Страсть с повинной

Жаклин Бэрд

Страсть с повинной

Глава 1

Прежде чем занять место в первом ряду, рядом со своим боссом, Ребекка оглядела зал лектория. Он был набит битком.

— Правда ваша, Руперт, тема лекции не очень популярна, — ехидно сказала она своему соседу.

— А я всегда прав, — усмехнулся он. — Тес…

Идет…

Она ответила ему тоже усмешкой. Ребекка пришла на антропологическую лекцию только потому, что на этом настаивал Руперт, ее босс. Он и его жена Мэри учились вместе с Бенедиктом Максвеллом, сегодняшним лектором.

— Добрый вечер, дамы и господа! Мне лестно видеть вас сегодня здесь, и я надеюсь, что плоды моего опыта и открытий за последние семь лет не обманут ваших ожиданий. Если вам наскучат мои рассказы, разрешаю вам покинуть зал.

Наскучат! Один только звук его голоса обладал гипнотической силой. Ребекка подалась вперед, ее широко раскрытые глаза встретились с карими искрящимися глазами докладчика. Задержавшись на Ребекке, взгляд его перебежал на сидящего с ней рядом Руперта. Выступавший, несомненно, обладал чарующим магнетизмом, который совершенно неожиданно нашел отклик в глубине ее женского естества. Дыхание, казалось, замерло, сердце сбилось с ритма — ничего подобного с ней раньше не происходило. Ее большие, цвета фиалки глаза завороженно округлились, и она внутренне ахнула. Она знала этого человека, хотя никогда с ним прежде не встречалась. Нет, это какое-то безумие! Где-то в глубине души она знала его. Все в нем казалось ей знакомым…

Здравый смысл подсказывал ей, что реакция ее смешна, но никогда в жизни она не испытывала такого воздействия мужчины на все ее существо. Тело ее запылало, она встряхнула головой, чтобы сбросить с себя странное наваждение, да куда там! Она чувствовала, как обаяние его излучающей биотоки личности окутывает ее целиком.

Он стоял посреди сцены лектория с такой непринужденностью, какою мало кто обладает. Высокого роста, около шести футов, атлетического телосложения, широкоплечий, длинноногий, тело хоть и крупное, но без малейшего намека на дряблость. Белоснежная манишка, твидовый пиджак и брюки безупречного покроя дополняли его облик.

Ребекка завороженно вслушивалась в рассказ о его приключениях и трудностях. Шесть лет назад он отправился в экспедицию в джунгли Амазонии; через двенадцать месяцев его проводник и носильщики сообщили, что он погиб. Они видели, как его унесло по течению реки в водопад; никто не мог бы уцелеть после такого несчастного случая. Но каким-то чудом он остался жив и вернулся в цивилизованный мир — год тому назад, после четырехлетнего пребывания среди неизвестного до сих пор племени индейцев, где он изучал их жизнь и обычаи. Книга о его скитаниях выйдет в свет на следующей неделе, и Ребекка не сомневалась, что эта работа привлечет читательское внимание гораздо больше, чем обычные антропологические исследования.

Если он пишет так же талантливо, как рассказывает, то в этом нет ни малейшего сомнения, думала она, плененная каждым словом лектора. Он, казалось, живописал голосом, выражением лица, движением губ, подчеркивая то или иное место в своем рассказе.

О нем мало знали в академии, но вот теперь, появившись в лектории, он основательно потряс академическую публику. Некоторые из антропологов-консерваторов завистливо пытались сбить ажиотаж вокруг его выступлений. Но Бенедикт Максвелл хладнокровно занимался своими публичными лекциями; привлекая интерес общественности к бедственному положению южноамериканских индейцев и уничтожению джунглей, он надеялся таким образом заставить правительственные круги мировых держав найти решение проблем, уже ставших критическими.

Ребекка на сто процентов разделяла его идеи, но если б даже думала иначе, сегодняшнее выступление переубедило бы ее и сделало бы пылкой его сторонницей.

Темные завитки довольно длинных его волос спадали на воротник пиджака. Если на то пошло, писаным красавцем он отнюдь не был. Высокий лоб и черные кустистые брови придавали лицу излишнюю жесткость, как и крупный нос с горбинкой и квадратный подбородок. Воплощение силы и решительности. Но вот глаза… глаза были действительно прекрасными…

Ребекка не заметила, как пролетели два часа. Когда лекция закончилась, она вскочила на ноги и громко зааплодировала. На мгновение взгляд его золотисто-карих глаз остановился на ней; впечатление было такое, будто на нее из гущи джунглей сверкнули глаза какого-то хищника из породы кошачьих, затем он отвел взгляд и нахмурился.

Она обернулась к Руперту:

— Блестящая лекция, просто блестящая. Руперт засмеялся. Полный, небрежно одетый, с густой гривой поседевших волос, он производил впечатление человека, не интересующегося своей внешностью. Когда отец Ребекки заболел, Руперт предложил ей должность ассистентки — с тем чтобы она помогала ему в исследовательской работе. А когда через несколько месяцев отец умер и пришлось продать дом, она стала снимать у Руперта и Мэри жилье.

Руперт положил руку на ее хрупкое плечо и покачал крупной головой:

— И ты туда же. Да вы что, сговорились?.. Сначала Мэри пришла в телячий восторг, когда узнала, что Бен приезжает, а теперь, кажется, и ты заразилась этой болезнью.

Ребекка засмеялась и тряхнула головой, тщетно пытаясь избавиться от головокружительного чувства, которое Бенедикт Максвелл пробудил в ней.

— И не стыдно вам, Руперт, вы же знаете, что Мэри не интересуется никем, кроме вас и, конечно, Джонатана.

— Знаю, знаю. — Самодовольная улыбка озарила его лицо, еще бы — жена неделю назад родила ему мальчика, первого ребенка после десятилетней совместной жизни. Мать и дитя вернулись домой из больницы только вчера. — Послушай, иди сейчас к ректору и принеси ему мои извинения за опоздание, скажи, я скоро подойду. Сначала хочу узнать, как там Мэри.

— Конечно, Руперт, и передайте привет, — улыбнулась Ребекка.

Продолжая улыбаться, она пересекла двор и направилась в административный блок. Остановившись у двери в кабинет ректора, она вдруг быстро повернулась и пошла в сторону дамской комнаты. Нервные спазмы в желудке она отнесла к плохому пищеварению, хотя и подозревала, что просто перевозбудилась. Неужели на нее так подействовала встреча с Бенедиктом Максвеллом? Прежде она за собой такой чувствительности не замечала. Возьми себя в руки, девочка, проговорила она и, поставив сумочку на умывальник; стала разглядывать свое отражение в зеркале.

Неужели эта девушка с пылающим лицом и лихорадочно блестящими глазами действительно она? Я веду себя как дурочка. И, ополоснув лицо холодной водой, она насухо вытерлась и аккуратно нанесла немного косметики: слегка подкрасила длинные, густые ресницы, наложила свежий розовый мазок на сочные губы и со вздохом посмотрела на результат своей работы в зеркало.

Результат ее не удовлетворил. Ребекка была образованной, интеллигентной девушкой, хорошо справлялась с работой, будучи ассистенткой профессора Руперта Бэрта, старшего лектора по вопросам права, и комплексовать, даже из-за внешних данных, у нее не было причин. Невысокого роста, с большими фиалковыми глазами и длинными черными волосами, собранными в пучок, мягкие, женственные очертания фигуры. Слишком пышные, поморщилась она. Если уж начистоту, то она похожа на семнадцатилетнюю Лолиту! Отвратительное воспоминание вдруг всплыло у нее в памяти и заставило содрогнуться.

Даже строгий покрой синего шелкового платья не скрадывает ее пышную грудь и бедра, вдобавок подчеркнутые тонкой талией, подумала она со вздохом. Этот великий муж никогда не обратит на такую пухленькую коротышку внимания. А если и обратит, то не отнесется к ней серьезно, с первого взгляда уж точно. Ни один мужчина не воспринимает ее так, как ей хотелось бы…

И вот Ребекка уже стоит в углу богато обставленной приемной и прислушивается к разговорам вокруг, все время ощущая присутствие человека, возвышающегося в центре и окруженного лучшими умами Оксфорда. Она попросила ректора извинить ее шефа за опоздание и не могла не заметить, как секретарша ректора Фиона Гривз, высокая рыжеволосая девица, увивается возле почетного гостя и в полном смысле слова присосалась к нему как пиявка.