не раскаяться на самом деле?

Бес помрачнел – насколько это было возможно и без того крайне мрачной личности.

Боюсь! Вдруг попробую, не получится – и станет хуже...

Что может быть хуже преисподней?

- Неопределенность, неизвестность... Здесь я уже привык. А к небесам лететь стремно! Пожжет шкуру райским сиянием почище напалма. Ну, и еще херувимы из воинства архистратига архангела Михаила молниями грохнут, решето из беса сделают. А уж если Хозяин решит за измену наказать, то на такие муки обречет, что автору любого из апокалипсисов и не снилось...

Да ты и так в аду! Куда уж сильнее мучиться-то?

Не скажи. Мы, злые духи, ведь в первую очередь – мстители. И тут встает вопрос, над которым уже не одну тысячу лет бьются в бессилии, как пойманная рыба – об лед, сотни отцов церкви и тысячи богословов. Звучит он так: исполняя свои палаческие обязанности, мстители страдают ли сами? Муча души преступных людей, отбывают ли они в то же время и собственными муками кару за преступления своей извечной злобы?

Мнения тут расходятся. По версии Обера, «Бог неоднократно удостаивал святых Своих чести быть очевидцами мучений демонов». В доказательство он ссылается на известное письмо Блаженного Иеронима к Евстохии - «Похвалу святой Павле». Иероним говорит... Эй, а чего я за святого парюсь? Блаженный, сам прочитай свою писульку, просвяти свежеупокоенного!

«ТАМ ЗАДРОЖАЛА ОНА, ИСПУГАННАЯ МНОЖЕСТВОМ ЧУДЕСНОГО: ИБО ОНА ВИДЕЛА ДЕМОНОВ, РЫКАЮЩИХ ОТ РАЗЛИЧНЫХ МУЧЕНИЙ, А ПРЕД ГРОБАМИ СВЯТЫХ ЛЮДЕЙ, ВОЮЩИХ КАК ВОЛКИ, ЛАЮЩИХ КАК ПСЫ, РЫЧАЩИХ КАК ЛЬВЫ, ШИПЯЩИХ КАК ЗМЕИ, РЕВУЩИХ КАК БЫКИ. БЫЛИ И ТАКИЕ, КОТОРЫЕ ОБОРАЧИВАЛИ КРУГОМ ГОЛОВУ И ЧЕРЕЗ СПИНУ КАСАЛИСЬ ЗЕМЛИ МАКУШКОЮ; А У ЖЕНЩИН, ВИСЕВШИХ ВНИЗ ГОЛОВОЮ, ОДЕЖДА НЕ ОПУСКАЛАСЬ НА ЛИЦО». НО, ВОПРЕКИ МНЕНИЮ ОБЕРА, ТУТ ИМЕЮТСЯ В ВИДУ МУЧЕНИЯ БЕСНОВАТЫХ ОТ ДЕМОНОВ, А НЕ САМИХ ДЕМОНОВ, К КОТОРЫМ МОЖЕТ БЫТЬ С ГРЕХОМ ПОПОЛАМ ОТНЕСЕНА ТОЛЬКО ПЕРВАЯ ФРАЗА.

- Согласно другим писателям, ебсы - тьфу! - херувимы не с тобой! - бесы не страдают от адских мучений, так как, если бы мы страдали, то весьма неохотно исполняли обязанности искусителей и палачей, тогда как, наоборот, известно, что это для нас – величайшее удовольствие. В «Божественной комедии» Данте Люцифер, согласно словам Апокалипсиса, терпит жесточайшую муку, но о его приспешниках обыкновенно не говорится того же. Конечно, в общежитии своем мы постоянно терзаем и колотим друг друга. То есть у нас нет недостатка в развлечениях и радостях. Как всякое доброе дело нас огорчает, так всякое дурное радует, и, следовательно, по естественному ходу житий человеческих, поводов к радости у нас гораздо больше, чем к огорчению.