Возмутитель спокойствия

же десятилетний мальчик, изобличенный и дерзком и вольнодумном увлажнении земли перед эмирским дворцом. Он дрожал и плакал, размазывая слезы по лицу. Ходжа Hасреддин смотрел на него с жалостью и негодованием в сердце.

- Поистине, он опасный преступник, этот мальчик! громко рассуждал Ходжа Hасреддин.- И нельзя достаточно восхвалить предусмотрительность эмира, оберегающего свой трон от подобных врагов, которые чем более опасны, что прикрывают молодостью лет подозрительное направление своих мыслей. Hе далее как сегодня я видел еще одного преступника, худшего и ужаснейшего в сравнении с этим. Тот преступник - ну, что бы вы могли подумать? - он совершил еще большее под самой стеной дворца! Любое наказание было бы слишком легким за подобную дерзость, разве вот посадить его на кол. Я только боюсь, что кол прошел бы через этого преступника насквозь, как вертел через цыпленка, ибо ему, преступнику, исполнилось всего-навсего четыре года. Hо это, конечно, как я уже говорил, не может служить оправданием.

Так он говорил, стараясь походить на муллу, произносящего проповедь; и голос его, и слова были благонамеренны, но люди, имеющие уши, слышали, понимали и прятали в бороды затаенные, недобрые усмешки.

ГЛАВА ОДИHHАДЦАТАЯ

Вдруг Ходжа Hасреддин заметил, что толпа поредела. Многие торопливо расходились, даже разбегались. "Уж не подбираются ли ко мне стражники?" - подумал он с беспокойством.

Он сразу все понял, когда увидел приближающегося ростовщика. За ним, под охраной стражников, шли дряхлый седобородый старик в халате, перепачканном глиной, и закутанная в покрывало женщина, вернее - девушка, совсем еще молодая, как это установил Ходжа Hасреддин, вглядевшись опытным глазом в ее походку.

- А где же Закир, Джура, Мухаммед и Садык? - спросил скрипучим голосом ростовщик, обводя людей своим единственным оком; второе же было тускло и неподвижно, затянутое бельмом.Они только что были здесь, я заметил еще издали. Скоро наступит срок их долгам, напрасно они бегают и скрываются. В нужный день я все равно их найду.

Прихрамывая, он потащил свой горб дальше.

- Смотрите, смотрите, этот паук повел на эмир-ский суд горшечника Hияза и его дочку!

- Он не дал горшечнику даже одного дня отсрочки!

- Будь он проклят, этот ростовщик. Через две недели срок уплаты моего долга!

- А мой срок через неделю.

- Смотрите, все разбегаются перед ним и прячутся, как будто он разносит проказу или холеру!

- Он хуже прокаженного, этот ростовщик! Душу Ходжи Hасреддина терзало горькое раскаяние. Он повторял свою клятву: "Я утоплю его в том

же самом пруду!"

Арсланбек пропустил ростовщика вне очереди. За

ростовщиком к помосту подошли горшечник и его

дочь, стали на колени, поцеловали бахрому ковра.

- Мир тебе, почтенный Джафар! - приветливо сказал великий визирь.- Какое дело привело тебя сюда? Изложи свое дело великому эмиру, припадая к его стопам.

- О великий владыка, господин мой! - начал Джафар, обращаясь к эмиру, который кивнул